Дом для всех - Кротов Антон Викторович (книги онлайн полные версии бесплатно .txt) 📗
Дешёвых контор IP?телефонии тут нет. Также во всех официальных банках и обменниках (их тут совсем мало) не принимаются российские рубли. Берут доллары, евро и йены. Смешно, ведь самая ходовая инвалюта — рубль! Её привозят из РФ труженики строек. И рубль принимается на базарах менялами. Но это незаконно, и можно получить большой штраф, хотя все меняют. И за нарушение режима регистрации — кто не зарегистрировался в три дня — штраф до 100 мин. зарплат, а во второй раз — 200–400 зарплат, или лишение свободы до 3 лет (статья 224 уголовного кодекса). Реально вряд ли посадят, но сдерут всё, что можно содрать.
По пути с Коканда в Ош разделились, т. к. узбеки не так легко подбирают трёх людей. Здесь почти нет больших машин. Все машины или советские б.у., или УЗ-ДЭУ местного производства, микро. Они все едут забитые, трёх людей с рюкзаками не посадишь. А грузовики — редкость. Но только мы разделились 2 +1, так сразу уехали в сторону Оша, и 14-го были вечером дома.
За время нашего отсутствия неприятностей не было. Хозяйка квартиры не проявлялась. Часть гостей разъехалась автостопом на Памир и на Китай. Зато приехал Луц с подругой (из Казани) и некие другие товарищи.
ИНТЕРНЕТ в ОШЕ
Недалеко от нашего дома обнаружился круглосуточный Интернет. Вообще удивительно, как они работают экономически — на грани рентабельности. В кафе находится шесть компьютеров; ночь стоит 50 сом (35 рублей). Причём сидит в среднем ночью человека четыре, значит собирают 200 сом (140 рублей). Но из них же надо платить зарплату мужику, который сидит, задрёмывая, и охраняет этот Интернет! Если платят ему, например, 100 сом, значит только половина (70 руб) остаётся на прибыль заведения. Плату за электричество и аренду они берут, конечно, из дневной выручки, которая несколько выше.
А мы прямо подсели на ночной Интернет — ведь, например, в Иркутске этого не было, нужно было платить по 40 рублей в час плюс немало ещё за трафик, за каждый мегабайт полученной информации — рубля по три. Не разгуляешься. Дешёвого ночного Интернета в Иркутске нигде не было. А тут — пожалуйста, несколько мест в городе (и в Бишкеке тоже есть). Поэтому мы ходили довольно часто. Длинные (Игорь и Демид) научили меня вести интернетный «живой журнал», и я туда оперативно выкладывал новости из нашей ошской жизни, написанные предварительно дома на ноутбуке. Ноутбук мне подарила летом московская бывшая автостопщица Алёна Власова, — и он весьма оказался полезен.
Кроме ЖЖ (www.a-krotov.livejournal.com), ещё одно применение современной техники: оказывается, можно отправить цифровые фотографии по Интернету в Москву, где они напечатаются, и моим родителям остаётся только прийти в фото-пункт и забрать их. У меня цифрового фотоаппарата не было, но и Игорь, и Демид имели оные, и мы успешно отправили в Москву по Интернету сотню фотографий. И напечатались они вполне пристойно. Родители были довольны.
И третье применение технологий: можно поговорить бесплатно голосом с другими счастливыми обладателями быстрого Интернета, через программу «скайп». Правда, работает она не везде. Во многих интернет-кафе её нет, а в других на компьютерах сломаны наушники или микрофон. Единственный нормальный скайп-компьютер занимал сам работник Интернет-кафе (или друг хозяина), который часами с кем-то трепался по ночам. Остальные компы не всегда работали адекватно, — но поговорить иногда получалось.
Кроме меня, Игоря и Демида, — Интернет активно использовали Юстас, Брэндон и другие долгожители Оша. Чем дольше человек находился в путешествии, тем чаще он ходил на Интернет. Поэтому мы заранее, ещё днём, ходили в кафе «занимать компьютеры», чтобы их не перехватили кыргызы.
Удобно, что в том же здании, где Интернет, находился единственный в Оше супермаркет, притом круглосуточный. Можно было иногда выбегать за продуктами. Цены в супермаркете, правда, были московские, а что-то и дороже. Так, например, глазированные сырки (российского производства) стоили в три раза больше, чем дома. Поэтому ими мы особо не питались.
ПОЕЗДКА в «ВАХХАБИТСКИЙ ПОСЁЛОК» АРАВАН
Изначально мы хотели посетить ещё два узбекских города — Фергану и Маргилан (который по перепутке мы часто называли Маргиналом). И по пути проверить ещё два автомобильных перехода с Узбекистаном — международные ли они. Один переход вблизи поселка Араван, там мы намеревались въехать, а второй — близ города Кызыл-Кия, где мы хотели выехать.
Кстати, не-международность уже известного нам перехода в поселке Сох дважды подтвердилась. Сперва через Сох поехал Сергей Горбунов — мужичок с московского завода, 47 лет, именуемый нами «дядя» — он тоже поселился в Доме АВП. Дядя поехал на маршрутке, его пропустили, но в качестве взятки отобрали фотоаппарат.
Затем через пару дней через Сох проехали ещё два наших друга. Тоже на маршрутке. Пограничники и на въезде, и на выезде хотели получить с них по 100 сом с человека в качестве взятки. Пришлось расплачиваться — поворачивать назад на «объездную» им не хотелось. Таким образом, этот переход является источником дохода погранцов. Но ещё хуже переход между Таджикистаном и Киргизией в селении Карамык. Там мы проезжали с Митей Фёдоровым в 1999 году. Но тогда была война (в Таджикистане) и бардак, а теперь всюду «порядок», переход стал не международным, и пограничники вымогают с иностранцев по 100 долларов — и таджики, и киргизы. Юстас едва проехал за 50 долларов — а куда денешься: у него последний день действия таджикской визы; объезд по Памирскому тракту занял бы неделю, а то и больше. А перейти нелегально литовцу — ещё хуже, чем русскому. Поймают без въездного штампа — не 50, а 500 долларов отдашь и будешь рад, что отделался так дёшево.
Итак, мы решили поехать проверить новые переходы. Ехали в двух парах — 1) я с Кириллом, 2) Демид с Ольгой Минск. Нас с Кирилом подвёз автостопом, впервые в Киргизии, русский мужик.
— Я вообще родом с Оша, — сказал он. — Тут у нас русских было 90 %. А теперь осталось не более 3 %. Все уехали в РФ. А вместо них приехали из сёл разные люди, многого не умеющие. А я жил в России с 1993 до 2003 г., сейчас вернулся, и при деле — работаю в местном «Газпроме». Нефть тут российская, а газ узбекский, но компания, занимающаяся газом и нефтью — российская. Я вас довезу до Аравана, это самый у нас ваххабитский посёлок. Но вреда никакого не приносит, вот их и не гоняют. Вот, посмотрите, бензоколонка слева — ваххабитская.
Мы посмотрели, но ничего особенного не заметили.
Приехали в Араван. Посёлок большой, но никаких особенностей, разве что больший процент людей с бородами и в халатах. Тут и вторая пара (Демид + Ольга) вылазят из другой машины. Дальше до границы 10 км. Решили, что если не пустят в Узбекистан, то вернёмся. А если пустят, встретимся в Маргилане.
Демид + Ольга уехали, а к нам тут подъехал на велосипеде мужик 40 лет в халате, с большой чёрной бородой. Улыбается во все зубы (не золотые).
— Ассаляму алейкум! Откуда? Пошли ко мне, чай пить, плов! — звал он.
Мы объяснили, что торопимся в Узбекистан, и догоняем своих друзей.
— Ну вы потом заезжайте, если вас узбеки не пустят. Вот запишите моё имя, Сидиков Алимжан. Араван, улица Токтогула, дом… номеров у нас нет. Вот мой телефон. Приезжайте ко мне в гости!
И я ему сообщил наш телефон. Расставаясь, мужик долго улыбался и жал руки на прощание.
Подъехали к границе — Демид звонит по сотику и сообщает, что граница не международная. Ну и отлично, поехали в Араван, пойдём в гости к мужику. А тут и он сам звонит.
— Ну как, узбеки пустили вас?
— Нет, — говорю, — едем к вам в Араван!
В Араване сели на площади у памятника ВИЛу, тут едет и мужик на велосипеде.
— Ассаляму алейкум! Ну пошли шашлык есть, чай пить. — Слез с велосипеда и пошёл рядом.
Мужик оказался с интересным свойством. Как только он видел встречного человека, он здоровался с ним за руку, улыбался во все зубы (не золотые), обнимался и говорил что-то вроде:
