Южная звезда (с иллюстрациями) - Верн Жюль Габриэль (электронную книгу бесплатно без регистрации txt) 📗

— Ваш кофе готов, папочка,— вежливо произнес Ли, тронув спавшего за плечо. Сиприен приоткрыл один глаз, потянулся, улыбнулся китайцу, сел и маленькими глотками выпил дымящуюся жидкость. И только тогда заметил, что место неаполитанца пусто.

— А где же Панталаччи? — спросил он.

— Уехал, папочка,— ответил Ли самым естественным тоном, будто речь шла о чем-то заранее условленном.

— Как это… уехал?

— Да, папочка, уехал вместе с тремя лошадьми!

Сиприен высвободился из-под одеяла и посмотрел туда, где паслись лошади. Дальнейших объяснений не потребовалось. Но инженер был человеком слишком гордым, чтобы тут же обнаружить свое беспокойство и возмущение.

— Ну что ж,— произнес он,— пусть этот негодяй не воображает, что последнее слово останется за ним!

Сиприен в раздумье сделал несколько шагов вдоль и поперек, размышляя, что следовало бы предпринять.

— Нужно тотчас отправляться дальше! — сказал он китайцу.— Мы оставим здесь седло, уздечку, все громоздкое или слишком тяжелое, и возьмем с собой только ружья и то, что осталось от съестного! Идя быстрым шагом, мы сможем двигаться почти с прежней скоростью, а возможно, и находить более прямой путь!

Ли тотчас повиновался. За несколько минут одеяла были свернуты, а мешки заброшены за спину; после чего, собрав в кучу и завалив толстым слоем веток все, что пришлось оставить на месте, они оба зашагали вперед. Сиприен оказался прав, говоря, что идти пешком в некотором смысле удобнее. Он и впрямь смог двигаться более прямым путем, одолевая крутые подъемы, не доступные ни для какой лошади,— правда, ценой немалых усилий.

Около часу пополудни они достигли северного склона того хребта, вдоль которого двигались три последних дня. По описаниям Лопепа, до столицы Тонайи оставалось, по-видимому, уже немного. К несчастью, его указания насчет пути следования были столь смутные, а названные на бечуанском языке данные о расстояниях оказались столь путаными, что определить заранее, сколько дней хода потребуется на оставшуюся дорогу — два или три, представлялось крайне трудным.

Когда Сиприен и Ли спускались по откосу в первую долину, открывшуюся им после перехода через хребет, Ли издал короткий смешок.

— Жирафы! — сказал он.

Сиприен, взглянув вниз, действительно заметил два десятка пятнистых животных, которые паслись посреди долины. Нет ничего более приятного, чем видеть издали их длинные шеи, устремленные вверх подобно мачтам или вытянутые словно змеи в траве на три или четыре метра от тела, покрытого желтоватыми пятнами.

— Можно взять одного из этих жирафов и использовать вместо Темплара,— заметил Ли.

— Оседлать жирафа? Да ты что! Где это видано? — воскликнул Сиприен.

— Не знаю, видано или не видано, но увидим ли такое мы с вами — зависит лишь от вас,— ответил китаец,— если вы позволите мне попытаться.

Сиприен, никогда не считавший невозможным то, что было просто новым, заявил, что готов помочь Ли в его затее.

— Мы находимся от жирафов с подветренной стороны,— сказал китаец,— и это наше счастье, потому что у них очень тонкий нюх и они давно бы нас учуяли! Стало быть, если вы обойдете их справа, а затем вспугнете выстрелом из ружья и направите в мою сторону, то больше ничего и не требуется, остальное я беру на себя!

Сиприен быстро сложил наземь все, что могло стеснить его движения, и, взяв ружье, приступил к выполнению указанного слугой маневра.

Между тем китаец не терял времени. Он сбежал по крутому склону долины до вытоптанной тропинки у самого подножия. Судя по многочисленным отпечаткам копыт, именно этой тропой и пользовались жирафы. Здесь китаец устроился за большим деревом, размотал длинную веревку, которая всегда была при нем, и, разрезав ее надвое, получил два отрезка по тридцать метров длиной. Затем, привязав к концу каждого из них увесистый камень,— после чего из них вышли отличные лассо,— он крепко привязал их концы к нижним ветвям дерева. Наконец, старательно намотав на левую руку свободные концы этих снарядов, спрятался за ствол и стал ждать.

Не прошло и пяти минут, как неподалеку прогремел выстрел. Сразу же послышался частый топот, похожий на шум от галопа целого кавалерийского эскадрона, он нарастал с каждой секундой, возвещая, что жирафы удирают со всех ног, как и предвидел Ли. Они неслись прямо на него по знакомой тропе, не подозревая, однако, о присутствии врага, спрятавшегося с подветренной стороны. Жирафы, которые мчались, развернув ноздри по ветру, растерянно таращась маленькими мордашками и мотая высунутыми языками, были поистине великолепны. Что касается Ли, то следить за ними ему было ни к чему. Свой пост он предусмотрительно выбрал вблизи того места, где дорога сужалась и животные могли пройти лишь по двое в ряд, так что ему оставалось только ждать.

Трех или четырех животных он пропустил; затем, приметив одного из жирафов необыкновенного роста, он метнул свой аркан. Просвистев в воздухе, веревка обвилась вокруг шеи животного, которое успело пробежать еще несколько шагов; но тут веревка натянулась, сжала ему гортань, и жираф остановился.

Китаец не тратил времени на созерцание этого зрелища. Увидев, что его первое лассо достигло цели, тут же схватил второе и метнул его в другого жирафа. Бросок был не менее удачным. Через полминуты перепуганное стадо уже рассеялось, а два жирафа, полузадушенные и изнемогающие, остались пленниками китайца.

— Скорее сюда, папочка! — крикнул Ли своему хозяину, который уже бежал к нему, не особенно веря в успех.

Но пришлось признать очевидное. Перед Сиприеном были два великолепных жирафа, крупных, сильных, упитанных, с тонкой подколенной впадиной и лоснящимся крупом. Но сколько ни восхищался, глядя на них, Мэрэ, идея использовать их как верховых животных казалась ему едва ли осуществимой.

— И на самом деле, как удержаться на такой спине, которая снижается к задним ногам с наклоном самое малое в шестьдесят градусов? — смеясь, говорил он.

— Да очень просто — стоит только сесть животному на плечи, а не на бока,— ответил Ли.— И к тому же разве трудно подложить под заднюю часть седла скатанное одеяло?

— Но у нас нет седел.

— Я сейчас же схожу за вашим.

— А какую уздечку надеть на такую морду?

— Это вы сейчас увидите.

Китаец на все имел ответ, и действия его не отставали от слов.

Еще не наступил час обеда, как из куска своей веревки он сделал два недоуздка, которые надел на жирафов.

Заарканенные животные были настолько обескуражены и к тому же имели столь добрый нрав, что не оказали никакого сопротивления. Из остальных кусков веревки китаец изготовил вожжи.

Закончив эти приготовления, Ли повел обоих пленников на поводке, что оказалось проще простого. Мэрэ и китаец по собственным следам возвратились на место вчерашнего лагеря, чтобы забрать седло и прочие вещи, которые им пришлось оставить. Вечер ушел на доведение начатых работ до конца. У Ли оказались поистине золотые руки. Он не только успел переделать седло Сиприена, так что теперь его можно было класть на спину одного из животных в горизонтальном положении, но и соорудил для себя седло из ветвей; затем, для пущей предосторожности, он полночи занимался тем, что отбивал у жирафов малейшую охоту к сопротивлению, по многу раз садясь на них верхом и при помощи решительных доводов убеждая, что его нельзя не слушаться.

Глава XVII

STEEPLE-CHASE [91] ПО-АФРИКАНСКИ

И все же у обоих всадников, когда они на следующее утро отправлялись в путь, вид был весьма странный. Сомнительно, чтобы Сиприену захотелось верхом на таком седле предстать перед глазами мисс Уоткинс на большой улице в лагере Вандергаарт. Но на войне как на войне. Они ехали по пустыне, и тут жирафы в роли верховых животных выглядели не более странно, чем дромадеры — одногорбые верблюды. Их шаг даже чем-то напоминал походку «кораблей пустыни». Езда на жирафах оказалась ужасно тряской, с настоящей килевой качкой, от которой оба всадника почувствовали легкий приступ морской болезни. Однако через три часа Сиприен и китаец вполне акклиматизировались. А так как жирафы двигались довольно быстро и, после нескольких попыток бунта, тотчас подавленных, показали себя весьма послушными, то все шло как нельзя лучше.