Тайна Красного озера - Грачев Александр Матвеевич (электронную книгу бесплатно без регистрации txt) 📗
- Плохая примета! - сказал вдруг Пахом Степанович, вглядываясь вперед. - Гадюка дорогу нам переходит…
Дубенцов и Анюта увидели на воде извивающуюся бороздку. Они налегли на шесты, направляя плот наперерез гадюке. Завидев опасность, змея свернулась в клубок и высоко подняла голову с обнаженным жалом. Пахом Степанович с ожесточением ударил по ней шестом. Гадюка стала извиваться, но скоро захлебнулась и пошла ко дну.
- Так-то будет спокойнее на душе! - сказал таежник.
В течение дня река три раза меняла направление. Плот несло сначала на восток, затем на юго-восток, на юг. Теперь, под вечер, она повернула на запад, горы отступили от ее берегов, образовав довольно широкую пойму. Весь день Дубенцов описывал берега реки, рисовал контуры отложений.
Незадолго до заката черные тучи сумрачным пологом стали затягивать небо. Вот они закрыли все небо, и скоро сумерки плотно сгустились над долиной. Плот плыл лабиринтами и заводями, петляющими по дну широкой котловины между лесистыми островками.
- Тут и остановимся, - сказал Пахом Степанович.- Ночью будем лучить рыбку - шибко удобное место.
- А что это значит - «лучить»? - заинтересовалась Анюта.
- Долго рассказывать, Анна Федоровна. Вот будем лучить - поглядишь.
Плот причалили к берегу, усеянному галечником. Пахом Степанович поторапливался: до наступления дождя, который собирался в ночь, нужно было добыть рыбы.
Анюта немедленно принялась готовить ужин, а Дубенцова Пахом Степанович пригласил с собой. В лесу таежник отыскал сухой ствол кедра, осмотрел его, постукал топориком и принялся подрубать.
- Этого мало будет, паря, бересты еще нужно заготовить, - сказал Пахом Степанович Дубенцову, когда они принесли к костру срубленное дерево.
В чаще они нашли березы и принялись снимать с них кору. К плоту они вернулись с тяжелыми связками бересты и с тальниковыми лыками, надранными по пути.
- Теперь давай вязать факелы, - сказал Пахом Степанович, берясь за дело, - до ужина наработаем их, а после ужина отправимся за рыбой.
Работа спорилась. Сначала они сделали пять факелов из сухой древесины кедра: расщепляли ствол на тонкие длинные лучины, укладывали их пучками в метр длины и сантиметров в десять толщины и каждый такой пучок туго перевязывали в трех местах лыками. Потом принялись за березовую кору. Они резали ее на ленты в ладонь шириной, складывали в такие же, как из кедровых лучин, пучки и так же туго перевязывали лыками. Тем временем стемнело.
Пахом Степанович взял один из пучков, поджег с одного конца, и факел вспыхнул ровным пламенем, как большая свеча. Он отнес его на плот и там насадил на острый шпиль у руля, как ставят свечу на подсвечник.
При свете факела и костра они поужинали. Перед тем как отправиться «лучить» рыбу, таежник извлек из своего мешка трезубую острогу и крепко набил ее топориком на шест. Длинный тонкий шнур, привязанный к остроге, он туго обмотал вокруг древка - шнур страховал рыболова от потери трезуба в случае, если рыба сорвет его с шеста.
- Поехали! - скомандовал Пахом Степанович. Долина и река уже исчезли под темным пологом ночи.
Над головой в прояснившемся небе смутно мерцали звезды, туманной дорогой средь них белел Млечный Путь.
Но на западе черным провалом зияла темень туч, иногда там вспыхивали красные отсветы молний, глухо и тревожно прогромыхивал гром. А вокруг в таинственной тишине ночи робко шептались листья деревьев, вкрадчиво перезванивали и журчали кое-где потоки воды. Изредка из лесной дали доносился одинокий тоскливый крик какой-то птицы: «Га-ах! Га-ах!»
Свет факела приподымал завесу темноты вокруг плота, проникал в черную толщу воды до самого дна; там, в мутном, загадочном полусвете, возникали заиленные камни, замытые бревна, водоросли. Вспугнутые неожиданным и непонятным явлением, рыбешки тотчас же цепенели, как только яркий луч света падал на них. Они были мелки и не привлекали внимания Пахома Степановича, застывшего с настороженной острогой. Но вот из темноты появилась рыба покрупнее - то был хариус. Свет сковал его движения. С быстротой молнии метнулась острога в воду, и Пахом Степанович поднял в воздух рыбу, трепыхавшуюся на трезубце.
- Мелочь, - равнодушно заметил таежник. - Нужно поискать заводь потише. По ночам рыба собирается туда отдыхать.
Плот заплыл в широкую заводь, образующую почти озеро со стоячей водой.
- Шибко хорошее место, - вполголоса проговорил Пахом Степанович и напряженно стал всматриваться в глубину воды, держа наготове занесенную острогу. Стремительный взмах шеста, и на илоту забился крупный ленок.
Заводь действительно оказалась удобным местом для «лучения» рыбы. Больше часу плот неслышно бороздил ее тихую поверхность. За это время Дубенцов сжег пять факелов, а на плоту появилось десятка два крупных ленков.
Возле неширокой проточки, соединяющей заводь с одним из наибольших рукавов реки, Пахом Степанович подал знак Дубенцову и Анюте, чтобы они остановили плот.
Плот замер вблизи коряги, причудливо поднявшей над водой мертвые сучья, похожие на щупальца спрута. Пахом Степанович долго вглядывался в воду и вдруг зашипел с такой яростью, с какой шипел при встрече с дикими кабанами у озера. Дубенцов и Анюта послушно замерли, напряженно вглядываясь в полумрак глубины, а таежник, изогнувшись весь, словно хищник перед прыжком, медленно заносил острогу вверх.
В первую минуту молодые геологи ничего не могли заметить в гуманной глубине стоячей воды; там лишь обозначались затонувшие бревна, покрытые илом коряги. Но вот они ясно увидели: одно «бревно» немного изогнулось, слегка взмутив воду и снова выпрямилось. Казалось, в воде ворочается какое-то чудовище. Потом неожиданно «бревно» сдвинулось с места, оторвалось ото дна и с сонливой медлительностью вышло на хорошо освещенное место.
- Бейте, Пахом Степанович! - прошептал Дубенцов, но трезубец остроги уже был под водой, молнией пронизав воздух и толщу воды. Сильно качнув плот, Пахом Степанович яростно налег на шест, давя его вниз. Видно было, что какая-то могучая сила рвет, дергает острогу в разные стороны. Вокруг вся вода была густо взбаламучена, но таежник всей своей богатырской силой держал острогу у дна.
Эта борьба продолжалась довольно долго. Наконец древко перестало дергаться, и Пахом Степанович с осторожностью стал тащить добычу наверх. Когда она всплыла, Дубенцов и Анюта прибагрили ее к плоту и вытащили из воды.
Рыба удивительно походила на бревно. Более метра длиной, она была прямая и ровная, с приплюснутой головой и тупым хвостом, с короткими и широкими плавниками.
- Фу!.. - облегченно вздохнул возбужденный таежник. - Вот так рыбка!
- Что это за рыба? - спросила Анюта.
- Таймень самый и есть, Анна Федоровна. Помните, я обещал вам добыть? И силен же!
- Пахом Степанович, дождь скоро пойдет, да и рыбы нам хватит на целую неделю, - заметил Дубенцов, - не пора ли на ночлег выбираться?
- Я все хочу, Виктор Иванович, найти хотя бы одну амурскую белорыбицу, - ответил таежник- да вот все никак не попадается. Ежели река впадает в Амур, то оттуда в нее за лето может зайти верхогляд, щука, амур или сазан.
Но почему-то не попадают они.
Почти до полуночи бродил плот таинственным призраком по темным лабиринтам неизвестной реки. Пахом Степанович уже не метал острогу в каждую рыбину - добыча и без того была богатой. И лишь когда наполовину сгорел последний факел, пришлось причалить к берегу на ночлег. К этому времени стал накрапывать дождь, беспокойно зашумел лес от порывистых ударов ветра. Под кудрявыми кронами кленов разведчики выбрали укромное место для ночлега. Пахом Степанович натянул палатки.
За коротким ужином Анюта спросила старого таежника:
Каково же ваше заключение, Пахом Степанович, какая это река?
- В Амур она не должна впадать, - отвечал тот: - нет тут амурской рыбы.
- Может быть, где-нибудь на реке есть водопад, и рыба не может преодолеть его?
