Архипелаг в огне - Верн Жюль Габриэль (лучшие книги читать онлайн бесплатно TXT) 📗
С той поры в нее поочередно вторгались вестготы, вандалы, остготы, болгары, славяне, арабы, норманны, сицилийцы, в начале тринадцатого века ее завоевали крестоносцы, а в пятнадцатом столетии раздробленная на множество феодальных владений страна, выдержавшая столько испытаний в античное время и в средние века, в конце концов попала в руки турок, и на нее всей тяжестью легло мусульманское иго.
Можно сказать, что почти на два века политическая жизнь Греции совершенно прекратилась. Деспотизм правивших ею оттоманских властителей не имел границ. По своему положений греки не могли быть приравнены ни к присоединенным, ни к завоеванным, ни даже к побежденным народам: они стали рабами, которых держал под палкой паша с имамом-священнослужителем — по правую руку и джелахом-палачом — по левую.
Но жизнь не совсем еще покинула эту умиравшую страну. Острая боль пробудила ее к бытию. Сначала черногорцы в Эпире, в 1766 году, и маниоты в 1769 году, а затем албанские сулиоты восстали и провозгласили свою независимость; но в 1804 году эта попытка мятежа была окончательно подавлена Али Тепеленским, пашой Янины.
Тогда пришел час европейским державам вмешаться в ход событий, если только они не хотели стать свидетелями полного уничтожения Греции. Предоставленная самой себе, она могла лишь умирать, безуспешно борясь за свою независимость.
В 1821 году Али Тепеленский в свою очередь восстал против султана Махмуда и призвал на помощь греков, пообещав им взамен свободу. Они поднялись как один. Со всех концов Европы на помощь грекам стали стекаться филэллины. Итальянцы, поляки, немцы и главным образом французы примкнули к борцам против поработителей. Ги де Сент-Элен, Гайар, Шовасэн, капитаны Балест и Журдэн, полковник Фавье, командир эскадрона Реньо де Сен-Жан-д'Анжели, генерал Мэзон, а также три англичанина — лорд Кокрэн, лорд Байрон и полковник Гастингс — оставили по себе неизгладимую память в стране, в которую они прибыли сражаться и умирать.
На подвиги этих людей, на их беззаветную преданность делу освобождения угнетенных Греция ответила выдвижением своих национальных героев, представителей старинных родов: трех гидриотов — Томбазиса, Цамадоса, Миаулиса, затем Колокотрониса, Марко Боцариса, Маврокордато, Мавромихалиса, Константина Канариса, Негриса, Константина и Димитрия Ипсиланти, Одиссея и многих других. С самого начала мятеж перерос в войну не на жизнь, а на смерть; ее девиз — око за око, зуб за зуб — привел к страшным жестокостям с обеих сторон.
В 1821 году восстали сулиоты и маниоты. В Патрасе епископ Германос с крестом в руках первым бросил клич. Морея, Молдавия, Архипелаг стали под знамя независимости. Эллинам, искушенным в морских победах, удалось овладеть Триполицей. На первые успехи греков турки ответили избиением их соотечественников, находившихся в то время в Константинополе.
В 1822 году Али Тепеленский, осажденный в янинской крепости, был предательски убит во время переговоров, предложенных ему турецким генералом Хуршидом. Вслед за этим Маврокордато и филэллины потерпели поражение в битве при Арте, но зато вынудили армию Омер-Вриона снять, с немалым для него уроном, первую осаду Миссолонги.
В 1823 году иностранные державы усиливают свое вмешательство в греческие дела. Они предлагают султану посредничество. Тот отклоняет его и подкрепляет свой отказ высадкой десяти тысяч азиатских солдат на Эвбее. Затем он назначает главнокомандующим турецкой армией своего вассала — египетского пашу Мухаммеда-Али. В одном из сражений этого года пал патриот Марко Боцарис, о ком можно сказать: он жил, как Аристид, и умер, как Леонид.
В 1824 году, принесшем много неудач борцам за независимость, в Миссолонги 24 января прибыл великий английский поэт Байрон, а в день пасхи он умер возле Лепанто, так и не дождавшись осуществления своих надежд. Ипсариоты были истреблены турками, а город Кандия, на Крите, отворил ворота солдатам Мухаммеда-Али. Одни только морские победы могли несколько утешить греков в тяжелых бедствиях.
В 1825 году Ибрагим-паша, сын Мухаммеда-Али, высаживается с одиннадцатитысячной армией у Модона, в Морее. Он овладевает Наварином и наносит в Триполице поражение Колокотронису. И тогда греческое правительство поручило командование корпусом регулярных войск двум французам — Фавье и Реньо де Сен-Жан-д'Анжели; но пока они приводили свои войска в боевую готовность, Ибрагим опустошал Мессинию и Мани. И если он прекратил свои набеги, то лишь потому, что захотел принять участие во второй осаде Миссолонги, присоединившись к генералу Киутаги, которому никак не удавалось овладеть этим городом, хотя султан и сказал ему: «Миссолонги или твоя голова!»
Пятого января 1826 года Ибрагим, предав огню Пиргос, подошел к Миссолонги. За три дня — с 25 по 28 января — он обрушил на город восемь тысяч снарядов и-ядер, трижды пытался взять его приступом и не смог войти в него, хотя город защищали всего две с половиной тысячи истомленных голодом борцов. Однако перевес был на стороне турок, особенно после того, как им удалось отбросить эскадру Миаулиса, которая везла помощь осажденным. И только 23 апреля, после упорной осады, стоившей жизни тысяче девятистам грекам, Ибрагим овладел Миссолонги и отдал город на растерзание своим солдатам, убивавшим без разбора мужчин, женщин и детей — всех, кто остался в живых из девятитысячного населения. В том же году турки под предводительством Киутаги, опустошив Фокиду и Беотию, подошли к Фивам, 10 июля вторглись в Аттику, обложили Афины и, водворившись там, осадили Акрополь, гарнизон которого насчитывал полторы тысячи человек. На помощь этой крепости — ключу к Греции — новое правительство послало одного из героев Миссолонги — Карайскакиса и полковника Фавье с его корпусом регулярных войск. Они дали туркам сражение при Хайдари и проиграли его, после чего Киутаги вернулся к осаде Акрополя. Тем временем Карайскакис, прорвавшись через Парнасские ущелья, 5 декабря разбил турок при Арахове и воздвиг на поле брани холм из трехсот отрубленных вражеских голов. Почти вся Северная Греция вновь стала свободной.
По несчастью, эта борьба открыла доступ в Архипелаг самым страшным корсарам, когда либо опустошавшим его моря. И среди них называли наиболее кровожадного и, быть может, наиболее дерзкого пирата Сакратифа, одно имя которого наводило ужас на все побережье Леванта.
Между тем месяцев за семь до начала нашего повествования турки вынуждены были укрываться в некоторых укрепленных местах Северной Греции. В феврале 1827 года греки отвоевали свою независимость на всей территории от залива Амбракии до границ Аттики. Турецкий флаг развевался теперь только в Миссолонги, Вонице, Лепанто. 31 марта под влиянием лорда Кокрэна Северная Греция и Пелопоннес прекратили междоусобицу, и представители народа, избранные в единое национальное собрание в Трезене, решили сосредоточить верховную власть в одних руках: президентом страны был избран Каподистрия, русский дипломат, грек родом с острова Корфу.
Однако Афины все еще находились во власти турок. 5 июня Акрополь сдался. Северная Греция была вынуждена вновь подчиниться Турции. Правда, 6 июля Франция, Англия, Россия и Австрия подписали договор, который, признавая суверенитет Порты, провозглашал существование греческой нации. Кроме того, в секретной статье державы, подписавшие договор, обязались объединиться против султана, если он откажется от мирного разрешения греческого вопроса.
Таковы главные вехи этой кровопролитной войны; читатель должен их запомнить, ибо они имеют самое прямое отношение к тому, что будет изложено дальше.
Теперь от исторических событий перейдем к связанным с ними действующим лицам, тем, которые уже появлялись, и тем, которые еще только появятся на страницах нашей драматической истории.
Прежде всего остановимся на Андронике, вдове патриота Старкоса.
Война за независимость Греции породила не только героев, но и героинь, чьи славные имена вплетены в яркие дела тех дней.
Вот перед нами Боболина — уроженка маленького острова, расположенного при входе в Навплийский залив. В 1812 году ее муж был схвачен, увезен в Константинополь и там по приказу султана посажен на кол. Раздался первый призыв к борьбе против турецкого ига. В 1821 году Боболина на свои средства снаряжает три корабля, и, как рассказывает, со слов одного старого клефта, г-н Анри Белль, она, подняв на них знамя с лозунгом спартанских женщин — «Со щитом или на щите», — отправляется к берегам Малой Азии и там с неустрашимостью, достойной Цамадоса или Канариса, захватывает и предает огню турецкие суда; затем, великодушно подарив свои корабли новому правительству, она участвует в осаде Триполицы, подвергает Навплию блокаде, длящейся четырнадцать месяцев, и в конце концов вынуждает крепость сдаться. И этой женщине, вся жизнь которой напоминает легенду, суждено было пасть от руки брата, пронзившего ее кинжалом в пылу обычной семейной ссоры!
