Винтовка Фергюсона - Ламур Луис (книги TXT) 📗
Напрягая зрение в полумраке, мы осмотрелись. Задняя стена отстояла от входа не более чем на тридцать футов, но слева виднелся широкий прогал, и в нем несколько проходов. Эбитт нагнулся, разглядывая в неярком свете песчаный пол.
— Вот они, следы, — сказал он, — туда идут!
Мы приблизились к проходу. Оттуда повеяло прохладой.
— Нужен факел, — заметил Хит. — Там дальше мы ничего не разглядим.
— Подождите, — сказал я, заряжая винтовку.
Тронул пистолет — здесь. Снаружи доносился громкий разговор и вопли, люди ломились сквозь кусты. Хит придвинулся ближе.
— Видел маленькие следы от сапог. Лусиндины, похоже.
— Хорошо, — ответил я. — Погляди кругом, Айзек. Может, найдешь что-нибудь зажечь. Сюда ходили люди, а свет им необходим.
Вдруг я вспомнил:
— Только осторожно! Тут может быть провал!
Голоса моих спутников отдалились, и я оказался в одиночестве. Температура была низкой, но не слишком. Не выпуская ружья, я сидел и следил за кругом света, представлявшим вход. Я чувствовал себя усталым. Целыми днями я ездил верхом, бегал, карабкался, и теперь все это начинало сказываться. Шум снаружи затих. Ушли? Или сидят и ждут нашего появления? И куда девались остальные наши друзья? Соломон, Боб, Дегори, Хорхе?
Вернулся Айзек. Некоторое время я слышал приближающиеся шаги в проходе, потом увидел его самого.
— Нашлись шишки. Целый склад.
— Тогда пошли.
Он повернулся, а я выпрямил ноги, слегка потягиваясь. Приклад «фергюсона» коснулся стены, и я оглянулся…
Мальтийский крест.
Выбит в камне довольно давно, судя по виду. Одно плечо перекладины длиннее другого. Случайно? Сделано таким преднамеренно?
Никаких отпечатков на песке, ведущих в тоннель, на который показывает длинная сторона. Я колебался, вглядываясь в черноту. Из другого тоннеля окликнул Хит:
— Идешь?
— Одну минуту.
Ван Рункл предупреждал, что в пещере есть глубокие колодцы. Правда это? Или он просто хотел отвадить меня от мысли побродить внутри и поискать?
Я шагнул во мрак. Воздух холоден. И неподвижен… или я чувствую намек на дуновение? Еще шаг. Рука лежит на стенке, дуло ружья выдвинуто вперед, как щуп.
Ничего. Следующий шаг, нога поддала камешек, отвалившийся от стены либо принесенный с грязью на сапоге. Камешек ударился обо что-то, упал. Через заметный промежуток времени я услышал второй удар, где-то гораздо ниже меня, еще один, опять ниже. Текут секунды… всплеск. Крайне аккуратно я сделал шаг назад, затем повернулся и отступил в пещерный сумрак. Не там ли находится клад? Или же это западня, подстроенная для излишне любознательных и охотников до золота?
Подождет. Лусинда может нуждаться в нас, а ее жизнь дороже всякого золота. Я быстро зашагал по коридору и наконец увидел впереди свет. Айзек и Казби ждали меня, оба с горящими сосновыми шишками в руках. Взяв еще одну из большой кучи, я тоже поджег ее, и мы с приличной скоростью двинулись дальше. На протяжении сотни футов тоннель постепенно расширялся, закончившись огромным залом. Напротив находился еще один вход, и мы пересекли зал, отметив по дороге выемку, оставленную человеческой ногой среди натекшей со скалы сверху влаги.
Еще через некоторое время мы увидели впереди свет. Затушили наши светильники, я вышел вперед остальных и пошел дальше. Очутился в просторном, уютном помещении. Вокруг лежало несколько медвежьих шкур, одна на скамье вместе с другими мехами. Но в первую очередь мы обратили внимание на ван Рункла. Он сидел на чем-то покрытом шкурами с дробовиком в руках и глядел на нас. У стены на шкуре сидела Лусинда.
— Спасибо, что позаботились о мисс Фолви, — невозмутимо произнес я. — Очень хорошо с вашей стороны.
Хитрые глазки выдали нам оценку.
— Это кто вам сказал? Может, я ее не пущу. Славная кобылка. Лучше, чем скво.
— Согласен. Она красива. А мы, мои приятели и я, взялись отыскать, зачем она сюда явилась, и после проводить ее до цивилизованных мест, где она сможет жить, как молодой леди положено.
— Мило. — Левой рукой он вытащил изо рта трубку. — Чинно-благородно — если я решу ее освободить.
— Говоря, как джентльмен с джентльменом, я знаю, что вы так и поступите. Молодая дама далеко от дома, разлучена с родственниками. Конечно, боится…
— Ничего подобного! — Лусинда гордо вскинула голову, чуть задрав подбородок. — Вовсе я его не боюсь. Он привел меня сюда, когда я замерзла и устала, и вел себя с большой добротой по отношению ко мне.
— Без сомнения. Мистер ван Рункл и я уже встречались, он добрый человек и, как я и сказал, джентльмен. А сейчас, сэр, нам стоит подумать, как бы выбраться отсюда, и в путь-дорогу. Надо еще забрать лошадей, ехать нам далеко.
— Стойте, где стоите. С брюхом, набитым дробью, вы не много набегаете, а я припас вам такого угощения. Град пуль, как народ говорит. Да как бы ни назвать, раскурочат вас все равно.
— Стреляйте, — ответил я, — но мы ведь вас убьем. У меня винтовка, у этих господ тоже. И, сколько бы вы свинца в меня ни всадили, выстрелить в вас я сумею, уж поверьте. Воля — штука мощная, друг мой, и завершит действие, даже когда человек умирает. Вздумаете стрелять, я вас прихвачу с собой в могилу.
— Может статься. А может, что у тебя кишка тонка.
Я улыбнулся.
— Мистер ван Рункл, вас, возможно, удивляло, почему это с моим образованием меня занесло на Запад. Я приехал сюда умереть, сэр. Моя жена и ребенок погибли при пожаре. Где освещают свечами и топят камины, пожары часты, и я потерял все, что любил. Так что видите, у меня против вас преимущество. Чихать я на ваши угрозы хотел!
Лусинда уставилась на меня, точно никогда раньше не видела.
Ван Рункл нахмурился. Противостоять человеку, подверженному страхам, или же такому, которому абсолютно все равно, — разница немалая. А в моих словах содержалось достаточно истины, чтобы он поверил… Умирать ему не хотелось, а провести пустой болтовней того, кто не трудится пугаться, невозможно. Ставить же на то, что я мог соврать, он готов не был.
— Положи пушку, ван Рункл, — спокойно предложил я, — а не то стреляй, только не успеет твой палец согнуться на спусковом крючке, продырявлю тебе пузо насквозь!
Эбитт, вошедший с опущенным дулом ружья, поднял его, так же, как и Хит.
— Черт, — с неудовольствием произнес ван Рункл, — где у тебя чувство юмора? Никого я стрелять не собирался. У меня столько же оснований ставить палки в колеса этому Фолви, сколько у вас, парни! — Он отложил дробовик и встал. Глянул мне прямо в глаза. — Порох в тебе есть, малый.
— Чего проще быть смелым, если собственная жизнь не заботит, — ответил я.
К нам подошла Лусинда. Я повел дулом ружья.
— Выводите нас отсюда, ван Рункл, идите вперед. — Он потянулся за своим оружием. — Нет, ружей у нас хватит. Идите.
Я подобрал дробовик. В плохие люди я ван Рункла не записал. Опасный тип, верно. Способный попытаться извлечь выгоду, раз будто бы представился случай, но по-настоящему дрянной человечишка — нет. Тем не менее я твердо вознамерился держать глаза открытыми, а винтовку под рукой, чтобы больше уж случая не представлялось. Избавлю старичка от искушений.
Гора, получается, пронизана ходами, как пчелиные соты. Откос, в котором мы находимся, тоже. У меня возникла идея, и я высказал ее.
— Под долиной есть связь между пещерами?
— Есть, я смекаю, — признал ван Рункл, — хотя ж то я ее не находил. Под водой, может. Все это — одна большая пещера, надо думать. Миля за милей проходов, куда во веки веков никто носа не совал, даже я, а мне-то уж больше про эти пещеры ведомо, чем хоть бы и давешним индейцам.
Наружу мы вышли на уступе, выше по склону, среди туй, обкорнанных ветрами елей и прочего дреколья. Сразу над нашими головами начиналось плато, ограниченное откосом, на котором мы находились, внизу, словно карта, расстилалась страна — величественный простор.
Как разыскать наших? Предложений ни у Эбитта, ни у Хита не нашлось. Все, что мы могли делать, — это, не забывая о предосторожностях, обходить местность и надеяться, что наткнемся на них.
