Когда говорит оружие - Ламур Луис (библиотека книг .txt) 📗
Дуло карабина опустилось.
— О нем? Какие могут быть о нем новости?
— Не слишком хорошие, — ответил Сабри. — Он мертв.
К его удивлению, старик как будто испытал облегчение.
— Ну что ж, — покачал он головой. — Мы так и думали, что он мертв. Как это случилось?
Сабри колебался.
— Он затеял ссору в салуне Эль-Пасо, а потом слишком долго доставал пушку.
— Он никогда не умел делать это быстро.
Старик внимательно рассматривал его.
— Меня зовут Том Джадсон. Но ведь не проделал же ты весь этот путь сюда из Эль-Пасо, чтобы сообщить нам, что Билли мертв? Зачем ты приехал?
— Это я объясню миссис Куртин. Хотя по пути сюда мне рассказали, что вы долгое время с ней вместе, так что вполне можете это узнать. Я привез ей кое-какие деньги. Билл Куртин дал их мне, перед тем как умер, и попросил отвезти их ей. Здесь пять тысяч долларов.
— Пять тысяч?
Джадсон ошарашенно уставился на него.
— Стало быть, Билли высоко ценил тебя, раз доверил такое дело. Вы давно знакомы?
Сабри покачал головой:
— Всего несколько минут. Когда человек умирает, выбирать особенно не приходится.
Хлопнула дверь дома, и они оба обернулись. К ним шла стройная молодая женщина. На ее рыжих волосах играл солнечный свет. Простое платье из хлопка не скрывало ее аккуратной, складной фигурки. Впереди мчался мальчик лет пяти-шести. Он бросился к Сабри, потом резко затормозил и уставился сначала на него, затем на его револьверы.
— Как поживаешь, старина? — с улыбкой спросил Сабри. — А где же твои шпоры?
Мальчик казался напуганным и робким. Он отступил, удивленный этим вопросом.
— Я… У меня нет шпор!
— Что? Ковбой без шпор? Придется это исправить. — Он поднял голову. — Здравствуйте, миссис Куртин. Я Мэтьюрин Сабри, или попросту Мэт. Боюсь, у меня для вас плохие новости.
Ее лицо слегка побледнело, но подбородок поднялся.
— Будьте добры пройти в дом, мистер Сабри. Том, пожалуйста, отведи его лошадь в корраль.
Они вошли в гостиную фермерского дома, просторную и прохладную. На полу лежали коврики, сплетенные индейцами навахо, а стулья и диван обтягивала красиво выдубленная воловья кожа. Он с удовольствием огляделся, наслаждаясь прохладой после трудного путешествия под палящим солнцем Аризоны. Его поразила естественность, с которой держалась женщина, и незатейливый уют, созданный ее руками.
Она резко повернулась к нему:
— Может быть, вы лучше скажете мне сразу? Нет смысла притворяться и подготавливать меня, если все равно мне необходимо знать то, с чем вы приехали.
Он объяснил ей все как можно быстрее и спокойнее. Она слушала его, и лицо ее становилось все более бледным и неподвижным.
— Я… я боялась этого. Когда он уехал, я поняла, что он никогда не вернется. Видите ли, он думал… он считал, что подвел меня, подвел своего отца.
Мэт достал из кармана клеенчатый пакет.
— Он послал вам это. Здесь пять тысяч долларов. Он велел передать их вам.
Она взяла пакет, и ее глаза наполнились слезами.
— Да. — Она говорила так тихо, что Мэт едва мог расслышать слова. — Он не мог поступить иначе. Наверное, думал, что это все, что он может сделать для меня, для нас всех. Видите ли… — Дженни Куртин подняла глаза. — Мы в состоянии войны, и очень нехорошей. Это деньги на войну. Билли думал… ну, что сам он не в силах бороться, а это как-то возместит его отсутствие. Наверное, вам будет интересно узнать обо всем этом.
— Нет, — возразил Мэт. — И, может быть, мне сейчас лучше пойти к мужчинам. Вам нужно побыть одной.
— Подождите! — Она схватила его за рукав. — Я хочу, чтобы вы знали, потому что вы были с ним, когда он умирал, и проделали весь этот путь, чтобы помочь нам. У нас с Билли все складывалось хорошо. Просто… ну, он считал себя трусом. Считал, что подвел меня, когда возникли неприятности с Галушей Ридом из Йеллоуджэкета. Тони Сайкс затеял ссору с Билли. Он хотел убить его, а Билли не стал драться. Он… признал себя побежденным. Все назвали его трусом, и он сбежал. Он… уехал.
Мэт Сабри озадаченно нахмурился, глядя в пол. Парень, который затеял с ним ссору, бросил ему вызов и собирался пристрелить его, вовсе не выглядел трусом. Пытался ли он доказать что-то самому себе? Может быть. Но трусом он не был.
— Мэм, — резко произнес он, — вы его вдова. Мать его ребенка. Вы должны кое-что знать. Я не имел случая познакомиться с ним ближе и общался с ним слишком недолго. Но смею заверить вас, он — не трус. Вовсе нет! Видите ли…
Мэт колебался, ощущая всю фальшь своего положения. Он совсем не хотел говорить этой женщине, что убил ее мужа, и в то же время не желал, чтобы она считала своего мужа трусом.
— Я видел его глаза, когда он схватился за револьвер. Я находился там, мэм, и все видел. Билли Куртин не трусил.
Несколько часов спустя, лежа на койке, он размышлял о судьбе этой семьи. Пять тысяч долларов по-прежнему оставались тайной. Откуда они взялись? Где Куртин достал их?
Он повернулся на другой бок и через несколько минут уснул. Завтра ему предстоит долгий путь.
Утром следующего дня, когда Мэт, наконец, выбрался из койки, ярко светило солнце. Он помылся и побрился, никуда не торопясь, наслаждаясь греющим спину солнцем и радуясь тому, что снова свободен. Он переночевал в доме для работников и надевал пояс с револьверами, когда услышал стук лошадиных копыт; подойдя к двери, выглянул наружу.
Поблизости не оказалось ни смуглолицего Радо, ни Джадсона, когда во двор въехали три всадника. В одном из них он узнал типа из Йеллоуджэкета, а в самом высоком — Галушу Рида. Это был человек внушительных размеров, широкого и плотного телосложения, но не толстый. Его подбородок выражал животную жестокость.
На ступеньках лестницы появилась Дженни Куртин.
— Мэм, — резко сказал Рид, — мы выселяем вас с этой земли. Мы даем вам десять минут на то, чтобы собрать вещи, а один из моих ребят запряжет для вас лошадь. Эта заварушка слишком затянулась, а у меня есть преимущественное право на эту землю. Так что проваливайте!
Дженни бросила быстрый взгляд в сторону конюшни, но Рид покачал головой.
— Не надо искать ни Джадсона, ни это индейское отродье. Мы следили за ними. Сейчас они ушли уже довольно далеко, и несколько моих парней держат под прицелом дорогу. Мы хотим выдворить вас отсюда без крупных неприятностей.
— Вы можете разворачиваться и уезжать, мистер Рид. Я никуда не собираюсь!
— А я думаю, собираетесь, — терпеливо настаивал Рид. — Мы знаем, что вашего мужа убили, и не можем больше мириться с тем, что вы незаконно занимаете нашу землю.
— Вообще-то это моя земля, и я останусь здесь.
Рид фыркнул.
— Не заставляйте нас выкинуть вас отсюда, мэм. Не сердите нас. Здесь… — он небрежно махнул рукой, — мы можем делать все, что угодно, и никто нам не помешает. Вы уедете, и немедленно.
Мэт Сабри вышел из домика и сделал три быстрых шага, по направлению к всадникам. Он выглядел невозмутимым и уверенным в себе, но чувствовал, как внутри у него нарастает ноющее желание устроить потасовку. Подавив его, он заговорил:
— Рид, ты олух из олухов и бандит. Приезжаешь сюда, чтобы справиться с женщиной, потому что думаешь, что она беззащитна. Ну так вот, она не беззащитна. И теперь вы трое развернете лошадей — делайте это крайне осторожно — и поедете по дороге. И чтобы больше сюда ни ногой!
Лицо Рида побелело, затем потемнело от гнева. Он немного наклонился вперед.
— Так ты все еще здесь? Хорошо, мы дадим тебе шанс слинять. Убирайся!
Мэт Сабри сделал еще один шаг вперед. Он чувствовал, как внутри у него растет жажда насилия. Он не сводил глаз с этой троицы и видел, как глаза одного из них расширились от страха.
— Осторожнее, босс! Осторожнее!
— Вот именно, Рид. Осторожнее. Ты рассчитывал застать эту женщину в одиночестве. А она оказалась не одна. Более того, если она возьмет меня на работу, я останусь здесь. Останусь до тех пор, пока ты не уберешься из этих мест или не сдохнешь. Можешь выбрать то, что тебе больше по вкусу. Вас здесь трое. Мне подходит. Во всяком случае, это дает нам равные шансы. Если у тебя есть желание покормить стервятников, просто протяни руку еще на один дюйм к своей пушке — и готово. Это касается всех троих.
