Выстрелить первым... - Ламур Луис (читаем книги онлайн .TXT) 📗
Стоя у окна, я видел, как из магазина вышла Кейти, а за ней Лейси Петрейн и Джейн Уотсон. Над этим стоило задуматься, но я надеялся, что это вижу лишь я. Однако Господь рассудил иначе. Под деревом на улице стоял Томас Уоррен и тоже смотрел на женщин.
Что-то здесь не сходилось, если вы понимаете, что я имею в виду. Три женщины, конечно, могут сойтись и поболтать, но Лейси не слыла в наших краях леди, Кейти же Торн считалась аристократкой из аристократок.
Джейн Уотсон? Она родом с маленькой фермы, и вряд ли была какая-то причина, которая заставила ее приехать в город, да еще и находиться в компании с Лейси Петрейн и Кейти Торн, кроме одной. И Уоррен подумал то же, что и я: единственное связующее звено между этими женщинами — Каллен Бейкер.
В душной камере висело марево — сродни тому, что окутало город. Иногда я слышал, как по улице проезжала повозка, слышал звон упряжки, когда лошадь подгоняли кнутом, голоса проходящих.
Из конторы не проникало ни звука. Значит, охранник сидит на ступеньках, ведущих на улицу.
Кроме меня, в тюрьме — никого, хотя там было три свободных камеры. Если бы мне удалось выбить дверь, мне пришлось бы пройти через маленькое помещение, одолеть одного или двух охранников, а затем выйти на улицу. Как встретят меня горожане? Одна часть решительно настроена против, вторая же соблюдала нейтралитет.
Поможет ли «дерринджер»? Пусти я его в ход, и число моих сторонников резко сократится.
После этого рассчитывай только на себя, сам думай, как выбраться из города, чтобы нырнуть в болота. Шансы — тысяча к одному, что я этого не сделаю. Ведь в городе разверзнется ад. Мои парни пойдут на все, чтобы освободить меня. Полковнику Белсеру и Чэнсу Торну этот факт тоже был известен. Скорее всего они устроят ловушку. Оставят дыру в обороне, а потом, когда ребята прорвутся, уничтожат их.
Если мой расчет окажется правильным, а Чэнс Торн подтвердил это: где-то на юге нас будет ждать Сэм Барлоу со своей сворой, она и линчует нас.
А пока в центре города сошлись три женщины, навлекая на себя массу неприятностей, чтобы помочь мне. Я воспрянул духом: вот сколько у меня друзей, у меня, человека с плохой репутацией.
Только я ни за что не соглашусь принять их помощь, мне непременно нужно бежать до того, как они начнут помогать мне. До того, как впутаются в это дело.
Человек, имеющий друзей, должен быть дружелюбным и стараться не приносить им беды. Мне не хотелось, чтобы из-за меня пострадал хотя бы один человек, а появление Сета Реймса в Джефферсоне говорило о том, что готовится нечто. И что бы там ни затеяла Лейси Петрейн, вместе с ней будет и Джон Тауэр.
Приближался вечер. Если все пойдет так, как я рассчитывал, Сэм Барлоу появится после полуночи, а около полуночи я ждал гостей — Чэнса Торна и остальных.
Это означало, что надо действовать, и чем раньше, тем лучше.
В этот момент и появилась Джейн Уотсон. Ее привел покрасневший до ушей Уэсли, судя по всему, девушка ему очень понравилась.
Когда он ушел, Джейн приблизилась к двери.
— В десять, — быстро зашептала она, — вас будет ждать Джон Тауэр с двумя лошадьми, мы будем в повозке. Когда вы побежите, мы перекроем дорогу на случай погони.
Это было глупо, я ей так и сказал. Но этот дурацкий план был так прост, что мог сработать. Участие Джона Тауэра сделает его преступником, а я не видел причины, по которой он должен рисковать. Я выложил свои сомнения Джейн.
— Это не ради вас, хотя вы ему нравитесь. Он любит Лейси Петрейн.
Она рассказала еще кое-что. Оказывается, Джон Тауэр признался Лейси, что именно он застрелил ее мужа Теренса О'Доннелла.
Зная Лейси, я мог предположить, что произошло дальше. Это потрясающая женщина, можете мне поверить.
— Терри, — сказала она, — был всегда слишком большого мнения о себе и о своем умении владеть оружием.
— Мне жаль.
— Да, ему тоже было бы жаль, если бы он убил вас, мистер Тауэр. Заверяю вас: Теренс убил бы вас при удобном случае. Оружие для него не было игрушкой.
— Это все? То есть я хочу сказать, моя работа у вас закончена?
— Это было так давно, мистер Тауэр, как бы в другом мире. Мы оба с тех пор изменились. Тогда я верила, что очень люблю Теренса, но любовь эта оказалась сном, а сны, как правило, кончаются.
Однако, как сказала мне Джейн, их чувство не умерло, возможно, — переросло в любовь, оба понимали, что это должно чем-то завершиться. Значит, сейчас он помогал мне из-за нее.
Где-то в глубине души я надеялся, что нравлюсь ей, что она считает меня отличным парнем, как сама однажды сказала. Это показывает, как может ошибаться мужчина в отношении женщины. Однако через некоторое время я успокоился.
Я по природе бродяга и, когда выберусь из этой передряги, с удовольствием побродяжничаю опять.
Удивительно, как близость к петле заставляет по-новому оценивать жизнь. Быть просто живым для меня сейчас казалось пределом мечтаний. Когда я начал думать, какие же глупые штуки я вытворял в желторотом возрасте, то просто испугался. И главное, это не принесло мне ничего хорошего — оказался я в этом самом доме с толстыми каменными стенами, и время мое истекало.
— Ладно, — сказал я Джейн, — это дурацкая идея, но она может сработать, раздобудьте мне хорошего коня, положите в седельную кобуру револьвер и оставьте его в деревьях за конюшней Уэбстера.
Она ушла, а Уэсли принес ведро свежей воды. Уэсли меня беспокоил. Этот долговязый парень не причинил никому зла, и мне не хотелось, чтобы он оказался здесь, когда начнется стрельба.
Больше всего я желал: во-первых, выбраться отсюда и во-вторых, уложить Сэма Барлоу в ту могилу, что мы для него выкопали. А если рядом устрою еще и Чэнса Торна, я буду самым счастливым человеком.
Белсер? О таких, как он, не стоило беспокоиться. Как только я освобожусь, он умрет от страха, представляя, что я с ним сделаю.
Стоя у окна и глядя на улицу, я видел, как круглое красное солнце медленно опускалось за старый амбар; слышал, как жалобно скрипела колонка, когда качали воду.
Я чувствовал запах тушеной капусты, слышал хлопанье дверей, когда кто-то входил или выходил из дома. В Джефферсоне наступало время ужина, и близилась ночь, когда повесят Каллена Бейкера.
Я, Каллен Бейкер, и я знал, что меня сегодня повесят. И если горожане были правы, а я не прав, то это последнее солнце, которое я увижу за несколько часов оставшейся мне жизни. Раздался звук, похожий на рев осла, или крик совы… совы? Для совы вроде бы рановато…
Сова кричит, и как-то по-разному. Надо как следует прислушаться. Скоро она снова прокричала. Время поджимало. Грядет час казни, и если я не хочу стать главной фигурой в этом представлении, мне надо уносить ноги.
Улицы постепенно пустели — народ расходился ужинать. Ладно, вот это мне и нужно. Нет смысла дожидаться до десяти, чтобы пролилась невинная кровь. Сейчас, когда все занялись ужином и почти стемнело, наступило мое время. Мне не хотелось причинять вреда Уэсли, но не хотелось и быть повешенным. Я подошел к двери в камеру и ухватился за стальные прутья. Как я уже говорил, человек я сильный, однако после первого рывка — ничего.
Ничего.
Вообще ничего. Я покрепче ухватился за прутья, напрягся и рванул изо всех мочи. Ничего.
Этот плотник, которого я назвал ленивым, оказался не так уж прост. Ему и не надо было закреплять брусья в полу, они так плотно были расположены в коробке, что вырвать их можно было только сломав толстые каменные стены.
Тогда я испугался. Все время я был уверен, что смогу выдернуть дверную раму — и вот все впустую.
На лбу у меня выступил пот. Веревка, казалось, приближалась с угрожающей быстротой. Пот покрыл уже все мое тело, во рту пересохло. На меня в тот момент нельзя было поставить и цента.
Но я попробовал снова. Иногда стоит быть чертовски упрямым. Я расставил ноги, уперся ими в каменный пол и рванул решетку так, что свалил бы дерево вместе с корнем. А тут — ничего.
И вдруг я взглянул на потолок. Не знаю — почему. Наверное, вымотался от всех этих попыток, поднял руку, чтобы вытереть пот со лба и взглянул наверх.
