Тропа чероки - Ламур Луис (читать книги онлайн без TXT) 📗
Кстати, кто такой Уот? Действительно ли у него нет семьи? И где его мать? «Полынный сирота» — так называют детей, родители которых умерли или скрылись. Обычно они пристают к какой-нибудь другой семье или находят работу на ранчо, пока наконец не отправляются туда, куда обычно уходят такие люди.
Ну, с Уотом такого не случится. Он — хороший паренек, и она проследит, чтобы у него был какой-нибудь шанс в жизни. Пег его полюбила, они довольно близки по возрасту, так что могут составить компанию друг другу.
Здесь никто не задает лишних вопросов. Это первое, что Мэри усвоила. Каждого принимают таким, какой он есть, пока он не проявит себя тем или иным образом. Кем ты был в прошлой жизни, никого не интересует.
Запад, как она поняла, — место, где можно начать жизнь сначала. Ты приезжаешь сюда, переворачиваешь страницу, на которой записано твое прошлое, — и все. Если у тебя есть отвага, ты человек слова, принимайся за дело, и никто не станет интересоваться, кем ты был прежде. Не так уж это и плохо, решила Мэри. Всегда должно быть место, где можно начать новую жизнь.
Некоторые, пришедшие в эти края, как она, потеряли своих любимых. Другие обанкротились, кто-то не поладил с законом, наделал долгов, другие были просто мужчинами и женщинами, которые не вписывались ни в какую модель. Им не подходила профессия кассира в банке на углу, клерка в магазине, священника или судьи. Они родились с бес покойными сердцами, с непреодолимым желанием странствовать.
Мэри поняла, что начинает избавляться от предвзятых мнений. Она слышала, что на Западе нет законов, но это ошибка. Официальное правосудие существовало, но по большей части где-то далеко. Однако тут царили свои неписаные законы, которым все подчинялись, и, если кто-то ими пренебрегал, расправа была грубой и окончательной.
Запад был терпим до известной степени. Но когда терпение истощалось, в ход шли петля и пуля.
Пассажиры ели, потягивались и выходили, прохаживались рядом со станцией, оттягивая до последней минуты посадку в дилижанс.
Уилбур подошел к двери с хлыстом в одной руке и чашкой кофе в другой и остановился рядом с Мэри.
— Уилбур, вы знаете Джейсона Фландрэ?
— Да, мэм.
— Если вы увидите его на этой линии, скажите мне, ладно?
— Хорошо, мэм. — Он вручил ей пустую чашку. — Он скоро тут проедет, мэм. Хочет переговорить с Престоном Кольером.
Теперь Мэри не боялась, хотя и знала, что такое страх. Она испугалась единственный раз, когда Джейсон Фландрэ и его головорезы напали на их плантацию, неожиданно перебравшись через горы из своего укрытия в Кентукки.
Тогда она убежала с Пег на руках и соседской девочкой. Их вел Бело, старый чернокожий, которого ее муж купил и освободил несколькими годами раньше. Он спрятал их в пещере за кустами, и они видели, как горели их дома, как угоняли их скот и как был застрелен Бело — он побежал в дом, чтобы взять кое-какие бумаги, — хладнокровно застрелен самим Фландрэ.
Теперь Фландрэ здесь. И, чтобы выжить и стать тем, кем намеревается стать, он должен ее убить.
Она хотела начать новую жизнь, построить дом, заработать денег для себя и для дочери — больше ничего. Но здесь Фландрэ, и у нее нет выбора. Неужели она будет сидеть сложа руки и позволит погубить себя?
Давным-давно военный, гостивший у ее отца, сказал нечто, что ей запомнилось: «Секрет победы — нападение, всегда нападение. Если у тебя десять тысяч людей — атакуй. Если у тебя всего два человека — атакуй. Выход всегда есть».
Верная мысль. Нельзя отсиживаться, выжидая, пока тебя убьют. Надо действовать. Но как? Что может сделать она, женщина? Какое оружие есть у нее?
Правда на ее стороне, однако она не настолько наивна, чтобы верить, что этого достаточно. Впрочем, правда — это оружие, и при мудром использовании оно может уничтожить Фландрэ. Она не собирается сидеть и ждать нападения. Она выберет время и станет действовать. Но какое время? Когда? И как?
У нее должен быть револьвер. Завтра же. Завтра она отправится в Ла-Порт и купит его.
Мэри посмотрела, как оседает пыль за скрывшимся дилижансом, и направилась в конюшню. Там был Уот с вилами в руке. Она отметила: с вещами он обращается аккуратно и всегда держит их в чистоте.
— Спасибо, Уот. Все выглядит очень красиво.
— Это моя работа, мэм.
— Уот, похоже, ты знаешь почти всех в округе. Как тебе удалось узнать так много людей?
— Я просто наблюдаю и слушаю.
— Где твоя семья, Уот?
— У меня нет семьи. — Он посмотрел на нее снизу вверх и быстро отвел взгляд. — У меня никого нет.
— Ты не должен так говорить. А как же я? Пег?
— Вы мне не родные.
— Бывают связи сильнее родственных, Уот. Есть родные по крови, а есть по велению сердца. Пег хочет считать тебя своим братом, и мне это нравится. Так что у тебя есть семья, Уот, если ты сам захочешь ее иметь.
— Да, мэм.
— А что случилось с твоей семьей? С твоими папой и мамой?
Он пошаркал ногами, потом воткнул вилы в земляной пол.
— Мама умерла, когда мне было два года, а может, и три. Я ее плохо помню. Отца застрелили.
— Застрелили? Кто?
— Не важно.
Их разговор прервал стук копыт.
— Всадники подъехали, — сказал Уот. — Двое.
Мэри выглянула из конюшни. Двое мужчин верхом, совершенно незнакомые.
Глава 8
Когда-то отец учил ее видеть.
«Не обязательно что-то делать, Мэри. Учись просто смотреть».
В этих всадниках что-то было не так.
— У них отличные лошади, — сказала она вслух.
— Да, мэм, — согласился Уот. — Ни один ковбой не может позволить себе таких лошадей. Должно быть, они очень богатые люди или бандиты.
— Бандиты?
— Да, мэм, бандит должен иметь коня, который и скачет быстро, и умеет тихо стоять. Он не может довериться какой-нибудь старой кляче.
— Уот, пожалуйста, пойди на станцию и скажи Мэтти, чтобы не говорила обо мне. Пусть они поедят и едут восвояси. Я подожду здесь, а потом проберусь в дом.
— Вы их боитесь?
— Не боюсь, просто проявляю осторожность. — Мэри положила руку ему на плечо. — Уот, я хочу кое-что тебе сказать, только никому не говори. Моего мужа убили. Его застрелил человек по имени Джейсон Фландрэ. Мой муж знал о нем кое-что, а тот не хотел, чтобы это узнали другие. И потому он убил его. Возможно, этот человек уже прослышал, что я здесь.
Уот направился к станции. Мэри видела, как дверь открылась и закрылась. Мужчины привязали своих лошадей, огляделись и тоже вошли в дом. Как только дверь за ними закрылась, они принялись осматривать комнату.
Мэри побежала к коттеджу.
Пег подняла голову от столика, за которым рисовала.
— Мамочка, в чем дело?
— На станции несколько мужчин. Я не хочу, чтобы они меня видели.
— А они тебя не заметили?
— Думаю, нет. Подождем и посмотрим.
На станции Уот увивался вокруг Мэтти.
— Как насчет того пирога? Поскольку нас всего двое…
— Тебе придется подождать, пока я накормлю этих джентльменов. Они тоже могут захотеть пирога.
Мэтти обратила внимание на его слова «поскольку нас всего двое». Уот смотрел на нее пристальным взглядом, словно пытался что-то ей сказать.
— Я понимаю, тебе нужно накормить этих парней, но если что-нибудь останется… Я хочу сказать, ты ведь не ешь пирог, значит, все перепадет только мне.
Мэтти бросила взгляд на двух мужчин, сильных, грубых на вид, с ружьями. Конечно, тут почти каждый с ружьем, но…
— Кофе? — спросила она. — Хотите кофе?
— И перекусить, если у вас что-нибудь осталось.
— Есть немного жаркого и хлеб, я сама его только недавно испекла.
— Давайте. — Мужчина помоложе огляделся. — Мы слыхали, тут станцией управляет женщина. Вот уж не думал, что она ирландка.
— Значит, вы тоже ирландец? С виду похоже на то.
— Да, почти. Моя бабушка была из Донегола. — Он опять огляделся. — Это вы управляете станцией?
— А кто же еще? Не этот же мальчишка! Хотя он давно живет в этом месте, и я бы не справилась без него.
