Африка - Буссенар Луи Анри (читать книги полностью TXT) 📗

Ибо пускай другие прокладывают себе дорогу на Черный континент ружейными залпами! Девизом всех настоящих и будущих Дювейрье, Солейе, Бразза, Бенже остается: «Мир и свобода».

И вот когда пришла пора завершить длинную череду рассказов об Африке, я ощутил некоторое сожаление, что общий план труда побуждает меня оборвать ее, почти не рассказав о моих соотечественниках — последних по времени, но не по заслугам.

Тогда я сказал себе: «Пусть пострадает соразмерность заранее намеченного плана! Прежде чем отправить читателей на Северный полюс, я еще продолжу африканскую серию рассказами о некоторых отважных и добрых французах!»

Начнем с капитана Луи Гюстава Бенже.

Ему было не более тридцати двух лет, и всего он достиг сам — благодаря труду и способностям. Восемнадцати лет он записался добровольцем в егерский полк, унтер-офицером учился в училище Сен-Мексан, в 1880 году стал младшим лейтенантом морской пехоты. В 1881 году отправился в Сенегал и там провел без перерыва шесть лет — почти исключительно в походах в глубь материка. Вернувшись во Францию, стал адъютантом генерала Фэдерба, великого канцлера Почетного легиона, и несколько месяцев провел в Париже. Затем Бенже вновь затосковал по Сенегалу и, вернувшись к его рекам, болотам, лихорадкам, тайным опасностям, начал готовить большую экспедицию, выдвинувшую его в первые ряды современных путешественников.

Предоставим слово самому путешественнику, вмешиваясь лишь тогда, когда чрезмерная скромность повествователя не дает верного представления о заслугах исследователя.

«Я сам просил, — говорит Бенже, — чтобы министр иностранных дел и заместитель министра колоний поручили мне эту миссию. В то время я был адъютантом генерала Фэдерба, который взял меня к себе за некоторые лингвистические работы, опубликованные по возвращении моем из Сенегала. Да будет мне позволено прежде всего выразить, сколь драгоценна была мне поддержка незабвенного генерала Фэдерба — славного прежде губернатора Сенегала, — благодаря которой мне удалось получить и исполнить миссию, к которой я стремился.

Миссия состояла в посещении области между Верхним и Нижним Нигером, заключенной между маршрутами Рене Кайе и Барта. Лишь эти два путешественника смогли прежде дать кое-какие сведения о занимающей нас местности.

Я уже побывал в трех экспедициях в Сенегал и Французский Судан [452] и долго жил среди коренных жителей тех мест. 20 февраля 1887 года я отправился в Дакар, взяв с собой все, что полагал необходимым для путешествия (я предполагал, что оно продлится года полтора — два).

Перечень предметов, которые я взял сверх геодезических приборов, одежды, лекарств, карт и бумаг, всякого заставит улыбнуться — он доказывает ребяческий вкус туземцев. Вот что, к примеру, было в моем багаже: зеркала, ножи, бритвы, ножницы, висячие замки, медные цепочки, стеклянные шарики, бисер, кораллы всех сортов, шапки, шейные платки, серьги и прочие украшения из накладного серебра, сабли, ружейные кремни, кошельки, проволока, мыло, духи, синька в горошинах, бумага, детские игрушки, всевозможные ткани — и дешевые, и шелковые, — шнурки, пистолеты, амбра, рыболовные крючки, иголки и прочее, и прочее, и прочее…

Вместе с моим снаряжением и палаткой все это весило девятьсот килограммов.

Из оружия у меня было два ружья Гра, охотничье ружье, револьвер и общим счетом две тысячи шестьсот патронов с картечью и пулями.

При помощи сенегальского губернатора и всех моих друзей в этой колонии я поднялся вверх по реке на четыреста миль — до Мофу на шаланде, шедшей за пароходом на буксире, а далее до Бакеля. Дальше мне пройти не удалось, ибо в это время года (март — апрель) вода стоит слишком низко.

В Бакеле я набрал себе отряд и, пользуясь бескорыстной помощью нескольких добрых волофских купцов и почтовых чиновников, нашел восемнадцать ослов для перевозки поклажи. Людей я набрал частично там же, частично в Каесе и Медиру при помощи полковника Галлиени и его подчиненных, служащих во Французском Судане.

Итак, со мной отправился мой слуга Диаве и девять негров.

Диаве — славный парень, профессиональный охотник — служил мне уже и в прежних моих походах в Судане, так что я его прекрасно знал. Он почти не говорил по-французски — только я один мог понять его. На нем покоились все мои надежды. Остальных туземцев я прежде не знал, но, должен признать, они служили с неизменной преданностью. Одни из них вернулись домой прежде меня, чтобы передать письма, другие вместе со мной морем доехали из Гран-Бассама [453] во Французский Судан через Сен-Луи.

От Бакеля до Бамако путешествие прошло без приключений. Дорога там защищена укрепленными фортами, и путешественник может ехать так же безопасно, как во Франции.

Полковник Галлиени снабдил меня превосходными рекомендательными письмами на арабском языке, но в Бамако мне пришлось задержаться на несколько дней, чтобы изучить политическую обстановку в тех странах, куда я направлялся…»

Это было поистине мудрое решение, оно доказывает, как превосходно капитан Бенже был готов вести исследования в весьма труднодоступной части Африки, проникнуть туда пытались уже давно и тщетно.

В этой части Африки политика играет огромную роль. Там плетут такие же интриги, как в нашей просвещенной Европе, только в иных масштабах, и черные деспоты ничуть не уступают белым монархам в подозрительности, коварстве, бесстыдстве, желании оторвать кусок у соседа и прочих любезных свойствах пастырей народов.

Поэтому нашему офицеру надо было прощупать почву, чтобы не совершить с самого начала какую-нибудь ошибку, погубившую предшественников.

Перед Бенже было два пути. Один вел через владения Самори, другой — через земли Ахмаду, знаменитого султана Сегу. Бенже имел основания не доверять Ахмаду: в 1860–1861 году он надолго задержал Мажа и Кентена, а в 1881 дурно принял миссию полковника (тогда еще майора) Галлиени. Капитан решил идти к Самори: с тех пор, как мы заключили с ним договор, тот вел себя достаточно дружелюбно. Кроме того, главной целью Бенже был Конг. Дорога к нему через земли Самори была короче, и капитан рассчитывал добраться по ней до реки без особенных затруднений.

К несчастью, мудрый план осуществился не так успешно, как можно было думать, исходя из априорных соображений.

Самори отправился на войну с соседом Тьебой и осадил его столицу Сикасо. Невозможно даже представить себе, как овладевает негритянскими царями демон войны, какая жажда крови побуждает их истреблять друг друга!

Капитан Бенже едва отошел на двадцать миль от Бамако, когда люди Самори остановили француза под тем предлогом, что они не могут своей властью дать разрешение на дальнейший путь.

К Самори, под стены осажденного города, был послан гонец, и капитан долгий месяц томился со спутниками, ожидая его возвращения. Более того, пока гонца не было, местные вожди, вначале отнесшиеся к Бенже равнодушно, начали выказывать столь явную неприязнь, что путешественник счел за благо вернуться в Бамако. В самом деле, достаточно было пустяка, чтобы погубить все дело.

Луи Гюстав вновь переправился через Нигер, но уже несколько дней спустя вернулся гонец с письмом от Самори — очень кратким, но дававшим позволение следовать через земли альмани.

С этим фирманом капитан Бенже в третий раз переправился через реку и дошел вдоль берега Бауле [454] без сколько-нибудь значительных происшествий — не считая тех, что случаются со всяким путешествующим в тех местах.

Бауле — первый в той стороне приток Нигера.

Едва остановившись на берегу, Бенже, к великому изумлению, получил послание от Самори. Тот без обиняков, с откровенностью человека, понуждаемого необходимостью, открыл капитану, что осада продвигается отнюдь не блестяще. Вследствие этого, не отдавая себе никакого отчета в силах Бенже и не веря в исключительно мирный характер миссии, Самори просил капитана прислать на подмогу тридцать человек и пушку.