Америкэен-Сити (СИ) - Велесов Олег (книги хорошего качества .txt) 📗
— Надеюсь, завтра вы проиграете! — крикнула она уже из темноты.
Я посмотрел на Виски, а Виски на меня. А что ещё оставалось нам, после её ухода? Только смотреть друг на друга.
Утро следующего дня выдалось солнечным. Как только вершины Красных каньонов окрасило золотом, город ожил, и жители потянулись на восточную окраину, где плотники в течение последних нескольких дней возводили… нет, не возводили — творили арену для состязаний и трибуны для зрителей. Трибуны получились большие, но всё же мест всем желающим не хватило, многим пришлось довольствоваться узкими проходами меж загонов и площадками у стартовых ворот. Однако, несмотря на неудобства, атмосфера вокруг царила праздничная и неприхотливая. Небольшой инструментальный оркестр, созданный усилиями местных граждан, веселил народ заводными мелодиями; парочка клоунов с красными носами смешила детишек забавными ужимками; девушки из кабаре-борделя мадам Томпсон радовали мужчин откровенными вырезами на платьях. Позади трибун предприимчивые предприниматели установили фургоны и прямо с колёс торговали дешёвым индейским виски, пивом и лимонадом. Утро, как я уже говорил, выдалось солнечным, и торговля шла успешно.
В одном клоуне я признал мистера Джениша. То, что этот человек не чужд чувству юмора, я понял ещё за карточным столом, но что б до такой степени… Хотя, может быть именно такие люди, которые чаще остальных сталкиваются со смертью, знают настоящую цену весёлой жизнерадостной улыбке? Не знаю… наверное… может быть…
Участники родео выстроились вдоль по улице, готовые по первому требованию зрителей выйти на арену. Я стоял почти в самом конце этой очереди и вздыхал. Я всегда вздыхаю, когда приходится ждать. А вот Виски Джордж, в отличие от моей кислой физиономии, светился как новенький серебряный доллар. Он очень гордился тем, что выступает у меня помощником. Ради такого случая он надел коричневый пиджак в ёлочку и побрился, а сапоги начистил до зеркального блеска. Сюзанка, эта кокетка в серой шкуре, то и дело заглядывала в это новоявленное зеркало и скалилась. Нравилось, видно, своё отражение.
Впереди всех на гнедом мерине моргановской породы восседал Рыжий Спайк, ковбой Лу Фриско. Сам Лу участвовать в родео не пожелал. Может быть, побоялся, а может, просто не счёл нужным, предпочитая тряскому седлу прочную скамью зрительской трибуны. Я не стал его осуждать. Многие ранчеро также решили пополнить ряды зрителей, предоставив защиту своих тавро своим ковбоям. Взять, к примеру, Дэна Макклайна. Сейчас он вместе с миссис Макклайн сидел где-то на трибунах, а за ранчо должна была выступить Ленни. Я не видел её, вереница всадников впереди скрывала её от моих глаз, но я не сомневался, что она здесь. Ленни такая девушка, которая всегда добивается того, чего хочет.
Наконец, на середину арены вышел мистер Фрэнк Фримен, и праздничный гул начал стихать. Сначала замолчал оркестр, потом успокоились зрительские трибуны и последними утихли поклонники девушек мадам Томпсон. Мэр заложил руки за спину и начал что-то говорить. Что именно он говорил, я не слышал, так как находился слишком далеко от арены, от чего суть его речи до меня не добралась. Впрочем, я на это не обиделся — было бы на что обижаться — а Сюзанку его речь вообще не печалила. Она всё никак не могла оторвать глаз от сапог Виски Джорджа, и крутилась перед ними и так, и эдак, и в профиль, и в фас, и даже сзади с поворотом головы на девяносто градусов. Эти её кривляния несколько беспокоили очередь, и вскоре дошло до того, что кое-кто из участников родео начал оборачиваться в нашу сторону и просить меня успокоить лошадь. Они решили, что Сюзанка нервничает, переволновалась, бедная, перед состязаниями. Но дело в том, что моя Сюзанна никогда не нервничает — она либо радуется, либо злится. Сейчас она радовалась, и мешать её маленькому счастью я не собирался. Я указал парочке чересчур настойчивых ковбоев на свой револьвер и взглядом предложил отойти в сторонку и обсудить поведение моей кобылы без свидетелей. После этого недоброжелательные реплики в адрес Сюзанны прекратились.
Минут через пятнадцать мистер Фримен закончил говорить и махнул рукой. На этот жест оркестр откликнулся аккордами «Янки дудл», и вереница участников двинулась к арене. Сапоги Виски Джорджа сразу запылились, и Сюзанка потеряла к ним интерес. Самое время. Пришла пора думать о состязаниях, а не любоваться собой в чужой обуви.
Если верить моим познаниям в математике, то участников состязаний было где-то сорок пять-сорок шесть. Это приблизительно. Мы выстроились на арене в несколько рядов, и мне удалось, наконец, разглядеть всех своих соперников. На всех я не смотрел, не интересно было. Я смотрел на Ленни. Только на Ленни. Впрочем, смотрел не только я, смотрели и зрители, и соперники, ибо тут действительно было на что посмотреть! Тоненькая, лёгкая, в голубой, явно тесной, рубахе; в чёрной с серебряным позументом ковбойской шляпе; в чёрных обтягивающих джинсах… Куда там царице Савской! Или, как там её… Клеопатре! Да что там — даже моя Сюзанка покраснела от зависти, а уж она-то точно разбирается в женской красоте!..
Но — прочь! Прочь дьявольский образ этой искусительницы! Сейчас нужно думать лишь о состязаниях, и ни о чём больше. Это она специально так вырядилась, чтобы сбить нас, мужчин, с толку, завладеть нашими сердцами, лишить разума — и обыграть. Ах она коварная! Я раскусил её чёрный замысел, раскрыл её хитрую игру!.. Но я не поддамся, ни за что не поддамся её колдовским чарам!..
Вы не поверите — но я плакал, когда отворачивался. Не вслух, конечно, и без слёз. Внешне я оставался абсолютно равнодушным, но пока я поворачивал голову в другую сторону, душа моя рыдала и билась в истерике. Борьба с самим собой дело трудное и неблагодарное. Легко сказать: у меня есть сила воли, я со всем справлюсь. На самом деле занятие это тяжёлое и почти невыполнимое, и порой приходится прикладывать массу усилий, чтобы добиться какого-то результата.
Я добился. Со слезами напополам с кровью, но добился. Я выкинул Ленни из головы и стал слушать то, что говорили судьи…
Что же там говорят судьи?..
Смысл слов судей долго искал дорогу к моему возбуждённому мозгу. По сути, никакого смысла в этом смысле не было, потому что говорили они то же, что и везде: соблюдать, не нарушать, быть вежливым — и далее по списку. Когда этот список закончился, мы покинули арену и родео началось.
Я спешился, кинул поводья Виски Джорджу, а сам подошёл к ограждению, чтобы понаблюдать за действиями соперников. Никого из них я раньше не видел в работе, и теперь мне предстояло определить, кто из них действительно чего-то стоит, а кто вышел на арену просто ради удовольствия. Это было важно, потому что следовало сразу очертить круг людей, способных составить мне конкуренцию. Мне не хотелось думать, что Ленни может войти в этот круг. Я встречал женщин, хорошо держащихся в седле и ловко управляющихся с лассо, но родео — игры взрослых мужчин. Можно упасть с лошади, можно попасть под копыта разъярённого быка — а это чревато серьёзными травмами. Бывало, что люди погибали, а я не хотел, чтобы с Ленни что-то случилось. Очень не хотел! Сама мысль, что она может пострадать, была невыносима. Я переживал за неё…
В первом состязании надо было поймать годовалого бычка. Для хорошего ковбоя это двенадцать секунд делов. В среднем. Садишься в седло, догоняешь бычка, бросаешь лассо, спускаешься на землю, связываешь бычку ноги — и всё. Но сказать легко! Догнать бычка, всё равно, что догнать поезд, который удирает от толпы улюлюкающих индейцев. Вы когда-нибудь пробовали догнать такой поезд? Если пробовали, значит, вы знаете, что такое первый этап родео.
Мистер Фримен ударил в колокол, и на арену выехал Рыжий Спайк. Вернее, не выехал, а вылетел пулей, потому что одновременно с сигналом на арену выпустили бычка. Бычок не стал долго обдумывать ситуацию и ждать, когда его завалят, и во все четыре копыта ударился в бега. Бежать особо было некуда, площадь арены не давала возможности для бега на длинные дистанции, зато возможностей для маневра было хоть отбавляй. И бычок принялся скакать и петлять, и выделывать такие кренделя, которым позавидовали бы даже цирковые гимнасты. В-общем, бычок Спайку попался с большой выдумкой и огромным запасом энергии.
