В поисках копей царя Соломона - Шах Тахир (читать книги онлайн полностью без регистрации txt) 📗
Самым известным из первых посетивших Гондар исследователей был Джеймс Брюс, лорд Киннейр, обладавший огромным личным состоянием. Он отправился из Шотландии на поиски истоков Нила и в конце концов достиг Гондара; это произошло в 1770 году, в День св. Валентина. Брюс был внушительным мужчиной: шесть футов и три дюйма росту, толстый, как бочка, с гривой огненно-рыжих волос. Отличный стрелок и наездник, он был подвержен сильным приступам ипохондрии. Современники говорили, что он легко обижается и что у него буйный нрав. Когда он сердился, у него часто шла носом кровь.
После того как три столетия назад страну покинули португальцы, ни один белый человек не отваживался проникать в Эфиопию. Брюс оказался в эпицентре варварской гражданской войны, но ему удалось найти верховья Голубого Нила, хотя он и ошибся в определении его истока. Возвращение в Британию было сопряжено с невероятными трудностями. Прежде чем вернуться домой, Брюс останавливался на различных европейских курортах, пытаясь вылечиться от малярии и избавиться от подкожного червя, засевшего в его правой ноге. Он совершил ошибку, объявив о своих открытиях при французском королевском дворе. Это было воспринято англичанами как прямое оскорбление. Лондонские острословы, в том числе и доктор Джонсон (который ненавидел шотландцев и считался экспертом по Эфиопии, хотя никогда там не был), не оставили камня на камне от рассказов Брюса, а самого путешественника превратили в посмешище. Ставший изгоем Брюс вернулся в родовое шотландское поместье и через несколько лет написал длинный и скучный отчет о своем путешествии.
Мой интерес к Гондару был вызван, однако, не древними руинами, а некоторыми обитателями города — именно здесь когда-то жили последние эфиопские иудеи, называвшие себя Бет Израэль. Примечательно, что этому предмету посвящено не так уж много исследований, а опубликованные работы имеют сомнительную научную ценность. Исследователи иудаизма даже точно не знают, когда Бет Израэль появились в Эфиопии. Лишь немногие специалисты полагают, что это произошло во времена царствования Соломона, хотя данная идея выглядит заманчиво. Сами Бет Израэль убеждены, что являются потомками Менилека I, сына царя Соломона, и царицы Савской. Некоторые ученые высказывают предположение, что они принадлежат к племени дан, одному из десяти потерянных колен Израиля, или что они не смогли вместе с Моисеем перейти через расступившиеся воды Красного моря и бежали из Египта на юг.
На протяжении многих веков эфиопские иудеи жили в христианском окружении. Известные под именем фалаша, они были полностью изолированы от собратьев по вере. Они не читали и не говорили на древнееврейском языке и поэтому не могли изучать Талмуд. Их религиозная жизнь определялась Торой, первыми пятью книгами Библии. Кроме того, они ели только кошерную пищу и соблюдали субботу.
В одни времена их преследовали, в другие оставляли в покое. Практически всегда они проживали в компактных, изолированных от христианского общества поселениях. Многие из них, спасаясь от гонений и боясь лишиться своих земель, перешли в христианскую веру, способствовав тем самым формированию уникальной эфиопской ветви христианства. В древности в Эфиопии проживали сотни тысяч Бет Израэль, но со временем преследования, переход в другую веру, голод и болезни значительно сократили их число.
Судьба эфиопских иудеев стала важнейшей мировой новостью в середине 80-х и начале 90-х годов двадцатого века, когда они практически все были перевезены по воздуху в Израиль. Операция «Моисей» в 1984 году и операция «Соломон» в 1991 году стали двумя крупнейшими «воздушными мостами» в истории. Точное число эвакуированных в Израиль эфиопских иудеев неизвестно — по большей части из-за срочного характера операции. Считается, что в результате «исхода» страну покинули около сорока пяти тысяч человек.
Самые удивительные вещи о Бет Израэль я прочитал в записках С. Г. Уокера, бывшего британского консула в западной Эфиопии. Он отмечал, что они были непревзойденными ремесленниками и что местные христиане не доверяли им. Больше всего христиане боялись буда, или высшего духовенства. Считалось, что у них дурной глаз и что они способны превращаться в гиен. По ночам, приняв облик животных, они якобы разрывали могилы и пожирали тела усопших.
В людском обличье они, как правило, носили золотые серьги необычной формы. Уолкер утверждал, что у убитых гиен часто находили в ушах подобные украшения. Интересно, подумал я, есть ли тут какая-то связь с гиенами из Харара?
В двух милях от Гондара мы поравнялись с указателем, на котором мелом от руки было написано, что мы находимся в «деревне фалаша». До эвакуации это место привлекало множество туристов, но теперь тут никого не было. Бахру резко затормозил и указал на надпись. Деревня казалась покинутой жителями. Даже кузница и мастерские, где когда-то производили изделия из железа, керамику и корзины, которыми славились эфиопские иудеи, стояли пустыми.
У обочины дороги в глубокой луже играл мальчик лет семи в розовых резиновых сапогах и футболке, которая была ему явно велика. Я вышел из машины и спросил, остались ли здесь иудеи. Он дрыгнул ногой в сторону хибары с соломенной крышей, почти скрытой зарослями бананов.
— Она там, — сказал мальчик.
Когда мы с Самсоном приблизились к хижине, женщина заметила нас и стала выкладывать примитивные фигурки из обожженной глины. Затем она приветственным жестом хлопнула своей ладонью о мою и подвела нас к дому.
— Мы приехали увидеться с Бет Израэль, — сказал я.
Женщина перевела взгляд на глиняные фигурки, а затем вновь посмотрела на меня.
— Они уехали в Израиль и оставили меня одну.
— И вы здесь единственная из иудеев?
Женщина кивнула, скорбно опустив глаза.
— Они оставили меня одну.
— Но всех ведь многократно предупреждали. Почему вы не эвакуировались?
— Я была больна, и меня не взяли. Сказали, что вернутся. Я жду и продаю фигурки, которые сама делаю.
Фигурки были трех видов. Одни изображали мужчину, другие — женщину, а третьи — мужчину и женщину в постели.
— Это Соломон, — объяснила женщина, — это Македа, а это Македа приехала к Соломону.
Мы выразили свое восхищение, и Самсон купил одну фигурку в подарок для своей девушки.
Женщина, которую звали Рахиль, повела нас в синагогу. Это было простое круглое строение, украшенное «звездой Давида». Рахиль сказала, что ни разу не входила в синагогу после того, как осталась одна. Большую часть времени она проводила на обочине дороги, ожидая туристов или израильских официальных лиц, которые заберут ее. Затем она повела нас в свою хижину.
Мы сняли обувь и вошли внутрь. Мы увидели оклеенные старыми газетами с китайскими иероглифами стены, земляной пол и единственный предмет мебели, длинную расшатанную кровать, на которую мы все и сели.
— Ко мне приезжали люди из израильского посольства, — пожаловалась Рахиль. — Но они сказали, что уже слишком поздно приезжать к ним в страну и что нужно ждать следующей эвакуации.
— И когда это будет?
Рахиль закашлялась, прикрыв рот ладонью.
— Не знаю, но они сказали, что заберут меня, когда это случится. Они обещали.
Самсон спросил ее о царе Соломоне.
— У царя Соломона и Македы был сын, — тихим голосом ответила женщина. — Он наш предок. Его звали Менилек.
— Я вы можете прочесть Талмуд?
— У нас его нет. И никогда не было. Но у нас есть молитвенник на геэз.
Я рассказал Рахили, что был в Иерусалиме, на том месте, где когда-то стоял храм Соломона, что я встречал эфиопских иудеев и что они еще не до конца приспособились к переменам в своей жизни. Многие эфиопские мужчины служат в армии, а остальные живут очень бедно, несмотря на помощь государства. Все израильтяне знают об их тяжелом положении.
Рахиль встала с кровати и посмотрела мне прямо в глаза.
— Те Бет Израэль, которых вы встречали в Израиле, — они говорили обо мне?
