Капитан Немо - Верн Жюль Габриэль (лучшие книги без регистрации .txt) 📗
На рассвете колонисты в глубоком молчании достигли выхода из пещеры, которую они в память о капитане Немо назвали пещерой Даккара. В это время был отлив, и они легко прошли под базальтовым сводом, края которого омывали морские волны.
Железную лодку они оставили в этом месте, потому что здесь она была защищена от ярости морских волн. Впрочем, Пенкроф, Наб и Айртон из предосторожности на всякий случай вытащили ее на выступ, примыкавший к пещере с одной стороны, так что лодке ничего не угрожало.
К утру гроза прошла. Последние раскаты грома постепенно замирали на западе. Дождь перестал, но небо было еще покрыто облаками. В общем, октябрь, первый весенний месяц Южного полушария, обещал быть не очень хорошим, переменный ветер не позволял рассчитывать на устойчивую погоду.
От пещеры Даккара Сайрес Смит и его товарищи вышли на дорогу к коралю. Наб и Герберт сняли провод, которым капитан Немо соединил кораль с пещерой: он мог еще пригодиться впоследствии.
По дороге колонисты почти не разговаривали. События этой ночи с 15 на 16 октября произвели на них сильное впечатление. Не стало их таинственного покровителя, который всегда приходил к ним на помощь в трудные минуты, не стало человека, которого они называли добрым гением острова. Капитан Немо и его «Наутилус» были погребены на дне океана. Колонисты чувствовали себя еще более одинокими, чем прежде, в первые дни на острове Линкольна. Они привыкли за эти годы надеяться на его могущественное вмешательство, которое как раз теперь им было особенно нужно. Все колонисты одинаково чувствовали глубину этой потери, и даже Спилет и Сайрес Смит не составляли исключения. Поэтому все они возвращались домой в грустном настроении.
Около девяти часов утра колонисты подошли к Гранитному дворцу.
Они решили сразу же продолжить строительство шхуны и постараться закончить ее как можно скорей. Сайрес Смит отдавал этому делу все свои мысли и все свое время. Кто знает, что может случиться в будущем? Колонисты чувствовали бы себя гораздо спокойнее, если бы имели в своем распоряжении крепкий корабль, который мог выдержать сильный шторм и в случае необходимости отправиться в дальнее плавание. Если, построив шхуну, колонисты не решатся покинуть остров Линкольна и отправиться к какому-нибудь архипелагу Полинезии или к берегам Новой Зеландии, то им все равно нужно съездить на остров Табор и оставить там записку о новом месте жительства Айртона. Это необходимо было сделать на случай появления в этих водах шотландской яхты, что считалось шансом на спасение.
Главными судостроителями были Сайрес Смит, Пенкроф и Айртон, им помогали Наб, Гедеон Спилет и Герберт, и все шестеро без устали работали с утра до вечера, стараясь как можно меньше отвлекаться от дела. Им нужно было закончить шхуну через пять месяцев, к началу марта, чтобы успеть съездить на остров Табор до начала периода штормов, которые сделают невозможным даже этот небольшой переход. И плотники старались не терять ни одной минуты. К счастью, у них был готовый такелаж: вся оснастка «Быстрого» была спасена. Колонисты главным образом спешили достроить корпус шхуны, чтобы спустить ее на воду.
Последние месяцы 1868 года были посвящены непрерывной работе по постройке шхуны, все остальные дела отошли на второй план. Через два с половиной месяца шпангоуты уже были на своих местах, а нижняя часть корпуса обшита досками. Специалист теперь мог бы сказать, что и на этот раз чертежи Сайреса Смита оказались превосходными и что шхуна будет отлично держаться на воде и прекрасно выдержит любое плавание.
Пенкроф весь отдавался работе и, не стесняясь, начинал ворчать, когда кто-нибудь из колонистов менял топор плотника на ружье охотника. А между тем необходимо было пополнить запас дичи в кладовых Гранитного дворца в преддверии будущей зимы. Но Пенкроф все равно был очень недоволен, когда на верфи не хватало рабочих. В такие дни он становился более вспыльчивым и раздражительным и, проклиная всех и все, со злостью работал один за шестерых.
Все лето стояла ненастная погода. Несколько дней была сильная жара, удушливый воздух был сильно насыщен электричеством, так что весь этот период ознаменовался страшными грозами. Отдаленные раскаты грома гремели почти непрерывно. На острове звучал глухой постоянный гул, как это бывает часто в странах, близких к экватору.
1 января 1869 года разразилась ужасная гроза, молнии то и дело разрезали пространство над островом и своими огненными стрелами раскалывали в щепы громадные деревья. В этот день погиб один из громадных каркасов, которые росли недалеко от птичьего двора, у южного берега озера. Интересно, имела ли эта гроза какое-нибудь отношение к тому, что происходило в недрах земли? Нет ли какой-нибудь связи между сложными турбулентными движениями в атмосфере, насыщенной огромным электростатическим напряжением, и вулканической деятельностью в недрах острова Линкольна? Сайрес Смит говорил, что почти уверен в этом, и свое убеждение основывал на том, что наиболее сильные и частые грозы начались именно с того времени, когда обнаружилось, что считавшийся потухшим вулкан вновь начал проявлять признаки готовящегося извержения.
3 января Герберт, поднявшись на рассвете на плато Дальнего Вида, чтобы оседлать онагги, вдруг с удивлением заметил, что вершина вулкана окутана густыми клубами.
Он сразу же сообщил об этом своим друзьям, и колонисты поспешили на плато и оттуда стали рассматривать курившуюся гору Франклина.
– Эге! – вскричал Пенкроф. – Это уже не пары! Мне кажется, что наше чудовище не только дышит, но и курит!
Образное выражение, использованное моряком, как нельзя лучше определяло изменение в поведении вулкана. Уже три месяца из кратера вылетали более или менее густые пары как результат химического соединения под влиянием высокой температуры различных минеральных веществ. На этот раз к парам примешивался плотный сероватый дым, который столбом поднимался кверху, над самым кратером этот столб имел в диаметре не меньше трехсот футов, на высоте семисот-восьмисот футов от кратера он расплывался, напоминая огромный гриб.
– В кратере пламя, – сказал Гедеон Спилет.
– И мы не в силах его потушить, – ответил Герберт.
– Следовало бы послать трубочистов прочистить вулкан, – совершенно серьезно заметил Наб.
– Отлично, Наб! – подхватил Пенкроф. – Не возьмешь ли ты на себя эту работу?
И Пенкроф громко захохотал.
Сайрес Смит, отойдя в сторону, внимательно наблюдал густые клубы дыма, выбрасываемые кратером, он даже прислушивался, как бы стараясь уловить отдаленный гул. Затем он снова подошел к своим товарищам.
– Друзья мои, – сказал он, – я считаю своим долгом сказать вам, что в недрах вулкана произошли очень серьезные изменения. В настоящее время вулканические вещества находятся не только в состоянии кипения, они уже воспламенились, и, по всей вероятности, скоро начнется извержение!
– Ну что ж, мистер Смит, мы полюбуемся отсюда на извержение вулкана, – возразил Пенкроф, – и, если нам понравится, мы будем аплодировать! Надеюсь, что это извержение нам ничем не угрожает?
– Думаю, что нет, Пенкроф, – ответил Сайрес Смит, – для выхода лавы остается открытым прежний путь, и до сих пор она текла на север. Но…
– Но так как это извержение не принесет нам никакой пользы, то было бы гораздо лучше, если бы его совсем не было, – перебил его Спилет.
– Кто знает? – возразил моряк. – Может быть, внутри этого вулкана есть какое-нибудь полезное и драгоценное вещество, которое он любезно нам выбросит, и мы сумеем его использовать!
Сайрес Смит покачал головой, не ожидая ничего хорошего от такого внезапного изменения деятельности вулкана. Он не так легко, как Пенкроф, относился к последствиям извержения. Если потоки лавы вследствие расположения кратера и не угрожали непосредственно лесистым и плодородным частям острова, то могли появиться другие осложнения. Нередко извержения сопровождаются землетрясениями, и остров вулканического происхождения, такой, как остров Линкольна, состоящий из самых разнообразных веществ: базальта, гранита, лавы и рыхлой земли, – то есть веществ, которые недостаточно плотно связаны между собой, – мог очень легко распасться. Если извержение лавы не представляло серьезной опасности, то всякое движение в нижних слоях земли поколебало бы остров, и последствия этого колебания могли быть роковыми.
