В старой Африке - Быстролетов Дмитрий Александрович (онлайн книга без .TXT) 📗
Гай захохотал от прилива сумасшедшего восторга.
— Туа и-я-бон? — недоуменно улыбнулся Ламбо.
— Муа-туа и-я-бон!
Гай показал на его грудь и свою. Потом порывисто обнял и поцеловал в лоб.
Глава 18. Передовой отряд цивилизации
Ламби резко дернул Гая за руку. На траве были следы босых ног.
— Ура! — крикнул Гай, но Ламбо ладонью закрыл ему рот и сделал предостерегающий жест. В чем дело? Ламбо сел на корточки и показал пальцем на некоторые листья.
На них были размазаны капли крови.
Уже забытое чувство опасности, от которой не отделаешься трещоткой, возникло вновь. Ламбо приложил палец к губам и огляделся. Затем стал ползать по траве взад и вперед, осматривая следы. Рассказал жестами: были два человека — большой мужчина и маленькая женщина. Они волокли труп или раненого. Потом вернулись одни и ушли вот туда. Что делать, бвана?
Гай подумал: живые вооружены, мертвый безопасен. Ламбо от него узнает многое. Соваться без толку в опасности нечего, нужно разобраться в них и получше подготовиться. И Гай показал в сторону, где неизвестные бросили тело.
И действительно, шагов через сто они увидели негра, лежащего навзничь в траве. Он был мертв.
Ламбо долго рассматривал убитого. Показал на казенные брюки — убитый был солдатом. Нашел вмятину в затылке: убийство совершено сзади, солдата ударили камнем. На шее стертость от веревки или лианы: солдат носил амулет, который сильно дергался, когда тело тащили за ноги на спине, а руки раскинулись и мяли траву. Потом веревка лопнула или лиана развязалась, и амулет сейчас лежит где-то в траве по пути. Ламбо раскрыл плотно сжатый рот: там оказался жеваный хлеб. Солдат сел поесть, кто-то подкрался сзади и нанес ему смертельный удар по голове. Солдат упал сразу: на груди и спине потеков крови нет. Что делать, бвама?
Гай думал. Тигр, наткнувшись на след человека, всегда вначале крадется сзади него: выгоднее прежде всего рассмотреть врага. Дальнейшее будет видно по обстоятельствам.
С тысячами предосторожностей они начали красться обратно. Гай зорко смотрел по сторонам, Ламбо не отводил глаз от следов.
— И-я-бон, бвама!
Он наклонился и подал обрывок веревки и висевший на нем талисман. Эта была металлическая коробка из-под сигарет. Гай раскрыл ее. Внутри аккуратно сложенный листок. На нем стояло.
Хлопчатобумажная ткань № 34/15 — 2 м.
Те же — 1 м.
Соль — 0,5 кг.
И так далее. Это была страница из какой-то тетради расходов по товарному складу. Гай перевернул бумагу. И не напрасно! На другой стороне карандашом, со множеством ошибок и исправлений, было написано по-французски:
«Господа! Посылаю вам чрезвычайное сообщение: в районе началось очередное восстание, фактория № 203 сожжена, судьба обоих чиновников неизвестна. На шоссе захвачен и сожжен автомобиль. Путешественник — мистер Крэги, английский консул, убит. В нашей деревне брожение. Агентура доносит, что это тайная организация роу-роу. Опознавательный знак членов: рычание пантеры и маленький кусочек черной шкуры, подвешенный на груди среди обычных талисманов. Медлить нельзя. Сегодня, 16-го, я посылаю слугу, бывшего солдата, верного человека, — он послезавтра, т. е. 18-го, доберется к вам. Пойдет незаметно вдоль дороги. Ночевать будет в сторожке, на полпути. После получения настоящего извещения советую поджечь факторию, предварительно устроив себе укрепленное прикрытие. Ждите нас. Мы сожжем нашу факторию на следующее утро после прибытия к вам гонца, т. е. 19-го, и сразу двинемся в поход. У вас будем через двое суток, то есть 21-го, вчетвером пойдем на № 200. Там вшестером уже не опасно и можно будет обождать дальнейшего развития положения.
№ 202. Мустафин».
Ах, вот оно что… Крэги убит…
Гай сунул записку за голенище, и они двинулись дальше.
«Как отвратительно, — думал он, — что судьба вовлекает меня в борьбу колонизаторов с населением! Я сочувствую только одной стороне — африканцам, сочувствую горячо и от всей души. Жизнь не позволит мне остаться в стороне. Завтра одичавшие в лесу европейцы встретят меня шумными проявлениями радости и полезут за спиртом для приветственной чарки. Я выну записку. Их лица вытянутся. Они торопливо сунут мне в руки винтовку и коробку патронов и предложат участвовать в возведении укрепления. Ну, что же я отвечу тогда моим спасителям? Я — нейтральный наблюдатель? Съем их обед, оденусь в их платье, а потом умою руки и буду сидеть в стороне? Скверно! Но это не самое скверное! А если туземцы нападут первыми до прихода двух чиновников с № 202 и до нашего бегства на факторию № 200? Ведь я белый, белый! Для местного населения — ненавистный угнетатель, разбойник и мерзавец! Первые копья полетят в меня! Не являться в факторию? Это безумие! Что делать? Обстоятельства гонят европейца к европейцам. Что же делать, а?! Не погибать же на дороге!»
Вот и дорога. Ламбо покружил минут пять и потом указал на север. «Правильно! — сообразил Гай. — Там шоссе Стэнливиль — Касеньи, к которому где-то около Вамбы присоединяется эта глинобитная дорога. Ее южное окончание далеко, на границе Родезии. Я там должен быть, если останусь живым!»
Они хотели пробираться вдоль дороги и уже вошли в лес, как вдруг Ламбо опять толкнул Гая. Он выскочил на дорогу, опустился на корточки и стал поспешно осматривать землю. Вот окровавленный камень — им был убит солдат. А вот надкушенная просяная лепешка. Солдат ел стоя, а кто-то подкрался сзади. А-а, подожди, бвана… Женщина подала лепешку и вертелась перед солдатом: вот ее следы, а он болтал с ней и ел. Смотри — вот и след большого мужчины: он вначале стоял там, потом шагнул — видишь, большой шаг — и ударил солдата. Они оттащили убитого в лес, вернулись и пошли дальше. Что делать, бвана?
— Вперед! — указал Гай в сторону фактории № 201. Они пошли, стараясь не шуметь, осторожно выглядывая вперед на каждом повороте.
За час до ливня с вершины холма открылся живописный вид на долину, факторию и банановую плантацию позади нее. Деревни не было, очевидно, она находилась дальше, за изгибом долины. Вскоре с веранды их заметили. Гай махнул рукой и получил в ответ такой же знак.
— Марш бегом! — скомандовал он, а сам разорвал мешок и сделал из тряпья повязку на бедра. Снял с шеи пружину и колесо, поцеловал их и положил за камень, тщательно пригладил волосы и бороду. Приосанился.
Две фигуры в белых костюмах… Неужели он дожил до этого?! Сейчас будет ванна, обед…
Гай шагал вперед размеренно и чинно. Потом заспешил… И вдруг бросился бежать навстречу. В голове прыгало: «Наконец-то!»
— Стой! Ни с места! Руки вверх — нестройно, как два петуха в курятнике, заорали два голоса — тенорок и бас. Дом был поднят на сваи и со всех сторон окружен верандой, которую вместо перил прикрывал метровый частокол из тонких жердочек. Из-за этого заборчика испуганно торчали две головы и два ружейных ствола.
Гай оторопел. Такого приема он никак не ожидал.
— Кто ты? — пискнул тенорок.
— И какого черта здесь шляешься? — прогудел бас. Гай обиделся.
— Во-первых, не «ты», а «вы»; во-вторых, я не шляюсь, а хожу. Все объяснения вы получите немедленно, господа.
Он двинулся к лесенке.
— Назад! Стреляем без предупреждения! — крикнули за частоколом и стволы угрожающе зашевелились.
В ту же секунду прямо в лицо Гаю взметнулось желтое пламя и оглушительно бухнул выстрел. Это был крупнокалиберный карабин, далеко не последней модели — современное оружие не стреляет так громко. Гай был оглушен и ослеплен, инстинктивно качнулся назад, но носок сапога левой ноги попал под лиану, а пятка правой скользнула в ямку. Как подкошенный он упал навзничь и ударился затылком о землю. Встряска была так сильна и болезненна, что на время он потерял сознание. Потом, как сквозь сон, услышал громкий шепот на каком-то восточном языке. Эти двое совещались. Наконец бас спросил неуверенно:
