Проезжий - Ламур Луис (бесплатные полные книги .txt) 📗
Перед тем как сложить вещи, я перевел лошадей на свежую траву и забил колья, а сам вернулся в тень пондеросы и еще немного отдохнул.
Меня беспокоили животные на ранчо. Пора загонять скот для клеймения и проводить отбраковку стада. Молодые бычки лучше приспосабливаются к зимнему выпасу, чем коровы, поэтому здесь должен быть человек, который бы отобрал коров и пас их перед тем, как продать. Поскольку неподалеку есть железная дорога, скот можно отвезти на рынок в Канзас-Сити или Денвер. Некоторые животные совсем одичали, хотя я отдаю предпочтение самым диким, приспособленным к трудным условиям существования, они живут дольше и лучше набирают вес. Это крепкие животные: им, как людям или мустангам, приходится туго, когда наступают суровые времена, но в результате они становятся только более выносливыми. Коровы, прожившие достаточно долго в тепличных условиях, теряют способность адаптироваться.
Весь день я дремал, иногда крепко засыпал, а перед закатом привел лошадей, не спеша упаковал сумки, вскочил в седло и отправился в путь. Сборы потребовали всех моих сил, и, сидя верхом, я чувствовал себя как выжатый лимон. Чтобы не ехать одной и той же дорогой, я спустился к Сприиг-Галч и по траве двинулся в восточном направлении, по дороге удалось напоить лошадей.
На вершину горного кряжа тянулся след, протоптанный лошадьми, я воспользовался этой тропой. Ехал медленно, время от времени останавливаясь и отдыхая. Перевалив через вершину, я очутился в красивой осиновой роще, где побывал несколько дней назад. Был уже поздний вечер.
Обдуваемый прохладным ветерком, я сидел верхом и смотрел на ранчо, над трубой которого поднимался голубой дымок. Огни уже погасли, видно, в доме все легли спать.
И тогда я отпустил коня.
Он знал свою конюшню и, вероятно, туда вернется. Лошади не любят покидать свой дом, но им также трудно расставаться со своим табуном, не хочется уходить от других лошадей, с которыми они долго общаются. Если конь пойдет за мной следом в город, я не стану винить его за это. На нем не было уздечки, и меня не смогут обвинить в том, что я его украл. Но я надеялся, что он вернется туда, где его кормили.
Я выбрал дорогу, которая снова привела меня в осины. Листья уже начинали менять цвет, близился листопад, и вскоре все деревья оденутся в золото, а тропинка, по которой я ехал, будет похожа на проход между рядами в огромном золотом храме. Листья перешептывались, мягко покачиваясь на ветках.
Прежде чем выехать на главную дорогу, я остановился. Стояла тишина, и никаких признаков поздних путников я не заметил. Где-то далеко раздался гудок паровоза, но тем не менее я быстро пересек дорогу и спрятался в лесу. Только примерно через час, когда совсем стемнело, отправился в Пэррот-Сити.
Во многих домах вдоль улицы горел свет. Я привел лошадей в платную конюшню и расседлал, оставив все свое добро с разрешения конюха в небольшом сарае рядом.
— Не беспокойтесь, — заверил он, — здесь никто ничего не украдет.
Я дал ему полдоллара, и у него развязался язык.
— Видел тебя как-то! — сообщил он. — Ты разговаривал с девушкой Джанет Ле Коди.
— Хорошая девушка, — между прочим заметил я.
— Да, кажется так. — Он прикурил трубку, бросил на землю спичку и сплюнул. — Она водится с плохими людьми. Парень со светлыми усами, похожий на горожанина.
— Встречал его здесь. Ты его знаешь?
— Знаю таких людей, как он. Он либо азартный игрок, либо волочится за богатыми женщинами. Не нужно принимать его за простака. Крайне неприятный тип. — Конюх искоса посмотрел на меня. — Он носит оружие. Какой-то небольшой крупнокалиберный пистолет. В кобуре в верхней части рукава. Поднимет руку, а пистолет скользит по руке и падает прямо в ладонь, так, что никто и не заметит. Я видел, как однажды он проверял пистолет в сарае. Думал, что его никто не видит.
Что касается Ле Коди, то она приличная девушка. Каждый знает. А этот все вокруг нее вертится, предлагает помощь… Как бы не случилось беды. Интересно, зачем он это делает?
Выждав минуту, я спросил:
— Между нами говоря, она является владелицей половины ранчо на Черри-Крик. Но у меня есть подозрения, что ей принадлежит и все ранчо.
— Ранчо, где живут женщины?
— Да. Я кое-что там приводил в порядок. Это место требует рабочих рук.
— Я знаю. Филлипс запустил его. Он увлекся какой-то женщиной.
— Миссис Холлируд.
— Так ее зовут? Мне казалось, она молода. — Он сделал паузу. — Я где-то раньше ее встречал.
— Где?
Он пожал плечами.
— Не вспомню. — Он затянулся, а потом чертыхнулся: трубка потухла. — Некоторое время я жил в Денвере. Был тюремщиком. — Он взглянул на меня. — Может, я не видел ее. Или обознался. Откуда мне знать! У тебя здесь есть дело. Я понял это по тому, как ты въехал в город. У тебя на лице написано.
— Джанет Ле Коди в городе?
— Сейчас в городе, но утром ее здесь не будет. Я слышал, как тот парень по имени Пелхэм предложил отвезти ее завтра на ранчо Черри-Крик. Говорил, что узнал, как туда добраться.
— Он владелец сверкающего кабриолета?
— Да.
Я заказал себе койку в комнате на троих, а потом пересек узкую пыльную улицу и вошел в кафе, чтобы перекусить. Джанет Ле Коди сидела за столом и была одна.
— О? Я думала, вы уехали.
— Я вернулся.
Она вопросительно посмотрела на меня.
— У вас больной вид. Вы бледны.
— У меня возникли проблемы. — Я поставил чашку на стол. — Мэм! Если бы я был на вашем месте, я бы нанял хорошего адвоката. Я бы поехал в Энимас-Сити или в новый город и нанял адвоката. Вам понадобится адвокат.
— У меня есть друг, который мне поможет.
— Пелхэм? Верно говорю? Вы давно его знаете?
— Нет, но…
— Сказать, где он был сегодня?
— Нет, зачем? Дело в том, что сегодня я его не видела.
— Я тоже его не видел, но его экипаж большую часть дня простоял на ранчо Филлипса.
— Но этого не может быть. Сегодня он собирался по делам в Мэнкос. Он мне так сказал.
— Экипаж стоял там почти весь день.
Она улыбнулась.
— Наверное, вы ошиблись. Все экипажи так похожи. — Она холодно посмотрела на меня поверх чашки. — Если вам известно, что там находился его экипаж, значит, вы сами там были.
— Да, мэм. Я лежал. Меня ранили. В тот момент я просто хотел остаться в живых.
— Ранили? — Она была потрясена.
— Да, мэм. Кто-то следил за мной. Выстрелил, но не убил, как задумывал. В момент выстрела я пошевелился, пуля задела спину и голову. — Я слегка повернул голову и показал ей. — Я обработал рану сосновым соком, чтобы остановить кровотечение. Это здорово помогает.
— Вы не обращались к врачу?
— Нет, мэм. Похоже, здесь действует беззаконие. Когда нуждаешься в органах порядка и закона, их никогда не оказывается рядом.
— Но зачем? Почему кто-то пытался застрелить вас?
Я пожал плечами.
— Это имеет отношение к ранчо. Конечно, тут крутятся еще ребята Бэрроуза. Они хотят, чтобы я умер, но у них нет денег, чтобы нанять убийцу. Того, кто в меня стрелял, я знаю, дорого стоит. Либо кто-то готов заплатить приличную сумму, чтобы меня убили, либо убийца задолжал и оказывает кому-то услугу. В любом случае, он пытался меня убить.
По улице проехал всадник, а потом снова стало тихо. На кухне гремели посудой. Было поздно, очевидно, мы последние посетители. В западных городах люди рано ложатся спать и в вечерние часы продолжают работать только питейные заведения и игорные дома.
— Он не попытается снова вас убить?
— Нет, мэм.
— Значит, он мертв?
— Люди его ремесла ошибаются всего лишь раз.
В зале снова стало тихо, мы ели, не разговаривая.
— Мне страшно, — сказала она после непродолжительной паузы, — здесь более жестокая жизнь, чем я предполагала.
— Нет, мэм. В основном это спокойный, добрый край. Здесь живут люди, настоящие труженики. Это посторонние люди приезжают сюда и чинят беспорядки.
— Разве вы не посторонний человек?
