Капитан Немо - Верн Жюль Габриэль (лучшие книги без регистрации .txt) 📗
Крик Айртона словно разбудил колонистов, и все бросились к конюшне, где стояли онагги. В одну минуту они запрягли животных в повозку. Всеми владела только одна мысль: быстрее ехать в кораль и выпустить на свободу муфлонов и коз.
Они ехали очень быстро и прибыли в кораль, когда не было еще и трех часов утра. Муфлоны и козы громко ревели и в ужасе метались в своих стойлах. Поток расплавленной лавы уже спустился с горы в долину и пожирал все, что попадалось ему на пути. Айртон распахнул ворота, открыл стойла, и обезумевшие от страха животные разбежались во все стороны.
Через час кипящая лава залила кораль, высушила небольшой ручеек, протекавший через него, подожгла дом, который запылал, как солома, и до последнего столбика уничтожила ограду. От кораля ничего не осталось.
Колонисты пробовали остановить стремившиеся к югу потоки лавы, но все их попытки оказались безуспешными: человек бессилен перед такими стихийными бедствиями.
Между тем наступило утро 24 января. Прежде чем вернуться в Гранитный дворец, Сайрес Смит и его товарищи захотели выяснить, в каком направлении устремятся потоки раскаленной лавы. Поверхность земли понижалась от горы Франклина к восточному берегу, и поэтому можно было опасаться, что раскаленный поток, несмотря на преграду в виде густого леса Якамара, дойдет до плато Дальнего Вида.
– Озеро должно защитить нас, – сказал Гедеон Спилет.
– Надеюсь! – ответил ему Сайрес Смит, и одним этим словом было сказано все.
Колонисты хотели дойти до той равнины, куда обрушилась верхушка горы Франклина, но потоки лавы преградили путь. С одной стороны она текла по долине Красного ручья, а с другой – по долине ручья Водопада, превращая на своем пути оба эти потока в пар. Не было никакой возможности перебраться через раскаленную лаву, наоборот, нужно было отступать перед ней, и очень быстро.
Вулкан, лишенный своей вершины, был совершенно неузнаваем. На месте прежнего кратера было нечто вроде ровной поверхности. Из двух отверстий или, лучше сказать, трещин, образовавшихся на южном и восточном склонах горы, двумя длинными отдельными потоками непрерывно изливалась огненно-жидкая лава. Облака дыма и пепла, вылетавшие из отверстий, смешивались с небесными тучами, сгустившимися над горой. Удары грома вторили подземному грохоту. Раскаленные камни взлетали вверх на тысячу футов, взрывались там и рассыпались, как картечь. Вспышки молний, не переставая, сверкали над вершиной вулкана.
К семи часам вечера колонистам, приютившимся на опушке леса Якамара, нельзя было уже оставаться на этом месте. Вокруг них начали летать раскаленные осколки камней, и лава, переполнив русло Красного ручья, угрожала отрезать им дорогу к коралю. Первые ряды деревьев на опушке уже загорелись, и их сок, мгновенно превратившийся в пар, разорвал их стволы, как детские хлопушки. Более сухие деревья оставались почему-то нетронутыми среди всеобщего разрушения.
Колонисты направились к коралю. Они шли медленно, часто оборачиваясь назад. Но вследствие значительного уклона лава быстро продвигалась к востоку, не успевали еще нижние слои лавы остынуть и отвердеть, как их уже покрывали новые волны расплавленной массы.
Между тем главный поток лавы, стремившийся по долине Красного ручья, с каждой минутой становился все больше и грозил страшными бедами и острову, и колонистам. Весь лес в этой части острова был уже объят пламенем, густые клубы черного дыма стояли над деревьями, и лава уже залила их корни.
Колонисты остановились вблизи озера, в полмили от устья Красного ручья. Для них в эту минуту решался вопрос жизни и смерти.
Сайрес Смит всегда предпочитал смотреть в лицо опасности. Зная, что он имеет дело с людьми, которым смело можно говорить правду, какова бы она ни была, он сказал:
– Или озеро остановит этот поток, и, таким образом, восточная и южная части острова не пострадают, или лава зальет леса Дальнего Запада, и тогда не останется ни одного деревца, ни одного кустика. Тогда на этих голых скалах нас ждет смерть, которая и не замедлит явиться к нам во время взрыва острова!
– Значит, теперь, – сказал Пенкроф, скрестив руки на груди и топая ногой, – совершенно ни к чему заканчивать постройку шхуны?
– Пенкроф, – возразил ему Сайрес Смит, – мы обязаны сделать все для нашего спасения.
В это время огненная река, проложив себе дорогу между великолепных деревьев, которые она пожирала на своем пути, достигла края озера. В этом месте рельеф почвы немного менялся, начинался подъем, и если бы еще немного увеличить преграду, то, возможно, удалось бы изменить направление потока лавы.
– За дело! – воскликнул Сайрес Смит.
Мысль инженера была понятна. Нужно было запрудить поток лавы и заставить его излиться в озеро.
Колонисты побежали на верфь, схватили там кирки, лопаты, топоры. За несколько часов из земли и срубленных деревьев они возвели насыпь, или плотину, высотой три фута и длиной в несколько сот шагов. Они были так возбуждены, что не замечали времени, и когда наконец плотина была готова, им показалось, что они работали всего несколько минут!
Колонисты закончили работу как раз вовремя, еще минута, и было бы поздно. Расплавленная масса жидкой лавы подошла к плотине. Огненный поток вздулся, как река во время весеннего половодья, пытаясь выйти из берегов и угрожая уничтожить эту единственную преграду на своем пути и устремиться в леса Дальнего Запада… Но плотина отлично исполнила свое назначение и остановила движение лавы на юг… Лава вдруг повернула в сторону и с высоты двадцати футов огненным каскадом низверглась в озеро Гранта.
Задыхаясь от волнения, колонисты стояли возле насыпи и безмолвно смотрели на борьбу двух стихий.
Какое величественное и в то же время ужасное зрелище представляла собой эта борьба огня и воды! Никакое перо не в состоянии описать это сражение! Никакая кисть художника не в силах нарисовать эту картину. От соприкосновения с кипящей лавой вода кипела и испарялась. Клубы пара взлетали в воздух, словно вырываясь из внезапно открытых клапанов гигантского парового котла, и поднимались высоко в небо. Но как ни много воды было в озере Гранта, она все-таки должна была вся испариться, потому что приток воды в озеро прекратился, а огненно-жидкая лава, источник которой был неисчерпаем, все так же продолжала катить свои пылающие волны, и казалось, что им не будет конца.
Струи лавы, влившись в озеро, сразу застывали и громоздились друг на друга. Постепенно заполняя все озеро, лава все ближе и ближе подходила к середине озера, наполняя его быстро твердевшей каменной массой. Слой за слоем затвердевшая лава опускалась на дно озера, угрожая заполнить собой весь водоем. Но колонисты могли не бояться, что озеро выйдет из берегов и зальет окрестности, потому что весь излишек воды, который мог бы при этом образоваться, тотчас же превращался в пар. Вода в озере кипела, как в котле, и с шумом и свистом поднималась вверх в виде паров, которые ветер относил в сторону, и затем они уже в виде дождя падали в море. Количество лавы в озере увеличивалось, и остывшие глыбы лавы нагромождались одна на другую. Там, где еще так недавно серебрились тихие воды озера Гранта, лежали кучи дымящихся камней, словно дно озера внезапно поднялось и вытолкнуло на поверхность тысячи рифов и подводных скал. Через три часа с того момента, как первые потоки лавы хлынули в озеро Гранта, его уже нельзя было узнать: воды в нем почти не осталось, вместо нее твердые красно-бурые камни, как громадные глыбы грязного льда, заполняли собой весь обширный водоем, похожий на громадный ледник. Но – увы! – это был не лед, а застывшая лава.
На этот раз огонь победил воду.
Направить поток лавы в озеро было очень удачным решением, и колонисты могли только радоваться, что это у них получилось. Это дало им еще несколько дней передышки. Плато Дальнего Вида, Гранитный дворец и верфь были спасены, быть может, еще на некоторое время. Нужно было воспользоваться этим, чтобы закончить обшивку корабля и тщательно его законопатить. Потом они спустят корабль на воду и перейдут на него жить. Когда шхуна будет уже на волнах, они, не опасаясь за свою жизнь, спокойно займутся оснасткой. Взрыв мог уничтожить остров, поэтому оставаться на суше было крайне рискованно. Гранитный дворец, который до сих пор давал им надежное убежище, мог обрушиться каждую минуту.
