Полесские робинзоны - Мавр Янка (книги .TXT) 📗
– Подготовь что-либо сухое на растопку, а я тереть буду… хоть целый день. Главное – не останавливаться.
Сжав зубы, он снова принялся тереть – сильно, упрямо, долго. Капли пота падали на куски дерева и почти шипели, но дыма все не было. Наконец оба куска дерева раскрошились в руках. Виктор злобно отшвырнул их и начал вытирать лоб.
– Может, и загорелось бы, если б дерево было потверже, – нерешительно произнес Мирон. Виктор только рукой махнул:
– Где там! Если б так, уже была бы хоть маленькая искра или дымок. А тут только нагрелось – и все.
– Но в книгах пишут…
– Пусть бы сам попробовал тот, кто пишет! – перебил Виктор и тяжело вздохнул.
Он стоял, опустив руки, будто только что вылез из воды. Мирон никогда не видел приятеля таким, как сейчас: это был не жизнерадостный юноша, а взрослый мужчина с суровым лицом и глубокими складками на лбу. Виктор что-то обдумывал. Затем твердыми шагами подошел к зайцу, поднял его и начал рассматривать, раздвигая в некоторых местах шерсть.
– Что ты собираешься делать? – с невольным страхом спросил Мирон, догадываясь, в чем дело.
– То, что сделал бы на нашем месте каждый разумный человек, – спокойно ответил Виктор и, набравшись духу, словно собирался броситься в прорубь, запустил зубы зайцу в спину…
Нужно отметить, что в данном случае «геройство» Виктора было не в том, чтобы отважиться попробовать сырого мяса, а в том, что он одними зубами, сквозь шерсть и кожу, добрался до этого мяса. Что там ни говори, операция и нелегкая, и далеко не приятная.
– Ну, как? – затаив дыхание, спросил Мирон, когда Виктор, наконец, откусил и проглотил кусок мяса.
– Попробуй, – ответил тот и протянул ему зайца. Мирон нерешительно взял, повертел его, нацелился было укусить, но снова опустил.
– Нет, – прошептал он, – не могу. Пока не умираю – подожду.
Виктор усмехнулся:
– Не скажу, чтобы было очень вкусно. Со вторым куском я тоже подожду. Думаю, пока и первый кое-что даст для организма. Но все же считаю, что лучше съесть сырого мяса, чем умирать. Ну, смелее!
– Подожди немного, успею, – сказал Мирон и опустил зайца на землю.
– Не очень успеешь, – серьезно сказал Виктор. – Если долго будешь ждать, мясо испортится.
– Хоть немножко подождем, – отказался Мирон, – а пока попытаемся еще одним способом добыть огонь. Я там видел отличную палку.
Он принес сухую гладкую ольховую палку и подал Виктору.
– Постарайся заострить ее, а я поищу еще чего-нибудь.
Виктор, не долго думая, пустил в ход свои зубы.
– Что ты делаешь? – крикнул Мирон и выхватил палку из его рук. – Ты же намочишь ее! Надо как-то иначе.
Виктор попытался заострить палку о дерево, потом всунул конец в щель в древесном стволе и начал крутить. Мирон пошел в лес.
Несколько минут спустя послышался его голос:
– Виктор! Сюда! Скорее!
Виктор помчался на зов. Мирон стоял возле срезанного пня и держал в руках несколько широких щепок.
– Ты что, не мог без меня принести их? – сердито сказал Виктор.
– Ни в том дело. Гляди, вон несколько срезанных пней.
– Ну и что?
– Значит, тут люди бывают. Значит, мы не на необитаемом острове. Значит, и выход должен быть.
– Это, брат, невеликая радость. Пожалуй, деревья здесь рубили еще зимой. А сидеть на острове до зимы…
– Не просидишь, – хмуро согласился Мирон и искоса бросил взгляд на зайца.
Начали готовить новое приспособление.
– В дощечке нужно выковырять ямку, – объяснил Мирон. – Вставим в нее острый конец палки, вот так, я ее буду прижимать сверху, а ты крути из стороны в сторону.
Легко сказать – «выковырять ямку». А когда дошло до дела, это «ковыряние» оказалось очень нелегким и медленным. Сколько щепок переломали! И главное – пришлось следить, чтобы щепки были совсем сухие, иначе в ямке стало бы влажно.
Наконец закончили подготовку.
Виктор зажал палку в ладонях и начал вертеть. Но «машина» останавливалась ежеминутно: то руки соскользнут, то Мирон слишком нажмет. У Виктора заболели ладони.
– Даже не нагревается, – раздосадованно сказал он. – И как это дикари справляются с такой работой? Мы вот дикарями их называем, а сами глупее любого из них. Нужна специальная машина, чтобы палку вертеть.
Мирон стоял, опустив голову, и напряженно думал. И вдруг даже подпрыгнул:
– Вспомнил! Вспомнил! Надо сделать лук, накрутить на палку тетиву и пилить, как смычком по скрипке. Я на рисунках видел такое в одной книге.
– Подожди скакать, как козленок, – недоверчиво сказал Виктор. – Мы ведь уже действовали по книге.
– Так, да не так, – уверенно отозвался Мирон.
Найти и отломать нужную ветку не составило особого труда. Но какую тетиву натянуть? Огляделись вокруг, осмотрели сами себя.
– Давай шнурок от ботинок! – нашелся Мирон.
Приспособили шнурок. Подготовили трут, маленькие стружки. Начали двигать луком. Дело пошло иначе. Даже Виктор воспылал надеждой.
– Вот так динамо-машина! – засмеялся он. Палка быстро вертелась, ямка в доске заметно углублялась.
– Полный ход! Без остановок! – командовал Мирон.
Виктор и без того старался вовсю. Но вдруг лук как дернется, как прыгнет в сторону!… Едва Виктору глаз не выбило: лопнул шнурок.
– Опять несчастье! – воскликнул он. – Почему ты два шнурка не скрутил вместе?
– А ты почему раньше не сказал?
– Все я да я. А у тебя для чего голова на плечах?
– Так ведь этот способ и шнурки не ты, а я придумал!
Виктор понял, что дал маху, но отступать не собирался. Готовя шнурки, он продолжал ворчать, – лишь бы за ним осталось последнее слово.
– Рано пока хвалиться новым способом. Еще неизвестно, что из этого получится. А шнурки на чужих ногах может найти каждый. Я и сам бы догадался, подумавши…
– Месяц-другой, – в тон ему проговорил Мирон.
Виктор взглянул на товарища и рассмеялся.
Лопнувший шнурок связали, скрутили с целым. Но снова беда: узелок мешал приспособлению двигаться!
Друзья обмотали шнурки тоненькими корешками. От этого веревка стала толще, узелок спрятался, а мощность «машины» повысилась и несколько раз.
Снова взялись за лук. Теперь вертел Мирон, а Виктор сверху нажимал на палку. И когда уже казалось, чти вот вот появится дымок, палка вдруг соскользнула, и вся машина развалилась…
Мирон не выдержал:
– На какой участок тебя ни поставь, обязательно будет авария!
– Да разве я нарочно? – покорно оправдывался Виктор.
Мирон понимал, что друг не виноват, и больше не стал упрекать его. Снова запустили «машину». Минута, вторая, десятая… И вдруг показался дымок!
– Ур-ра! Давай, давай еще! – ликовали хлопцы. Дымок быстро увеличивался, почернели опилки и… блеснула искра!
– Пододвинь трут! Дуй, дуй сильнее!
Прошло еще несколько минут, и друзья блаженствовали возле огня. На лицах светилось такое счастье, какого не знали еще ни разу в жизни. Сгущался вечерный сумрак, и от этого у костра было еще уютнее.
– Не зря первобытные люди поклонялись огню, – рассуждал Мирон. – Не зря и религии ведут начало от него. Мне самому хочется молиться на наш костер. Все мы так привыкли к огню, так легко добываем его, что кажется, будто так было всегда и иначе быть не может. Только в нашем положении можно полиостью ощутить, что значит огонь, и представить себе, как жили люди без него.
Виктор сидел неподвижно, не сводя глаз с костра. Оба даже о еде забыли, так им было хорошо в эти минуты. Наконец Виктор вскочил и крикнул:
– Зачем же я сырое мясо ел? Ты отвертелся, а я зря мучился. Нет, брат, так не пойдет: ты тоже должен попробовать!
Он схватил зайца и начал тыкать им в лицо приятелю. Завязалась веселая потасовка.
– Подожди! – крикнул Мирон, запыхавшись. – Ты ведь и так передо мной в выигрыше: тебе сырая зайчатина не повредила, и можешь теперь хвалиться, что пережил все на свете, даже сырое мясо ел.
– А что ты думаешь? И правда, – согласился Виктор, – Давай готовить ужин.
