Ландо - Ламур Луис (читать книги полностью без сокращений бесплатно .TXT) 📗
Мы, Сэкетты, с давних времен жили в здешних местах, а происходили из уэльсцев и ирландцев. Моя семья переселилась в Америку сто пятьдесят лет назад, до того как жители колоний начали борьбу за независимость. Одного из моих родственников убили во время мятежа в Северной Каролине, который власти жестоко подавили.
Мы обосновались на границе. Тогда она проходила вдоль горного хребта Блю-Ридж и Смоки, оттуда расселились по окрестным холмам и лесам. Отец первым спустился в долину и вернулся с невестой.
Курбишоу слишком много воображали о себе и с презрением смотрели на нас, жителей холмов. Сэкетты всегда уважали свою родню, но чрезмерная гордость их не заедала. В тяжелые времена мы делом поддерживали друг друга, а вести кичливые разговоры о предках, о том, какое высокое положение они занимали в обществе, никому и в голову не приходило.
То, что мой отец привлек внимание девушки из долины, никого не удивило. Он был хороший, честный человек с яркой, запоминающейся внешностью. К тому же умел подать себя. Его уважали те, кто знал.
Отец ездил на красивом черном мерине. В его карманах всегда водились деньги, а одевался он с такой элегантностью и вкусом, что ему мог позавидовать любой богач. Ребенком я несколько раз видел у него золотые монеты. Мне нравилось смотреть на них, особенно ночью, когда огонь камина бросал на блестящие кружочки слабые, неясные блики.
Как-то вечером, когда семья собралась за столом, отец сказал:
— Там, где я взял это золото, сынок, его много. Придет время, и мы заберем все — ты и я.
— Оставь его там, где оно лежит, — возразила мать. — Земля — самое подходящее для него место.
На лице отца вспыхнула язвительная улыбка, а в глубине черных глаз загорелся мрачный огонь.
— Я мог бы показать им, где находится золото, но они не очень хорошо обошлись с нами. — И, помолчав, добавил: — Если заберут все золото себе, то заплатят кровью.
Сколько времени прошло с тех пор, как я слышал эту историю? Сколько времени прошло с тех пор, как я видел это золото? Потом отец отдал его Кэфри на мое содержание и образование.
Братья матери надеялись, что она выйдет замуж за человека, имеющего власть и богатство, и, когда она сбежала с отцом, пришли в ярость и бросили ему вызов. Он не принял его, но, сообщая им о своем отказе, в руках держал пару заряженных револьверов.
— Вы хотите бороться со мной? — спросил отец язвительно и подбросил бутылку в воздух. Одним выстрелом он разнес ее вдребезги, а вторым точно попал в падающий осколок Это случилось после того, как Курбишоу наняли убийцу.
Сначала мои родители поселились в долине. Но родственники матери, пользуясь своей властью и богатством, заставили их покинуть сначала Вирджинию, а потом и Каролину. В конце концов они нашли убежище в горной хижине, которую отец построил своими руками.
Наша красивая хижина великолепно смотрелась на фоне покрытых лесом холмов. Рядом был родник, а в ста ярдах текла река, в которой плескалась рыба. Мы жили счастливо, пока не умерла мама.
— Если ты останешься здесь, — в раздумье произнес Тинкер, — они убьют тебя. У тебя только старая винтовка, а их трое вооруженных мужчин, изрядно поднаторевших в убийствах.
— Но они мои родственники!
— Они твои враги. А ты еще не такой, как твой отец. Все трое — настоящие бойцы, а ты?
Его слова больно ударили по моему самолюбию, и гнев охватил меня.
— Я тоже умею бороться!
— Ты привык драться с мальчишками или с неповоротливыми и ленивыми недотепами, — раздраженно ответил Тинкер. — Это не борьба. Борьба — прежде всего мастерство, которому надо учиться. Я видел, как* ты сбил с ног троих парней из Линдсея, но любой мужчина, обладающий достаточной сноровкой, разделается с тобой в один момент.
— Те трое и были такими.
Тинкер вытряхнул пепел из трубки.
— Ладно, ты достаточно сильный, даже очень сильный, у тебя быстрая реакция, но ни то ни другое не делает тебя настоящим бойцом. Нужны ловкость, хитрость, надо много тренироваться. До тех пор пока не поймешь, что помимо мускулов неплохо еще иметь и голову на плечах, ты ничего не добьешься.
— Надеюсь, ты овладел этой наукой?
Я задал ему вопрос пренебрежительным тоном; сама мысль о том, что Тинкер — длинный, тощий и не очень сильный — может бороться, казалась мне смешной.
— Да, знаю дюжину способов. Как драться кулаками, открытой ладонью, владею японской борьбой и стилем корнуэльского кулачного боя. Если будем путешествовать вместе, научу тебя.
Учить меня? Я едва сдержался, чтобы не наговорить ему грубостей. Очень задело то, что меня не принимают всерьез. Ведь я единственный, кто поборол Дункана Кэфри. А он на два года старше меня и тяжелее на двадцать фунтов. С тех пор я поборол еще восемь или девять парней и взрослых мужчин. Разве на Клинч-Крик я не первый среди всех? А он еще собирается учить меня!
Открыв сумку, Тинкер достал пакет кофе, — ему нравился настоящий кофе, а не сушеные бобы и цикорий, которые использовали мы, жители гор. Не вставая с места, он протянул руку, достал щепки, кору, ветки и разжег костер.
Тинкер был из тех, кто любил простор и небо над головой, — четыре стены ограничивали его свободу. Болтали, что он когда-то сидел в тюрьме, и потому его тревожило замкнутое пространство. Я не обращал внимания на сплетни.
Пока мой гость возился с костром и наливал в котелок воду, я пошел к туше оленя, висевшей под навесом, отрезал от нее большой кусок мяса, разделил его на толстые ломти, приготовил их для жарки и вернулся К мельнице.
Моя мельница давала скудный доход, к тому же кукуруза была у всех на исходе, и перед отъездом я собирался продать мельницу за любую цену.
Курбишоу действительно разыскивали меня, чтобы убить, а наши горы не так велики и неприступны, чтобы затеряться в них. В конце концов меня бы обнаружили.
Однако сама мысль, что придется оставить родные места, вызывала грусть. Все здесь хранило память о моих родителях и обо мне тоже. Вот дерево, на которое я залез в первый раз. Какими высокими и непроходимыми казались тогда эти обычные кусты. А ручеек, где я впервые набрал ведро воды и гордо нес его, пока не споткнулся и едва не опрокинул на землю…
Нет такого человека, который смог бы без сожаления порвать со своим прошлым. Даже в лишениях, нужде и горе наша семья сумела сохранить доброту и сердечные отношения, мы любили друг друга. Сколько раз я сидел под деревом, восхищенно наблюдая, как ловко отец строил нашу хижину, подгонял бревна, скреплял их. А вот огород. Я копал грядки, сажал с любовью, как учила мать, выращивал каждое растение.
Тинкер наполнил мою тарелку и чашку.
— Поговорим о борьбе в другой раз.
Небрежно брошенная им фраза внезапно оборвала мое безмятежное настроение, и я снова почувствовал, как раздражение захлестывает меня. Кому понравится такое подчеркнутое превосходство? Я был молод, силен и раздувался от гордости за одержанные победы.
— Поговорим об этом сейчас, — воинственно выкрикнул я. — Если ты собираешься учить меня, то зачем откладывать?
— Ну что ты несешь! — попытался он меня урезонить. — Я твой друг. Сомневаюсь, есть ли у тебя еще кто-нибудь. Подожди. Когда тебе понадобится вздуть кого-то, приходи ко мне, и я покажу, как это делается.
Поставив чашку с кофе, я вскочил на ноги.
— Нет уж, покажи, если в самом деле умеешь драться.
С болезненной гримасой на изможденном темном лице, он медленно поднялся на ноги,
— Думаешь, это спасет тебя от поражения, или считаешь, что я ничего не смыслю в борьбе? Давай-ка, иди ко мне, если так настаиваешь!
Тинкер стоял, опустив руки, и вдруг меня осенило: какой же я дурак, если решил драться с другом. Но тут гордость взяла верх, мои пальцы сжались в кулаки, и я бросился на него.
Мне казалось, что я кончу поединок одним ударом и избавлю его от дальнейшей борьбы. Именно так я рассуждал, когда замахнулся. Вдруг длинные пальцы неожиданно схватили меня за запястье, в следующее мгновение я перевернулся в воздухе и с грохотом рухнул на землю. Происшедшее слегка охладило мой пыл и выбило дурь из головы. Я взглянул на Тинкера. Он стоял рядом и холодно смотрел, как я барахтаюсь в траве.
