Собрание сочинений в 12 т. Т. 5 - Верн Жюль Габриэль (читать книги онлайн без регистрации txt) 📗
- Как плохо? - воскликнул Герберт.
И он рассказал, что даже придавил черепаху камнями.
- Просто чудеса! - заметил Пенкроф.
- А я-то думал, мистер Сайрес, - сказал Герберт, - что если перевернешь черепаху на спину, она ни за что не встанет на лапы, особенно если она такая большая.
- Правильно, дружок, - ответил Сайрес Смит.
- Как же это могло случиться?…
- А далеко ли от моря вы оставили черепаху? - спросил инженер, отложив работу и размышляя о странном происшествии.
- Да футах в пятнадцати, - сказал Герберт.
- Во время отлива?
- Да, мистер Сайрес.
- Вероятно, в воде черепахе удалось сделать то, чего она не могла сделать на песке. Она перевернулась, когда ее подхватил прилив, и преспокойно уплыла в море, - заметил инженер.
- Ну и разини же мы! - воскликнул Наб.
- Именно это я уже имел честь вам сообщить, - отозвался Пенкроф.
Объяснение Сайреса Смита, конечно, было правдоподобно. Но верил ли он сам в свое объяснение? Утверждать трудно.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Первое испытание пироги. - Вещи, найденные на берегу моря. - Буксир. - Мыс Находки. - Содержимое ящика. - Инструменты, оружие, приборы, одежда, книги, утварь. - Чего не хватает Пенкрофу. - Евангелие. - Стих из священной книги
Двадцать девятого октября лодка была вполне готова. Пенкроф сдержал обещание и за пять дней смастерил не коры нечто вроде пироги, корпус которой скрепил гибкими прутьями крехимбы. Банка на корме, банка посередине, для укрепления бортов, третья банка на носу, планшир - для уключин, два весла, кормовое весло для управления - так было снаряжено суденышко длиной в двенадцать футов и весом не более двухсот фунтов. Спустить его на воду было не трудно. Легкую пирогу отнесли на песчаный берег и поставили у самого моря против Гранитного дворца, а прилив поднял ее. Пенкроф тотчас же вскочил в лодку, попробовал управлять кормовым веслом и убедился, что пирога годится для намеченной цели.
- Ура! - крикнул моряк, не пренебрегая случаем похвалиться своим успехом. - На этой посудине можно свершить путешествие вокруг…
- Света? - подхватил Гедеон Спилет.
- Нет, вокруг острова. Несколько камней для балласта, на нос мачту и парус, который мистер Сайрес нам как-нибудь смастерит, и мы пустимся в дальнее плавание! Ну что же, мистер Сайрес, мистер Спилет, Герберт, и ты, Наб, неужто вы не хотите испытать наше новое судно? Черт возьми! Нужно же нам узнать, выдержит ли оно нас всех пятерых!
И правда, следовало проделать этот опыт. Пенкроф одним взмахом весла подвел лодку к песчаной отмели по узкому проливу между скалами, и друзья решили, что они сегодня же испытают пирогу, пройдут на ней вдоль берега до первого мыса в южной части бухты Соединения.
Наб крикнул, подойдя к лодке:
- Да в твоем суденышке, Пенкроф, полно воды!
- Пустяки, Наб, - ответил моряк, - дереву нужно намокнуть. Дня через два воды в нашей лодке будет столько же, сколько в утробе у пьянчуги. Влезайте!
Итак, все сели в лодку, и Пенкроф повел ее в открытое море. Погода стояла великолепная, океанская ширь была спокойна, как поверхность небольшого озера, и пирога могла смело плыть, словно по реке Благодарения. Наб греб одним веслом, Герберт - вторым, а Пенкроф, стоя позади, управлял кормовым веслом.
Моряк пересек пролив и обогнул южную оконечность островка Спасения. Слабый ветерок дул с юга. Волнения не было ни в проливе, ни в открытом море. Легкая зыбь ничуть не отражалась на тяжело нагруженной пироге. Путешественники отплыли приблизительно на полмили от берега, чтобы увидеть гору Франклина во всем ее величии.
Затем они повернули пирогу и возвратились к устью реки. Теперь она скользила вдоль берега, который, изгибаясь, заканчивался остроконечным мысом и скрывал от взгляда мореплавателей Утиное болото.
Мыс этот находился приблизительно в трех милях от реки Благодарения, считая не по прямой, а по линии берега. Колонисты решили добраться до крайней точки мыса и оттуда бегло осмотреть все побережье до мыса Коготь.
Итак, лодка шла не больше чем в двух кабельтовых, то и дело огибая подводные камни, почти скрытые приливом. От устья реки до мыса каменистый берег постепенно снижался. То было нагромождение причудливых гранитных глыб, совсем не похожее на кряж, образующий плато Кругозора: пейзаж был суровый. Здесь словно опрокинулась исполинская повозка с обломками скал. Ни былинки не росло на крутом гребне каменной гряды, уходившей на две мили вглубь острова; она казалась рукой великана, торчавшей из зеленого рукава - леса.
Лодка легко шла на двух веслах. Гедеон Спилет, вооружившись карандашом и записной книжкой, крупными штрихами зарисовывал берег. Наб, Пенкроф и Герберт переговаривались, рассматривая эту, еще неведомую часть своих владений; пирога плыла все дальше к югу, и оба мыса Челюсть словно перемещались, еще тесней замыкая вход в бухту Соединения.
Сайрес Смит молчал и смотрел на все таким настороженным взглядом, будто исследовал землю, полную тайн.
Так они плыли три четверти часа; уже пирога почти достигла оконечности мыса, и Пенкроф приготовился было обогнуть его, как вдруг Герберт вскочил и, указывая на какое-то темное пятно, крикнул:
- Что это там виднеется на песке!
Все посмотрели в ту сторону.
- И правда, там что-то лежит, - произнес журналист, - какие-то обломки, наполовину занесенные песком.
- Эге! - крикнул Пенкроф. - А я вижу, что это такое.
- Что же? - спросил Наб.
- Бочки, бочки - и, может статься, полные! - ответил моряк.
- Держите к берегу, Пенкроф! - приказал Сайрес Смит.
Несколько взмахов весел - и пирога, войдя в маленькую бухту, причалила к берегу; путешественники выскочили на песок.
Пенкроф не ошибся. На берегу лежали две бочки, наполовину занесенные песком и крепко привязанные к объемистому ящику, который они поддерживали на воде, пока их не выбросила волна.
- Неужели вблизи нашего острова произошло кораблекрушение? - спросил Герберт.
- Очевидно, - ответил Гедеон Спилет.
- А что в ящике? - воскликнул Пенкроф с вполне понятным нетерпением. - Что в ящике? Он закрыт, и нечем сбить крышку! Разве вот камнем ударить…
Моряк поднял увесистый камень и хотел было вышибить одну из стенок ящика, но инженер остановил его.
- Пенкроф, - сказал он, - неужели нельзя подождать?
- Но, мистер Сайрес, подумайте-ка сами! Может быть, в нем есть все, чего нам не хватает.
- Мы это узнаем, Пенкроф, - отвечал инженер, - но послушайте, не ломайте ящик, право он нам пригодится. Переправим его в Гранитный дворец, там его и вскроем. Он прекрасно упакован, и если доплыл сюда, значит благополучно доплывет и до устья реки.
- Ваша правда, мистер Сайрес, я чуть дело не испортил, - ответил моряк, - да ведь не всегда с собой совладаешь.
Предложение инженера было разумно. И действительно, в пироге, пожалуй, не поместились бы все вещи, находившиеся в ящике, очевидно тяжелом, так как он держался на оводе при помощи двух пустых бочек. Лучше было взять его на буксир и доплыть с ним до Гранитного дворца.
Но откуда же волны принесли ящик? Вопрос был важный. Сайрес Смит и его спутники внимательно оглядели все вокруг. Они прошли по берегу несколько сот шагов, но больше ничего не обнаружили. Друзья долго осматривали море. Герберт и Наб поднялись на высокую скалу, но горизонт был пустынен. В море не виднелось ни гибнущего корабля, ни судна под парусом.
И все же произошло кораблекрушение. Они в этом не сомневались.
Быть может, находка имеет какое-то отношение к дробинке? Быть может, люди с судна высадились на другом конце острова? Быть может, они еще там? Колонисты решили, что потерпевшие крушение - не малайские пираты, так как было очевидно, что вещи, выброшенные морем, американского или европейского происхождения.
Все окружили ящик, - длиной он был в пять футов, а шириной в три. Сделан он был из дубовых досок, очень тщательно сколочен и обшит толстой кожей, прибитой медными гвоздями. Две большие герметически закупоренные бочки, судя по звуку, пустые, были прикреплены к ящику прочными веревками, завязанными, как заявил Пенкроф, «морским узлом». Ящик, казалось, сохранился отлично - ведь его выбросило на песок, а не на скалы. Колонисты тщательно осмотрели его и пришли к заключению, что он недолго пробыл в воде и попал на берег совсем недавно. Вода, повидимому, не просочилась в него, и, значит, вещи не попортились.
