Годы исканий в Азии - Мурзаев Эдуард Макарович (серии книг читать бесплатно .txt) 📗
Вся история освоения пустынь Центральной Азии говорит о борьбе человека с её суровой природой. И ещё далеко не исчерпаны возможности в этой борьбе. В прошлом человек часто отступал под разрушительным воздействием стихийных бедствий. В наше время люди, вооружённые данными науки, применяя современную технику, могут быстрее покорить пустыни, полнее освоить их природные богатства.
Как лучше использовать горные воды, сохранить их летние потоки? Они устремляются в пустыни, испаряются под лучами знойного солнца, просачиваются в пески, галечники, рыхлый грунт, исчезают, точно проходят через решето. Какие земли годны для орошения? Где могут возникнуть новые оазисы, знаменующие победу человека над природой? Где будет краснеть гранат, желтеть абрикос, белеть коробочками хлопчатник, колоситься пшеница, сверкать водяными стёклами плантации риса? Предстояло искать ответы на многие подобные вопросы.
Нужен упорный труд, чтобы расширить границы старых оазисов, создать новые. Пустыня не хочет уступить человеку своих владений. Она грозит суховеями, засыпает песками любовно возделанные земли. Белыми пятнами на почве выступают вредные соли, и растения погибают. Много сил и терпения нужно, чтобы успешно бороться с пустыней. Но теперь народ вооружён знаниями, опытом, машинами.
В Синьцзянской комплексной экспедиции работал большой коллектив, в основном молодёжь. Экспедиция была хорошо оснащена техникой и имела свои лаборатории. Коренное население Синьцзяна — уйгуры, монголы, казахи, киргизы — всегда гостеприимно встречало нас, как своих друзей. В течение нескольких полевых сезонов советские учёные сдружились со своими китайскими коллегами. В беседах и в поисках правильных решений мы обменивались опытом и крепили наши добрые отношения.
Немало трудностей стояло на нашем пути. Хорошие автомобильные дороги редки, и местами пришлось прибегать к помощи испытанного в пустынях транспорта — верблюдам, не гнушаться и осликами, наиболее распространёнными рабочими животными. А маршруты экспедиции — то в высокие горы, где перевалы лежат на уровне четырёх-пяти тысяч метров, то в сыпучие пески — требовали опыта, тренировки, сил и стойкости. В горах нам приходилось испытывать нехватку воздуха, а на равнинах — и холод, и жару, и сильные песчаные бури. Но, как говорят на Востоке, лучше перенести все невзгоды пути, чем спокойно, без дела сидеть дома.
Большие площади пустынь и гор западной части Китая заняты так называемыми «дурными землями», и кажется, что их нельзя использовать ни в наше, ни в будущие времена. Но это только кажется!
Проходят годы, и вчерашние «дурные», никому не нужные земли оказываются настоящим кладом. Раньше человек их просто не знал, а поискал и нашёл руды, уголь, нефть, соли, строительные материалы. Бывает и так: издавна известны какие-то горные породы, но они были не нужны человеку. Затем настало время, когда они понадобились в хозяйстве. Можно привести немало таких примеров. Бокситы — алюминиевые руды, состоящие главным образом из глинозёма, — стали важным минеральным сырьём совсем недавно. Геологи обнаружили в Джунгарии нефть и различные руды. Там уже работают нефтеперерабатывающие заводы.
Человек строит в пустынях заводы, промыслы, города, но пески угрожают жилищам, засыпают железные дороги. Нужно быть бдительным. И только вода и пашни побеждают пустыню, заставляют её отступить, изменяют исконные мрачные пейзажи.
Впервые в 1956 году я попал в Джунгарию с востока.
Самолёт поднялся с Пекинского аэродрома и сразу углубился в хаос гор провинции Шаньси. Часа через полтора мы были уже над плодородной долиной Фынхэ, в которой расположен город Тайюань — один из крупных промышленных центров нового Китая. Затем мелькнула коричневая лента Хуанхэ, в осеннее время маловодной реки, изобилующей отмелями, островками, косами, перекатами. Показался большой город Сиань — древняя столица Китая, которая за последние годы сильно выросла и насчитывает около полутора миллионов жителей. По населению Сиань больше таких городов, как Киев и Горький. Прямоугольные кварталы Сианя раскинулись на берегах Вэйхэ, крупного правого притока Хуанхэ. В долине Вэйхэ проложена железная дорога, уходящая в горы Ганьсу.
Западнее Сианя маршрут пролегал через лёссовые горы Шэньси и Ганьсу. Лёсс — пористая пылеватая горная порода; лёссовые почвы весьма плодородны. Лёссовые районы густо заселены, в них ощущается большая нехватка земледельческих площадей. Крестьяне здесь издавна террасировали горные склоны и тем самым увеличивали размеры пахотных земель. Но лёсс очень легко размывается водами и даже развевается ветрами. Поэтому некогда плоская местность так называемого Лёссового плато в излучине Хуанхэ ныне сильно расчленена глубокими долинами и бесчисленными быстрорастущими оврагами. Только кое-где сохранились равнинные площадки на вершинах гор. Один сильный ливень (а такие ливни тут не редкость) уносит массу плодородной земли. На десятки, а иногда и сотни метров перемещаются верховья оврагов, наступающих на поля.
Эрозия лёсса и насыщение им воды в Хуанхэ — явление, вредное для развития хозяйства Китая. Хуанхэ несёт твёрдых частиц больше, чем любая другая крупная река мира. Поэтому-то она и получила название Жёлтой реки, а море, куда она впадает, — Жёлтого моря.
Наш самолёт взял курс из Ланьчжоу на запад — в Урумчи. Вскоре показались горы Наньшаня и Тянь-Шаня, пустыни Вэйшаня и Джунгарии. Бесплодные равнины иногда сменялись оазисами с полями правильной формы, и… опять пустыня. Каменистая и глинистая, местами с песками, она далеко уходила за линию горизонта.
Синьцзян известен своими земледельческими оазисами с такими городами, как Яркенд, Хотан, Кашгар, Аксу, Кульджа, Турфан, Курля. Самый крупный город Синьцзяна Урумчи лежит в долине одноимённой реки при выходе её из гор Тянь-Шаня в Джунгарскую пустыню. «Урюм» — по-казахски отдельные озерки, расположенные по вытянутой низине, реки и речки, пересыхающие в сухое время года. Отсюда и получила своё название река Урумчи, и, как это часто бывает, так стал называться и город.
И действительно, осенью и зимой русло Урумчи сухое. Широкая галечная пойма бесплодна, безводна, всюду камень. Во время дождей пойма широко заливается быстрым потоком, приносящим новые камни с гор.
В прошлом редкие, но сильные ливни доставляли много хлопот гражданам, река выходила из берегов, разрушала мосты и сооружения на каналах, заливала дороги и улицы. В сухое же время воды очень не хватало и нечем было орошать поля и огороды. И вот выше города вырыли длинный канал и построили водохранилище Хуньянчи. Когда в реке много воды, её по каналу отводят в водохранилище и создают запасы. В маловодный период их расходуют. Одновременно была построена и гидроэлектростанция. Теперь пойма реки уже не заливается.
В первый раз я приехал в Урумчи осенью 1956 года. Улицы были полны солнца, но листва на деревьях уже облетела. Только пирамидальные тополя ещё сохраняли свой желтеющий наряд.
На востоке высится величественная снежная вершина Богдоула, в складках горы спрятались озера, глубокие ущелья, животворные родники. К Тяньчи (по-монгольски Тейгринур— «небесное озеро») урумчинцы проложили автомобильную дорогу. В летнее знойное воскресенье горожане едут в горы, чтобы ощутить свежую прохладу, отдохнуть. Много легенд связано с Богдоулой, в прошлом ей приписывалась чудодейственная сила. Уверяли, что в буддийской кумирне у озера верующие излечиваются от недугов. И видимо, не случайно в старых китайских книгах по географии эти урумчинские горы называли Миншань — «чудотворные» или Фушеушань — «горы счастья и долголетия». Да и монгольское название Богдоула значит «божественная, святая гора».
Местное китайское население Урумчи часто называет Тянь-Шань Наньшанем, то есть «южными горами», так как они стоят высокой стеной на юг от города. Но в действительности хребты с трёх сторон, кроме северной, окружают столицу Синьцзяна. Солнце всё время ходит за горами. Утром оно выглядывает из-за Богдоулы, освещая её снежные пики, а заходит за ближайшие бурые отроги. Вечером утихает горный ветер, воздух становится чистым, небо ясным. В закатном свете линии, оконтуривающие горы, настолько чётки, что кажутся нарисованными тёмно-синей тушью на розовой бумаге. В прозрачном воздухе горы становятся совсем близкими, иззубренный гребень упирается острыми пиками в пламенеющее небо.
