Одно жаркое индийское лето - Збавитель Душан (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .txt) 📗

Часы бегут стремительно, словно «джамбо-джет» [4], и, хотя уже восемь часов вечера, надпись на табло «AI 124 Kuwait — Delhi — Bombay» (рейс осуществляется компанией «Эйр Индиа») все еще не появляется. Вам повезло: самолет будет последним, который сегодня покинет франкфуртский аэропорт, его вылет назначен на 22 часа 00 минут. Наконец-то и эта строка возникла на табло, в самом низу; между тем как сверху столбец строчек все убывает, ниже вашей строки уже ни одна новая не загорается.

Гигантский зал стихает и понемногу пустеет, магазины один за другим закрываются, и в девять вечера вы уже чувствуете себя как в пражском кафе «Славия» за полчаса до закрытия: уборщики высыпают содержимое урн и подметают пол прямо под вашими ногами, недвусмысленно намекая, что и вам пора освободить место. И вот возле строки с обозначением вашего рейса зажигаются немигающие лампочки, и голос из репродуктора приглашает отлетающих рейсом Кувейт — Дели — Бомбей к выходу № 46. Вы идете, точнее, едете по движущейся дорожке примолкшего коридора, чтобы во второй раз за день подвергнуться придирчивому осмотру, свидетельствующему о том, что теперь везде должны считаться с террористами и возможностью угона самолетов. В большом зале с огромным, теперь уже потухшим телевизионным экраном придется довольно долго ждать толпу будущих спутников, прибывших к рейсу из города, после чего вы пройдете через туннель, — и вот уже в дверях самолета «Боинг-747» вас приветствуют две улыбающиеся девушки в сари, а молодой человек в синей форме показывает вам ваше место. За десять летных часов вы можете припомнить события, которые значительно изменили внутриполитическую обстановку в Индии.

До выборов 1977 года у власти в республике стояла партия Индийский национальный конгресс, за тридцать лет со времени освобождения страны не встретившая ни одного серьезного конкурента, не говоря уже о таком, который был бы способен одержать над ней победу. Почти столетняя борьба за самостоятельность Индии и ее лучшее будущее, великие вожди движения — Мотилал Неру, Махатма Ганди, Субхашчандра Бос, Джавахарлал Неру — все это окружало партию Индийский национальный конгресс ореолом непререкаемого первенства в государстве, хотя уже кое-где, в одном-двух индийских штатах, оппозиции удавалось выбить ее из седла. И вот летом 1977 года на выборах партия Индийский национальный конгресс, руководимая столь популярным премьер-министром Индирой Ганди, потерпела сокрушительное поражение. Почти из пяти с половиной сотен депутатских мест в Народной (нижней) палате парламента ей досталось лишь 153, в то время как большинство (более половины) мандатов получила оппозиционная коалиция, называвшая себя «Джаната парти» (то есть «народная партия»), и ее вождь Морарджи Десаи (тогда ему был восемьдесят один год) стал премьер-министром Индии.

Результаты выборов поразили весь мир, но любой индиец легко объяснит их причину. В 1975 году конгрессистское правительство приняло ряд чрезвычайных мер, которые были суммарно обозначены английским термином emergency — «чрезвычайное положение». Они должны были служить самым похвальным целям: ликвидации черного рынка и устранению всего, что затрудняло экономическое развитие страны, повышало темпы роста инфляции и угрожало бесперебойному снабжению народа продовольствием и предметами первой необходимости. На экономическом фронте «чрезвычайное положение» дало весьма положительные результаты. Индия стала полностью обеспечивать свои потребности в основных продуктах земледелия и даже создала невиданный для нее резерв — восемнадцать миллионов тонн зерна. Это был бесспорный успех, не умаляемый даже тем фактом, что именно в 1975/76 году в силу благоприятных климатических условий по всей стране был собран рекордный урожай.

Хуже было то, что необходимость «выкорчевать» из экономической жизни государства антисоциальные элементы дала полиции и государственным чиновникам небывалые полномочия, и вскоре некоторые из них начали использовать свою власть не только для устранения тех, кто мешал развитию экономики, но прежде всего для сведения счетов с политическими противниками, а нередко и просто с частными лицами. Без суда и формального обвинения за решеткой оказалось свыше ста тысяч человек, в первую очередь руководители политической оппозиции на всех уровнях; будущего премьер-министра Десаи, невзирая на его возраст, тоже более семнадцати месяцев продержали в заключении. В конце концов стали арестовывать всего лишь за высказывания недовольства вслух, за критику правительства и его органов. Вся печать стала подвергаться строгой цензуре.

Разумеется, все это вызвало сильное недовольство, прежде всего в городах, однако трудно предположить, чтобы это само по себе повлекло падение конгрессистского правительства; подавляющее большинство индийских избирателей живет в деревне, а сельских жителей эти репрессии непосредственно не затронули. Но деревню в еще большей степени, чем город, возмутил способ, которым в пору «чрезвычайного положения» начали осуществляться меры по снижению рождаемости. Хотя в директивах, утвержденных всеми органами государственной власти, ясно и однозначно говорилось, что ограничения рождаемости можно добиться лишь в результате регулярного ведения агитационно-просветительной работы, все чаще стало применяться экономическое и социальное давление, а также насильственная стерилизация. Часто все это делалось лишь для того, чтобы какой-нибудь слишком ретивый краевой или окружной чиновник мог похвастать рекордными результатами в борьбе за ограничение рождаемости. В течение каких-нибудь десяти месяцев таким образом были стерилизованы и лишены способности к деторождению семь миллионов восемьсот тысяч человек, среди которых оказались бездетные мужчины и женщины, решительно исключаемые законом из сферы действия кампании, направленной против демографического взрыва.

Люди, с которыми я беседовал в Индии, в большинстве своем сходились во мнении, что злоупотребления периода «чрезвычайного положения» происходили без ведома Индиры Ганди и во многом виноваты люди из ее ближайшего и отдаленного окружения. Ведь личная популярность премьер-министра существенно не пошатнулась даже в пору, когда она была отстранена от руководства государством, и проявилась в ярко выраженной симпатии к ней, когда политические противники, придя к власти, пытались подвергнуть Индиру Ганди судебному преследованию.

Итак, после выборов 1977 года правительство партии Индийский национальный конгресс сменилось в Нью-Дели правительством партии, а по существу — коалиции, «Джаната парти», а в двух штатах Индийской республики, отнюдь не случайно наиболее развитых в экономическом и культурном отношении, — в Керале и Западной Бенгалии — на выборах победила левая оппозиция под руководством Коммунистической партии Индии (марксистской), то есть КПИ(м). Эта партия возникла в 1964 году, отделившись от КИИ. Поначалу для нее были характерны известное левачество в программе и прокитайские симпатии, но в течение последующих лет зга партия настолько утратила и тот и другой оттенок, что в настоящее время отличается от КПП главным образом пониманием вопросов тактики и стратегии политической борьбы.

Центральное правительство партии «Джаната парти» под руководством Морарджи Десаи существенно не изменило ни курса внутриполитического развития, ни внешней политики, основанной на последовательном активном нейтралитете и стремлении к дружбе со всеми странами мира.

Я размышлял обо всем этом, пока однообразный гул моторов не навеял на меня дремоту. Когда мы вышли из самолета и оказались в аэропорту Палам, на нас дохнуло полуденной летней жарой (38° по Цельсию в тени). Не хотелось верить, что еще вчера в ту же пору мы пролетали над заснеженными холмами Центральной Европы. Здесь уже была по-настоящему летняя атмосфера: воздух маревом трепетал над раскаленным асфальтом шоссе. По обе его стороны за окнами нашего автомобиля мелькала выжженная земля, на удивление свежая зелень деревьев и кустов, и лишь изредка попадались пешеходы, которые даже в полдень не сумели укрыться где-нибудь в тени. Еще с аэродрома Палам был виден силуэт Нью-Дели с очертаниями нескольких небоскребов — в последние годы город заметно разросся и вширь и ввысь.