Путешествие по Камчатке в 1908--1909 гг. - Комаров Владимир Леонтьевич (читать книги онлайн полностью без сокращений TXT) 📗
Ночь на 28 мая мы провели на пароходе, утром продолжали подыскивать помещение, а днем выгрузились. Груз наш был под везен на кунгасе к пристани, где нам удалось найти несколько человек, согласившихся перенести его к городскому домику. Это были рабочие, ушедшие от одного рыбопромышленника и временно бивуакировавшие прямо на берегу.
У домика мы разбили три палатки и стали разбирать наш груз. Прежде всего я поторопился выдать участникам ботанического отдела их научное снаряжение, чтобы не было остановки с началом экскурсий в окрестностях Петропавловска; затем выдал И. Кайдалову все необходимое для кухни и поручил ему купить дров и провизии и приняться за варку пищи, так как с этого дня мы должны были столоваться уже по-походному. Товарищи мои, Безайс, Савич и Раменский, поместились в доме Компании, а я и Поршняков устроились в палатках.
К вечеру были временно установлены важнейшие метеорологические инструменты, а в 9 час. записаны первые наблюдения.
К. Д. Логиновский, желая познакомить меня с условиями предстоящей работы, пригласил в управление, где мы с ним беседовали, проходившего мимо В. П. Карякина, уроженца Петропавловска, живущего теперь в Милькове в качестве приказчика торгового дома Чурин и К°. Карякин сообщил, что свободные лошади есть только в самой глубине Камчатки, а именно в Толбачике и Козыревске, и нанять их можно только на месте. Мильковские лошади заняты все лето перевозкой товаров из Петропавловска в Мильково; берут за это от 5 до 8 руб. с пуда, что составляет при шести пудах груза (преимущественно муки) и двухнедельном рейсе более 200 руб. заработка в лето на каждую лошадь, причем лошади все время поездки идут на подножном корме. Во всех же остальных местах лошадей ничтожное количество, и нанимать их можно только от деревни до деревни по тракту. Мильково, по его словам, богаче и лучше обставлено, чем Петропавловск, -- кругом хороший строевой лес, обширные сенокосы и выпасы, обилие рыбы, дичи и пушнины. Посевы ячменя, единственного хлебного злака, несколько привившегося на Камчатке, теперь брошены. Сохранились они только в Ключевском селении, где условия им более благоприятствуют. Вообще посевы эти явно невыгодны для населения и, отрывая его от заготовки на зиму рыбы, нередко бывали причиной голодовок. Континентальность климата в долине Камчатки сравнительно с Петропавловском, ранняя весна и более жаркое и сухое лето, а также бесснежная зима с сильными сухими морозами были хорошо подмечены Карякиным.
В ближайшие дни я окончательно выяснил наше положение, совершенно исключавшее возможность правильного караванного движения в глубь страны.
С помощью В. Н. Тюшова удалось наметить следующий план работ на первое лето, исходя прежде всего из их исполнимости. Экскурсии вокруг Петропавловска до первой возможности переехать через Авачинскую губу в Тарьинскую бухту. Затем перебраться в долину р. Паратунки, столь заманчиво описанную Дитмаром, и возможно подробнее изучить ее. Затем искать случая пробраться, насколько удастся далеко, на запад, в сторону Большерецка, и везде, где только представится малейшая возможность, делать боковые экскурсии, особенно в южном направлении.
29 мая, после утренних метеорологических наблюдений, я отправился осматривать ближайшую к нам Никольскую гору. Гора эта заповедная; на ней в память событий 1854 г. (нападение англофранцузской эскадры в Крымскую войну) запрещено рубить деревья. Она не велика, к морю обрывается почти отвесно, к городу более полога и с этой стороны сплошь поросла эрмановской березой и местами ольховником. Почва ее с поверхности (в лесу) одета глубоким слоем вулканического песка, на котором лежит слой березовых листьев от последнего осеннего листопада; слой песка легко осыпается. Травяная растительность состоит из многолетников, побеги которых пробиваются сквозь слой песка, а корневища спрятаны глубоко в коренной почве; дерна почти нет. Если разбить лесок Никольской горы на ярусы, то получится следующая картина:
1. Высокоствольный ярус, исключительно из Betula Ermani, деревья которой не достигают здесь у моря полного роста и довольно искривлены.
2. Заросли высокого и густого ольховника (Alnus Alnobetula), растущие лишь местами.
3. Также местами группы кедровника (Pinus pumila) и рябинника (Sorbus sambucifolia) и одинокие кустики шиповника (Rosa amblyotis) или, реже, волчника (Daphne kamtchatika) с белыми цветами {* Здесь и иногда далее слово "цветы" употреблено в значении "цветки" (части цветущих растений) -- Прим. ред., 2008 г.}.
4. Высокие травы и папоротники.
5. Низкие или прижатые к почве травы. Мхов нет.
Часть склона, обращенная к внутренней гавани Петропавловска, лишена деревьев и задернована, но также пересыпана вулканическим песком, который здесь все называют "дресвой". Осмотрев лесистый склон Никольской горы, я спустился на перешеек, отделяющий ее от Сигнальной горы, к пороховому погребу, мимо памятника Лаперузу, и оттуда к морскому берегу; невысокий обрыв перешейка к морю сложен толщей наноса, который внутри страны я без колебания назвал бы речным, так как он состоит из иловато-глинистых песков и гальки {В. Н. Тюшов еще ранее обратил внимание на это оригинальное явление и предлагает объяснять его, исходя из того предположения, что Авачинская губа образовалась через затопление большой кальдеры, т. е. размытого кратера опускания, и что когда-то р. Авача могла протекать здесь.}. Со стороны моря обе горы очень богаты утесами и оползнями больших размеров, причем сползание почвы уничтожает дерн нацело. Скалы эти зеленоватого цвета, образованы породой, похожей на хлоритовый сланец. К. И. Богданович относит их происхождение к контакту диабазов и глинистых сланцев (см. "Petermanns Mitteilungen", 1904, 64, в статье К. Bogdanowitsch -- "Geologische Skizze von Kamtschatka"). Они имеют местами почти вертикальную слоистость и богаты белыми кварцевыми прожилками; на скалах всюду красивые подушки дерновин густо зацветающей теперь камнеломки; морской горох, пускающий длинные подземные побеги в трещины скал и развивающий целую сеть плетей, корни которых, пользуясь спайностью породы, слагающей утес, забираются глубоко внутрь камня и способствуют его разрушению; белые подушки сухоребрицы, или крупки (Draba hirta); красивая серебристая полынь с розоватыми цветами; заросли злаков и даже обычного растения приморских песков, высокогоElymus mollis Trin.
У берега под скалами узкая полоса песка, затопляемого приливом, с массой известковых скорлупок морских ежей, морскими звездами и раковинами. Во время прилива здесь пройти нельзя, так как основания скал в воде, а карабкаться по ним слишком трудно.
За Никольской горой, по направлению к мысу Меженной горы, тянется выравненная по прямой линии низкая песчаная коса, отделяющая от моря глубокую часть бухточки, превращенной, таким образом, в озеро. Коса прикрыта снаружи валом из гравия, середина же ее, совершенно плоская и ровная, задернована; на ней местами небольшие заросли шиповника (Rosa rugosa Thunb.) с примесью жимолости и других растений. Ближе к Никольской горе, вдоль озерного берега, устроено летнее становище для части собак Петропавловска, привязанных здесь к кольям, и амбарчики для сушки и хранения рыбы. Здесь берегу сохнут сети, так как отсюда ездят на ботах в море ловить рыбу. Коса прорезана небольшой речонкой, по которой стекает излишек воды из озера (впадают в него два ручья); в отлив она имеет быстрое течение, но во время прилива морские волны идут вверх по ней и проникают в озеро. Последнее очень мелко, соленое, сильно заросшее водяными травами (особенно Ruppia maritima L. ); в протоке валяется по берегам много выброшенных приливом водорослей (Fucus evanescens и др.), указывающих границу отдельных приливных волн. Вдоль по косе проложена тропа, ведущая на Сероглазку и Авачу, и через протоку перекинут утлый мостик для пешеходов и собак с нартами.
