Жизнь в дороге - Кубатьян Григорий Степанович (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные txt) 📗
Тайцзицюань — боевое искусство, входит в систему цигун.
Круг повис на вазочке лишь краем, и было непонятно, отдавать приз или нет. Все эти призовые вазочки стоили гроши, зато страсти вокруг них разгорелись нешуточные. Позже, гуляя по городу, я увидел знакомого игрока, гордо несущего домой два чайника, вазочку и статуэтку.
Водителя очередного грузовика звали Фан Фенг Ю, он расчистил кабину от лежащих там коробок и пригласил меня внутрь. Китаец развозил по магазинам мотоциклы и запчасти к ним. В Ханьдане мы вместе разгружали грузовик, что вызвало интерес у местного населения. Оно толпилось вокруг и давало советы, как лучше кантовать крупногабаритные грузы. Затем Фан довез меня до EXPRW, по которой можно было доехать до Чжэньчжоу, но у въезда стоял пост полиции, и меня на автобан не пустили. Мы поехали в объезд. Возле другого въезда скопилась вереница грузовиков. Фан попытался договориться с водителями, чтобы взяли меня. Минут пятнадцать мы бегали вдоль колонны, стучась в каждую кабину. Но никто не хотел брать попутчика — не было места, ехали недалеко или просто боялись брать иностранца. Наконец, Фан остановил полицейскую легковушку и уговорил водителя взять меня. За эту «услугу» полицейский захотел подарок, и Фан вручил ему коробку с новеньким чехлом для руля. То ли он вез его в числе прочих авто— и мото— запчастей, то ли купил для себя. Я считал, что эта жертва была абсолютно лишней, ведь рано или поздно все равно уехал бы, но Фан был непреклонен в своей решимости помочь мне. Его поступок произвел на меня впечатление. Всю дорогу, пока я ехал с корыстолюбивым полицейским, думал о том, какие разные попадаются люди.
Кстати, на многих полицейских машинах встречается надпись ECILOP (POLICE — если прочитать наоборот). Вот, оказывается, откуда взялись эцилопы в фильме «Кин-дза-дза» — из Китая. Обычно подобные надписи пишут зеркально, чтобы водитель едущей впереди машины мог прочитать слово в зеркальце заднего вида и уступить дорогу. Правда, большинство китайских водителей читать по-английски все равно не умеют. Как слово POLICE не коверкай, а все равно в клаксон гудеть придется.
«Кин-дза-дза» — фантастическая комедия Георгия Данелия. Название фильма произошло от слова «кинза» (зелень кориандра), которое в невошедшей в фильм сцене напевал персонаж Евгения Леонова.
Ночь я с комфортом провел на автозаправке на окраине Чжэнчьжоу, а утром долго пробирался через этот огромнейший городище. И так каждая скромная точечка на карте Китая норовит оказаться городом-миллионником, а Чжэнчьжоу — все-таки столица провинции. По улицам мегаполиса весело носились трехколесные тарахтелки-такси. Прямо на тротуарах шла торговля. Продавали экзотические фрукты, плетеные кресла, видеотехнику, одежду, игрушки, живых птиц в клетках. Здесь же оказывали услуги — стригли волосы, делали массаж ступней, писали китайской тушью на специальной бумаге любые надписи. Пока гулял, познакомился со странным седым стариком на велосипеде. Старик устроил мой рюкзак на багажнике велосипеде, а сам пошел рядом, пытаясь со мной общаться на китайском языке. На его вопросы я старался многозначительно кивать, чтобы не быть заподозренным в слабом знании китайского. В знак дружбы мы обменялись сувенирами: старик подарил мне ракушку с вырезанными на ее поверхности иероглифами, а я в ответ — памятную медаль «50 лет Кировскому заводу».
Мой путь вел дальше в город Дэнфенг. Где-то в этих краях находился таинственный монастырь Шаолинь. По дороге я заметил необычные пылеуборочные машины. К простому трактору был приделан вращающийся барабан с воткнутыми в него метлами. Барабан крутился, метлы подметали дорогу, разбрасывая пыль во все стороны. Вдоль обочин тянулись бесконечные ряды статуй и памятников, их изготовление — самый популярный промысел в тех краях. Чего тут только не было! Львы, слоны, верблюды, аисты, бородатые мудрецы и надгробные плиты.
Вот и Дэнфенг. Здесь уже чувствуется близость заветного монастыря.
Китайское слово «у-шу» означает «боевые искусства», а «кун-фу» — «тренировка».
Стены домов на Shaolin street украшены изображениями воинственных монахов. Повсюду спортивные школы — изучать у-шу сюда приезжают дети со всех концов Китая. Возраст учеников от 5 до 20 лет. В спортивных костюмах, в одеяниях монахов и даже в засаленных лохмотьях все изучают боевые искусства. Размахивают мечами, шестами, цепями и прочими грозными с виду штуками.
Полдня у меня ушло на поиск бойцовской школы при монастыре, где можно было бы остановиться и пожить немного, изучая боевые искусства и жизнь монахов. Наконец, удача — одна из школ согласилась приютить меня на несколько дней.
Теперь я — боевой монах. Ночь провел в келье: четыре квадратных метра окруженных бетонными стенами и низкий топчан на полу. Температура воздуха в келье немногим выше температуры на улице — ноль градусов. Один из китайцев принес мне пару одеял, чтобы я совсем не замерз.
День бойца начинался в шесть утра, за час до рассвета. Из динамиков раздавалась громкая бравурная музыка — в постели не понежишься. Ребята кубарем выкатывались на заснеженную площадь перед школой. Занятие начиналось бегом по кругу с выкрикиванием речевок. Затем учителя разбивали всех по группам, меня в старшую — к ребятам 18–22 лет. Разминка, растяжки, силовые упражнения — до тех пор пока снова не звучала музыка — время завтрака. Столовая находилась в отдельном корпусе, у которого выстраивалась длиннющая очередь. На завтрак, обед и ужин всего одно блюдо — «все-что-нашлось-рубленное-и-пере мешанное». Ингредиенты: рис, вареный лук, трава, обрезки бамбука, белесые грибы-поганки, куриные клювы, потроха и рыбьи кости. Как в рекламе — «все самое лучшее и отборное». Лучшая приправа к еде — собственный голод. Столов и стульев предусмотрено не было. Китайчата сидели на полу, на подоконниках, стояли вдоль стен. Поевшие не задерживались, надо было пустить и остальных. Потом шли водные процедуры: чистка зубов и мытье шеи. Полчаса отдыха и снова в бой — отрабатывать удары руками и ногами. Били по «лапам», жестким подушкам, которые держал партнер.
Я бил со всей силы: вот вам, вот вам, хваленые монахи Шаолинь! Юные китайцы сдавались под натиском грубой силы. Подошел тренер и вручил мне бамбуковый шест. Показал комплекс упражнений с шестом. Это уже искусство — не боксерскую грушу колотить! Старательно и долго я махал шестом, а тренер ругал меня за ошибки. Наконец стало получаться. Маленькие детишки носились вокруг и весело кричали: «Гуда! Гуда! Вели гуда!» Дети Шаолиня тоже мастера. Им нет и шести лет, а они уже владеют всеми видами холодного оружия, прыгают и показывают чудеса акробатики в воздухе.
Шаолинь находится на горе Сун, считающейся священной у даосов.
После обеда пошли в баню. Суббота — банный день. Шли через город строем и пели песни. Я как мог подпевал, пытаясь копировать слова, что вызывало всеобщее веселье. Добрались до бани. Видя такую толпу потенциальных клиентов, к нам со всех сторон начали подбираться продавцы пирожков, мандаринов и вареной кукурузы. Бойцы дружно захрустели пирожками. Я тоже протянул продавцу один юань. Тот вручил мне теплый и ароматный пирожок с мясом. «Надо же, недорого!» — подумал я. Но тут ребята воинственно загалдели. Оказывается, хитрюга-продавец решил надуть иностранца и зажал сдачу. Сконфуженный старик протянул мне пять цзяо, на которые я, чтобы «спасти лицо» продавца, приобрел еще один пирожок.
Двери раскрылись и нас пустили в святилище чистоты и гигиены. В бане, как и положено, было тепло. Под каждый душ забрались сразу по три китайца. Мне, впрочем, предоставили отдельный душ — педальный. Нажимаешь ногой на педаль, и на макушку бьет упругая струя кипятка. Намылился, положил мыло, отвернулся, и его тут же увели. В бане был небольшой бассейн — два на три метра, но в нем уже сидело полсотни ребят, и я не рискнул лезть туда. Все-таки для китайцев ощущение личного пространства не столь значимо как для европейцев. Сидя в этом бассейне как огурцы в бочке, они получали большое удовольствие.
