Поющие револьверы - Брэнд Макс (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .TXT) 📗
Райннон решительно и несколько раз повторил себе, как будто повторением хотел загипнотизировать себя:
— Я поеду на охоту. Поеду и что-нибудь подстрелю.
Он вынул винтовку — хороший пятнадцатизарядный винчестер того типа, которым в прежние времена отбивались от индейцев.
Райннон привычно, но немного рассеянно осмотрел его, рывком поправил свою бесформенную шляпу и вышел с винтовкой в руке. Кроме нее под мышкой левой руки он чувствовал успокаивающую тяжесть «кольта».
Он закрыл глаза.
— Я никуда, кроме охоты не собираюсь! — сказал Райннон своему бьющемуся сердцу.
Он твердил себе, что не ищет ничего, кроме кроликов или дичи, или одного из тех желтоногих оленей, которые часто мелькали в кустах или на открытых местах в холмах.
А потом вдруг очутился на вершине каменистого холма!
Он глубоко вздохнул и хмуро огляделся. Впечатление было такое, словно он только что вышел из моря на незнакомом берегу.
Увидел долину, увидел заросли по берегам ручья и наконец увидел вдалеке дом Ди, чьи окна подмигивали ему с неприкрытой, чисто человеческой угрозой.
— Я пришел сюда вроде как нечаянно. Могу спокойно идти дальше, — сказал он.
Потому что так и не сознался себе в правде. И направился дальше, твердо выставив подбородок и сузив глаза, всячески пытаясь усилием воли скрыть от себя истину. А если бы он хоть на секунду был с собой честен, то признал бы, что с самого начала его неизбежной целью был дом Ди!
Так сильные со страстью принимают или отрицают существование Бога, но слабые бояться взглянуть на небеса и избегают проблемам, которые на них ждут.
Он шел по долине, заставляя себя принимать влево от прямой, ведшей к дому, и когда подошел к ручью, из кустов вышел олень и посмотрел ему в лицо мягкими, изумленными глазами.
Затем развернулся и прыгнул в заросли.
Райннон держал винтовку под рукой и не поднес ее к плечу. Ему это было не нужно. Охотясь в чащобах Маунт-Лорел, он научился стрелять навскидку и из винтовки, и из револьвера.
Тот, кто умел стрелять, получал пищу, тот, кто не умел, — смерть.
Олень вскинулся в воздух и упал на спину, громко ломая кусты. Райннон, удивленный охотничьей удачей, которая, однако не радовала его, подошел к добыче и начал разделывать ее.
Когда приходится разделывать лосей морозным утром, когда надо работать быстро, чтобы не замерзли пальцы, все движения доходят до автоматизма.
Райннон снял шкуру с оленя так же, как другой человек рассеянно снял бы пальто. Не то, чтобы ему нужна была шкура, но на горе Маунт-Лорел он научился терять от добычи столько же, сколько теряет голодный медведь или стая волков. Даже кости шли в дело на Маунт-Лорел.
Райннон снял шкуру и быстро разделывал тушу, когда щелкнула ветка, словно под ногой человека.
Люди с чутким слухом могут отличить естественный хруст ветвей, который постоянно звучит в лесу, когда ветер раскачивает деревья и кустарники, и приглушенный хруст сучка под ногой, когда обувь слегка гасит звук.
Райннон развернулся, выхватив револьвер. Ему вдруг на мгновение показалось, что он стоит на суровом склоне горы, где его преследовали многие, и где он преследовал многих.
Сквозь кусты он увидел силуэт всадника, похожий на сгусток коричневого тумана.
А потом перед ним появился Чарли Ди. Райннон убрал револьвер в потайную кобуру.
— Браконьерствуете? — добродушно спросил Чарли Ди.
Райннон осмотрел его более внимательно, чем в тот вечер при свете горна. Шериф кое-что рассказал ему о юноше.
Чарли Ди во всех отношениях выглядел как настоящий человек Запада при деле: худощавый, широкоплечий, с винтовкой в длинном чехле, притороченном к седлу под правой ногой. В седельных кобурах у него тоже висела пара «кольтов». Конь у него был неплохой, в его длинной мускулистой шее угадывалась хорошая кровь. Райннон не ошибся — всадник мастерски мог обращаться с конями оружием.
— Браконьерствую? — отозвался он. — Браконьерствую?
— Это наша земля, — сказал Чарли Ди, махнув рукой в сторону далекой ограды. Но гостеприимно добавил: — Хотя я шутил насчет браконьерства. Мы никого не пускаем на землю, кроме друзей и соседей. А вы, наверное — один из ближайших. Хороший олень!
Он подъехал к туше, пока конь не заартачился, вытянув морду и осторожно принюхиваясь к останкам.
— Быстрая работа, — сказал Чарли Ди, чуть склонившись с седла. — Я услышал выстрел с полминуты назад, а вы уже почти закончили! Как вы отнесете мясо домой?
— Как? — в свою очередь удивился Райннон. — На спине. Оно само вряд ли пойдет.
Он был немного зол. Появление молодого Ди определенно нарушило его планы.
— Я помогу вам нагрузить, — предложил юноша.
Он спешился, бросил поводья и помог привязать мясо на спину Райннона. Эннен поудобнее встряхнул груз и направился к дому.
— Подождите, — сказал Чарли Ди. — О чем я только думаю? Давайте зайдем к нам, и мы дадим вам лошадь!
Райннон в нерешительности повернулся. Огромная стена дома Ди возвышалась не так уж далеко среди деревьев. Но это было веление судьбы и он, внутренне радуясь, кивнул.
— Спасибо, — сказал он. — Это было бы здорово!
Глава 14
Когда они вышли из деревьев, Райннону почудилось, что они идут прямо на утесы Маунт-Лорел, потому что хоть она и стояла на расстоянии более чем в милю, обрывистый склон горы появился так неожиданно, что она казалась значительно ближе, а два ее отрога длинными руками полуобнимали дом Ди. Но Райннон, глядя на гору, испытывал теплые, почти нежные чувства. «Дыра в стене», столько раз спасавшая ему жизнь, лежала прямо перед ним, и ни один человек в мире не знал о ней. Ощущение было такое, словно он был способен летать — нужно было лишь вытянуть руки в стороны. Это был его путь спасения от всех возможных опасностей.
— Мне повезло, что я на вас наткнулся, сказал Чарли Ди, — папа хочет с вами поговорить.
— О чем? — грубо спросил Райннон. И честными глазами поглядел на умного Чарли Ди, о котором так лестно отзывался шериф.
Чарли Ди удивился такой чрезмерной краткости.
— О том, как вы содержите вашу ферму, наверное, — сказал он. Затем добавил: — Здесь мы храним мясо. Вы можете его оставить, и мы пойдем посмотрим, где папа.
Все это каким-то таинственным образом совпадало с желаниями Райннона, и когда Ди помог снять груз с его мощных плеч, он последовал за ним в дом.
Теперь он понял, почему издалека он казался таким огромным. За его задней стеной земля резко уходила вниз, и деревья карабкались вверх по очень крутому склону. Вообще-то это был заурядный двухэтажный дом, какие обычно стоят на ранчо — просторный и широкий, построенный вокруг патио — внутреннего дворика.
Все окна в западном крыле были кое-как забиты досками — явная примета того, что семья Ди не желала занимать комнат больше, чем ей требовалось. Были и другие признаки, что в доме живут не богатые люди.
Патио, например, выглядело почти как двор перед конюшней, а не внутренним дворик. Там росло несколько изнуренных вьющихся кустов, вяло поднимавшихся на стену, и даже клумба с розами, но было видно, что недавно какое-то животное изрядно их пощипало. Когда-то дворик выложили плиткой, но теперь половины плиток отсутствовала, а большая часть оставшихся были выщербленными или разбитыми. По крайней мере одна комната западного крыла была все же занята, ее окна выходили в патио. Это явно была кладовка или седельная. В этот момент на пороге ее лежало седло, а внутри была набросана запылившаяся упряжь, стремена, изношенные чапсы — кожаные чехлы на брюки, ржавые шпоры и кучи железок, что было заметно через дверь и особенно через окно, у которого отсутствовала одна рама, а ее место занимал кусок брезента.
Восточное крыло дома было совсем другим. В окнах виднелись цветы в горшках. Перед дверью лежал коврик, а медная ручка двери была начищена так, что сияла на солнце не хуже драгоценного камня.
В двери седельной комнаты рядом с седлом пристроился мужчина лет пятидесяти с покрасневшим от жары и усилий лицом. Он чинил седло. Его бесформенное сомбреро было сдвинуто на затылок, на носу красовались очки, постоянно сползавшие вниз, потому что по лбу и носу сбегал пот. Он так энергично сдувал его, что очки каждый раз едва не сваливались, останавливаясь на кончике носа. Мужчина не переставая проклинал их, но работы не прекращал.
