Лики Японии - Берндт Юрген (читаем книги онлайн без регистрации txt) 📗
Для частных же университетов число абитуриентов — едва ли не вопрос жизни. Хотя это число не подвержено слишком большим колебаниям, тем не менее каждый год приходится бороться за его сохранение. Так, при каждом частном университете в Японии имеется своего рода рекламно-информационное бюро, от сотрудников которого требуется, чтобы они прекрасно ориентировались в конъюнктуре рынка и одновременно были опытными специалистами по рекламе. Мне удалось познакомиться с деятельностью одного такого «бюро», а это немного, поскольку в конце семидесятых годов в Японии насчитывалось 310 частных университетов.
Не стану называть университет, скажу лишь, что существует он уже сто с лишним лет и временами заставляет много о себе говорить, так как его студенты обходились друг с другом и со своими преподавателями, мягко говоря, не очень корректно. В его ведении находится ряд весьма значительных учреждений, включая научно-исследовательский институт театрального искусства и хорошо оборудованный Институт истории международного рабочего движения.
«Бюро» упомянутого университета лихорадочно работает на протяжении всего года. Прежде всего надо решить, какое число студентов можно принять в будущем году. Еще более важный вопрос, как обстоит дело с финансами? Какова процентная сумма, которую необходимо внести за долги? А какой частный университет не имеет долгов! Однако это не так уж страшно, а при перманентной инфляции лучше всего снова отодвинуть погашение задолженности. Какова сумма всех остальных расходов? Как их покрыть? Следует ли повысить плату за обучение? Лучше не надо, ибо это неизбежно вызовет резкий протест студентов, который легко может перерасти в волнения, что, в свою очередь, повредит престижу университета и приведет к сокращению числа будущих абитуриентов. Но при всей проведенной калькуляции концы с концами все равно не сходятся. Так что необходимо вернуться к самому началу. Если в университете имеются 5 тысяч вакансий, к экзаменам должны быть допущены приблизительно 80 тысяч поступающих, из которых экзамены выдержат не более 10 тысяч, а из них к занятиям приступит не более половины.
Все это подтверждается многолетним опытом. Дело в том, что каждый абитуриент сдает в среднем в различных университетах или на разных факультетах одного и того же университета от трех до четырех экзаменов, ибо зачастую он собирается слушать курс лекций в университете не с целью приобрести определенную специальность, а лишь для того, чтобы поднять свой престиж в глазах общества, поэтому проявляет почти полное безразличие при выборе факультета. Сроки сдачи экзаменов в разных вузах не совпадают. В головных университетах вступительные экзамены, как правило, начинаются раньше, чем в других вузах. В настоящее время сроки сдачи экзаменов настолько сжаты, что рискованно выжидать результат сдачи даже первого экзамена. Университет заинтересован в том, чтобы поступающий свои оставшиеся два-три экзамена также сдавал на одном из его факультетов, поэтому сроки сдачи экзаменов на разных факультетах одного и того же университета никогда не совпадают. Для чего все это делается? Плата за вступительные экзамены в 1980 году в зависимости от факультета колебалась от 18 до 20 тысяч иен. Расчет необычайно прост: доход от вступительных экзаменов составляет почти 16 миллионов иен. Хотя эта сумма в бюджете крупного университета не так уж велика, но и расходы, связанные с этим мероприятием, еще меньше. Так что после подсчета разницы остается весьма изрядный куш.
Допустим, абитуриент успешно выдержал экзамены и приступил к учебе. Но прежде чем ему будет дозволено прослушать первую лекцию, его попросят подойти к кассе, куда как новичок он должен будет уплатить вступительный взнос в размере 200 тысяч иен. Плата за первый год обучения составляет округленно 340 тысяч иен, а на факультете естественных наук или техническом — даже 540 тысяч иен. К этому добавляется еще некоторая плата за право пользования тем или иным оборудованием. Таким образом, счет за первый год обучения составляет в конце концов сумму в 620 тысяч иен (на естественном факультете — 910 тысяч иен). Обучение на медицинском факультете обходится еще дороже. Весной 1981 года газеты в Токио писали, что за год учения на этом факультете в частном университете приходится платить до 4 миллионов иен (кстати, не во всех частных университетах есть медицинские факультеты).
Но студенту необходимы еще деньги на жизнь. В целом обучение сына или дочери в частном университете обходится родителям в кругленькую сумму — в 2 миллиона иен, а изучение медицины — и того больше. Годовой заработок служащего министерства к 40–45 годам составляет приблизительно 4 миллиона иен. Значит, половину этой суммы он должен тратить на образование своего ребенка. Что касается девочки, то семья еще призадумается, стоит ли такую сумму «инвестировать» в дочь. 2 миллиона иен в год — это не пустяк. Многие студенты вынуждены между делом зарабатывать немного денег, а при определенных обстоятельствах даже полностью финансировать свое обучение. У студента есть еще возможность ходатайствовать о стипендии, и она ему чаще всего предоставляется в виде долгосрочного кредита. Некоторые университеты располагают частным фондом стипендий для особенно одаренных студентов. Правда, предполагается, что студент позднее вернет деньги, однако, если этого не произойдет, его не будут судить. Число стипендиатов по сравнению со всей массой студентов весьма незначительно, зато большое распространение получил «гакусэй арубайто» («студенческий труд»).
Каждое утро в привокзальных киосках студент может купить периодическое издание, которое называется «Арубайтоньюсу» («Новости о работе»). На титуле — подзаголовок по-английски: «The Daily Life of Students» («Повседневная жизнь студента»). На 50 страницах этого издания даны адреса лиц, которым требуются работники на кратко- или долгосрочную работу. Размер оплаты почасового или поденного труда указан тут же, рядом с номером телефона. Если студенту понадобилось поступить на постоянную работу, он может переходить на имеющийся при некоторых университетах вечерний факультет или на заочный. В конце семидесятых годов насчитывалось около 100 тысяч студентов-заочников.
Я сижу в «бюро» у своего друга в Канде, районе Токио, славящемся множеством больших и маленьких букинистических магазинов.
— Чашечку кофе? — обращается он ко мне.
— Охотно.
Он снимает телефонную трубку. Через несколько минут появляется девушка из кафе напротив с кофейной посудой и термосом.
— Арубайто дэсу ка? (Это ваша работа?) — спрашиваю я ее.
— Хай, содэсу! (Да).
В сфере общественного питания особенно охотно прибегают к труду студентов и еще охотнее — студенток. Им прилично платят, однако сверх заработной платы они ничего не получают, все положенные для постоянных сотрудников социальные льготы на них не распространяются. Многие студенты поступают домашними учителями в семьи, которые могут себе это позволить. Иногда их нанимают для натаскивания отпрыска к вступительным экзаменам в высшее учебное заведение, или для обучения сразу всех имеющихся в семье детей какому-нибудь иностранному языку, или просто для непринужденной беседы с ними.
Конечно, никто не заставляет человека с ежегодным скромным доходом в 4 миллиона иен посылать своего сына в частный университет. Если молодой человек считает необходимым получить высшее образование, почему бы ему не поступить в государственный университет? Там плата за обучение значительно ниже: в среднем составляет одну пятую платы в частных университетах. Но все дело во вступительных экзаменах, ибо, чем ниже плата за обучение, тем труднее доступ в университет, тем выше требования к вступительным экзаменам. И наоборот, чем выше плата за обучение, тем ниже требования. Но как одно, так и другое имеют свои исключения и границы. Однако от экзаменационной горячки никто не избавлен. Это, так сказать, национальный японский феномен, бывают даже трагические исходы. Число самоубийств несовершеннолетних возросло с 82 в 1977 году до 866 — в 1978, и тенденция к росту этого явления, по-видимому, продолжается. Причины самоубийств часто связаны со школой. В среде экзаменаторов также имелись жертвы. Например, некий профессор сообщил кому-то, вероятно за соответствующую мзду, тексты экзаменационных задач. Дело получило огласку, произошел скандал, и профессору не оставалось ничего другого, как покончить с собой.
