Америка в пяти измерениях - Байдакова Алла Владимировна (читать книги онлайн бесплатно полностью txt) 📗
Коллекция быстро переросла дом, для которого она предназначалась. Возникла идея передать ее только что созданному Художественному музею округа Лос-Анджелес. Однако произошел конфликт, и договоренность была расторгнута. И тогда внимание Нортона Саймона привлек музей в небольшом городке Пасадина, также входящем в Большой Лос-Анджелес. Этот музей, специализировавшийся на современном искусстве, переживал серьезные финансовые трудности, поскольку было затеяно большое строительство, а денег не хватило. И тогда коллекционер поступил просто – он погасил все долги, а сам музей забрал себе. Так появился Музей Нортона Саймона.
Собранную здесь коллекцию считают одной из лучших в США. При этом сам музей не очень велик, его легко обойти буквально за пару часов. Это если, конечно, не задерживаться подолгу у каждой картины. Но вот это как раз и невозможно. Здесь, кажется, нет ни одной работы, пройти мимо которой можно, лишь бросив на нее взгляд. Нортон Саймон оставлял в своей коллекции лишь то, что нравилось ему. И он, безусловно, собирал только лучшее. Самыми же значимыми для него самого были три картины: «Мадонна с младенцем и книгой» Рафаэля, «Натюрморт с лимонами, апельсинами и розой» Франсиско де Сурбарана и «Портрет мальчика» Рембрандта, который предположительно является портретом сына художника Титуса.
Можно ли описать картину словами? Какую-то можно. Но если на картине просто изображен мальчик, то как описать словами ощущение чуда, которое возникает, когда смотришь на него? «Титус», а именно так обычно называют «Портрет мальчика», – это настоящее чудо. На посетителей музея с полотна смотрит живой мальчишка, который, кажется, вот-вот сорвется с места и убежит. Он одновременно ребячлив и серьезен, наивен и жизнерадостен. Неизвестно точно, когда картина была написана – считается, что примерно в 1655–1660 годах. Кто точно изображен на ней – это тоже загадка. И где она находилась до начала XIX века – тоже неизвестно. Однако в 1815 году его обнаружил реставратор Джордж Баркер на стене фермерского дома под Гаагой, где он был вынужден остановиться на ночлег. Хозяева отдали ему портрет практически даром, взяв с него за ночлег и за картину всего шиллинг. Вернувшись в Англию, Баркер подарил полотно своему покровителю – графу Спенсеру, жена которого Лавиния буквально влюбилась в портрет и объявила, что он никогда не должен покидать их дома. Так и было в течение ста лет, и картина переходила из поколения в поколение в семье Спенсер. Однако в 1915 году она была продана – покупателем стал известный искусствовед и историк, баронет Герберт Кук. В его семье портрет хранился до 1965 года, когда его выставили на продажу на аукцион «Кристис».
Специалисты не причисляют ее к числу лучших работ Рембрандта. Считается, что работу над ней художник не закончил – четко прописано только лицо. Однако на всех, кто видит эту картину, она производит ошеломляющее впечатление. Так случилось и Нортоном Саймоном. Когда он увидел фотографию этой картины, он был сражен раз и навсегда. Он стал выяснять, готовы ли хозяева продать ее, однако обе стороны были весьма осторожны. Когда же картину выставили на аукцион в Лондоне, коллекционер немедленно прилетел в этот город. Битва за «Титуса» навсегда вошла в историю аукциона «Кристис».
Нортон Саймон очень хотел присутствовать в зале лично, однако не желал быть узнанным. Он хотел активно участвовать в торгах, но не желал привлекать к себе внимания. Чтобы добиться своего, он выработал сложную систему знаков, суть которой сводилась к тому, что пока он просто сидит в зале – даже молча, – то он участвует в торгах. Если же он встал, то это означает, что он отказывается от дальнейшей борьбы. Аукцион «Кристис» согласился с его предложением, и было заключено соответствующее соглашение. Беда же заключалась в том, что система эта оказалась настолько сложна, что ведущий запутался в подаваемых Саймоном знаках. И обладателем картины был назван представитель греческого магната-судовладельца Ставроса Ниархоса, назвавший цену 2,1 миллиона долларов. Нортон Саймон поднял шум, потребовал пересмотра итогов торгов, ссылаясь на заключенное соглашение. И – беспрецедентный случай! – результаты были аннулированы, и торги возобновлены. Нортон Саймон купил «Титуса» за 2,2 миллиона долларов. Эта история наделала много шума.
«Титус» висит в маленьком зале, окруженный другими работами Рембрандта. Все они вызывают восхищение, но только эта заставляет возвращаться к ней вновь и вновь. Она вызывает и радость, и грусть. Ведь этого чудесного мальчика уже давно нет, а на картине он живой, готовый куда-то умчаться по своим мальчишеским делам. Напротив картины стоит скамеечка, и мы обычно подолгу сидели здесь, глядя на это чудо.
А потом обязательно уходили в парк музея, который тоже можно назвать произведением искусства. Он создан ландшафным дизайнером Нэнси Госли Пауэр. На небольшой территории живут 180 растений, есть пруд с лилиями и маленький водопад. И здесь размещены скульптуры Генри Мура, Родена и Майоля. Еще вас ждет маленькое кафе, где можно посидеть и полюбоваться парком. И, если повезет, к вам придет веселая белка-попрошайка.
Глава 15. В гости к самым-самым…
О самом большом дереве на планете, самом старом живом существе, самом жарком и самом сухом месте Северной Америки, а также о самом известном отеле в мире, которого на самом деле не существует…
В Калифорнии растет гигантская сосна, чага (pinus Californicus); взгляните на это громадное дерево: над ним прошли 8–9 столетий! Выжженное пожаром дупло его служит жилищем целым семействам! На моих глазах из одного дерева был выстроен хлебный магазин и дом, в котором помещалась контора колониальная и две квартиры для приказчиков. Высота его от комля до вершины от 120 до 200 ф., толщина от 8 до 10 футов. Можно себе представить, с каким оглушительным треском упадает этот колосс, подсеченный рукою человека! Остальные деревья лесов Калифорнии: лавр, каштановое дерево, дуб, по берегам рек дикий виноградник. И долго человек равнодушно, холодно смотрел на эту страну: теперь, когда в недрах этой земли он нашел золото: через Скалистые Горы, из Нового Орлеана, через Панаму, вокруг Горна хлынул народ; теперь явится там и естествоиспытатель и минералог: под анатомическим ножом науки задрожит каждая жилка этой красавицы-земли!
Природа Калифорнии невероятно богата. Просто немыслимо богата. Здесь и красивейшее тихоокеанское побережье, и величественные горы Сьерра-Невада, и роскошные леса, и экзотические пустыни. Здесь есть много такого, чего не увидишь нигде больше. И, к счастью, здесь уже давно поняли, что все эти сокровища надо охранять, поскольку если этого не делать, то последующим поколениям всего этого не видать. В Калифорнии существует около 300 заповедников или парков, некоторые финансируются из федерального бюджета, большинство – из бюджета штата. Кстати, над парками периодически нависает угроза закрытия из-за нехватки денег.
Путешествия по заповедникам Калифорнии – это тема для целой книги, может быть, даже не для одной. Поэтому мы расскажем лишь о трех маршрутах, которые не просто показались нам интересными, а по-настоящему потрясли. Начнем мы с калифорнийских секвой, о которых, конечно, написано уже немало. Они являются символом штата Калифорния и заслуживают чести открыть эту главу. Однако, забегая вперед, скажем, что отнюдь не величественные секвойи, а совсем другие деревья – маленькие и скрюченные – произвели на нас совершенно неизгладимое впечатление.
В Калифорнии произрастают два вида секвой – Sequoiadendron giganteum (Giant Sequoia, или гигантская секвойя), собственно говоря, сама секвойя, и Sequoia sempervirens (Coast Redwood, секвойя редвуд). Стройные редвуд, растущие на севере Калифорнии, невероятно красивы. Среди них живет обладательница титула «самое высокое дерево на планете». Секвойи гигантские пониже, но массивнее – это настоящее чудо растительного мира нашей планеты; эти секвойи – самые большие живые существа Земли. Их рощи сохранились во множестве в горах Сьерра– Невада, однако, чтобы увидеть самые большие и самые старые, надо ехать высоко в горы в Национальный парк секвой, в Лес гигантов. От Лос-Анджелеса туда часа три езды на машине, из них последний час приходится крутиться по замысловатому серпантину горной дороги без ограждений.
