Возвращение в Африку - Горюнов Дмитрий Петрович (лучшие книги читать онлайн бесплатно TXT) 📗
Но на этом пути почти непреодолимым препятствием становится психологический барьер. Для кочевников скотоводство — все. Убедить их отказаться от животных или сократить их число невозможно. Поэтому в засушливых местах, на огромных территориях между озером Рудольф на севере и горой Марсабит на юге — в районе, по которому я не раз путешествовал, — намереваются создать особую модель национальных парков, в которых будут разрешены охота и выпас скота. Ядро парка, как и в биосферном заповеднике, останется нетронутым, а вокруг появится зона многоцелевого использования, за состоянием которой будут следить ученые. «Так мы и постараемся преодолеть противоречие между хозяйственной деятельностью кочевников и национальным парком», — говорит кенийский ученый Вальтер Лусинги.
Для сохранения некоторых парков, таких, как найробийский, Самбуру, утверждают зоологи, необходимо ограничить доступ в них. В некоторые парки предлагают продавать билеты на определенное количество автомашин в день, как в театры продают билеты строго по числу мест. Нечто подобное в Кении уже есть. Морской парк Малинди на побережье Индийского океана открыт для туристов только в дневные часы, посетителей на больших лодках со стеклянным дном провозят по определенному маршруту. Для более близкого знакомства с подводным царством предоставляют акваланг, маску, ласты. Ружей для подводной охоты, разумеется, не предлагают: ловить рыбу, моллюсков или других животных, обламывать «на память» веточки кораллов строго запрещено.
ВЫСТРЕЛЫ В ЗАПОВЕДНОМ БУШЕ
В одну из поездок на озеро Рудольф в полупустынной местности между Маралалом и Барагои, где мы сбились с дороги и долго плутали (виной было стадо ориксов, за которым мы погнались, чтобы сфотографировать животных), неожиданно увидели под акацией слона, странно раскачивавшегося и вздрагивавшего всем огромным телом. Остановившись в нерешительности и присмотревшись повнимательнее, мы увидели страшную картину: задняя нога слона была схвачена стальной петлей, привязанной к обломку дерева. Раненая нога превратилась в кровавое месиво, в котором кишели личинки и зеленые мухи. При виде машины слон с невероятным усилием сделал шаг, волоча за собой стальной провод с обрубком дерева. Потом остановился, тяжело дыша, сделал еще шаг и снова надолго остановился, опустив голову и вяло качая хоботом. Сколько времени длилась его мука — неделю, две, месяц? Впервые в жизни я пожалел, что у меня нет оружия, чтобы прекратить мучения животного. До Барагои мы добрались лишь через несколько часов, на исходе дня. Мы рассказали о слоне полицейскому инспектору, который обещал рано утром отыскать и пристрелить слона, а потом попытаться найти виновника. У Екатерины Шевелевой есть такие стихи: «Ветер перемешивает Нарочь, ветер перемешивает озеро, ветер перемешивает на ночь все, что я на дно души забросила». В часы бессонницы, когда ветер воспоминаний перемешивает пережитое, я вижу слона со стальной петлей — немой укор человеческой алчности и жестокости.
Истребление животных, браконьерство в Африке — позорная страница истории цивилизации. Для разного рода авантюристов, контрабандистов, любителей легкой наживы животный мир Африки стал источником баснословных барышей, другие нашли здесь идеальный полигон для удовлетворения необузданной охотничьей страсти и тщеславия. Сколько из Африки вывезено слоновой кости, шкур леопарда, кожи крокодила, рогов носорога! Сколько истреблено животных! Несть числа! Печально известный шотландский охотник Джон Хантер, сам застреливший тысячи животных, упоминает об одном охотнике, в свое время убившем в Кении больше двух тысяч слонов.
По официальным данным кенийской таможенной статистики, с 1969 по 1976 год из Кении было вывезено почти 25 тонн рогов носорога. Много это или мало? Судите сами: для этого надо было убить 10 тысяч животных! Набеги арабов и португальцев во внутренние районы Кении за рабами и слоновой костью не привели к такой массовой гибели животных. Некоторые виды исчезли навсегда. Шведский профессор Карри-Линдаль утверждает, что за последние 250 лет в Африке полностью истреблено 14 видов млекопитающих, четыре вида птиц и два вида пресмыкающихся. Исчезновение с лица земли этих видов — огромная потеря для генетического фонда нашей планеты, и она целиком лежит на совести европейских колонизаторов. Кстати, у себя на родине европейские охотники и торговцы поступали осмотрительнее: за это же время в Европе исчезло четыре вида млекопитающих и один вид птиц.
Западные авантюристы и контрабандисты приучили и африканцев к браконьерству. С древнейших времен многие африканские племена занимаются охотой, кочевым скотоводством. И сейчас в той же Кении немало племен, которые кочуют по просторам саванны со своими коровами, козами, овцами, верблюдами, охотятся. Охотятся, а не истребляют! Раньше африканцы убивали животных ради пропитания. Из шкур делали одежду, бурдюки для перевозки и хранения воды, охотничьи щиты да еще знаменитые тамтамы.
Бережное отношение к дичи, природе в целом — неписаное правило всех охотничьих народов. Любопытная запись на сей счет содержится в дневнике В. К. Арсеньева. У удегейцев «строжайше запрещалось какого бы то ни было зверя убивать и бросать в тайге неиспользованным. Это большой грех. В этом мы видим очень разумный запрет, не допускающий хищничества и бездельного убиения зверя». В том же дневнике приводится заклинание, произносимое удегейцами во время рубки лиственницы на изготовление шаманского дерева «тун». «Мне это дерево не нужно… Я так напросто не рубил бы. Севону (духу) нужно такое тун».
До европейских пришельцев африканцы по-настоящему не знали цены слоновой кости. Ливингстон вспоминает, что посланцы вождя Легулатаба рассказывали ему, что в окрестностях озера Нгами загоны для скота строят из слоновых бивней необыкновенных размеров. В целом африканцы жили в согласии с природой, не нанося ей ущерба. В последние же десятилетия многие из африканцев оказались втянутыми в преступный бизнес. Недоброй памяти самозваный «император» Центральной Африканской Республики Бокасса и природу губил варварски: по его приказу снаряжались целые воинские экспедиции за слоновой костью, которая шла на оплату нелепых, но баснословно дорогих причуд диктатора. При другом диктаторе, Иде Амине, был нанесен колоссальный ущерб животному миру Уганды.
Многие выдающиеся ученые давно выступали в защиту африканских животных. Только в 1973 году была принята международная конвенция об ограничении торговли редкими видами дикой флоры и фауны. Многие правительства сократили охоту на диких животных и редких птиц, отлов их или запретили совсем. В 1978 году Джой Адамсон писала мне в Рабат, где я тогда работал: «Ура! Наконец-то указом президента Джомо Кениаты запрещена охота на зверей, торговля шкурами и сувенирами, сделанными из шкур диких животных. Порадуйтесь вместе с нами этой победе над врагами животного мира». Однако она замечает, что в магазинах шкурами торгуют, как и прежде, а браконьеры, действуя не так нагло, все же продолжают свое гнусное дело. «За контрабандой слоновой костью стоят крупные боссы, до которых не добраться даже прокурору республики», — писала Джой.
В первой половине нашего века слоновая кость продавалась по 10 долларов за килограмм, сейчас — по 74 доллара. Таким образом, средних размеров слон носит в верхней челюсти 1300 долларов. А посему охота на слонов в Африке продолжается. Специалисты отмечают: в расчете на уменьшение численности слонов и значительное повышение цены на кость дельцы не пускают ее на изготовление предметов роскоши, а попридерживают, складывая необработанные бивни, как слитки золота в сейфы банков Токио, Лондона, Гонконга. Исчезают носороги: в традиционной восточной медицине и знахарстве истертый в порошок рог считается «эликсиром молодости» и котируется высоко, а в некоторых арабских странах за традиционный кинжал «джамбия» — символ достижения зрелости с рукояткой из рога носорога платят по 6 тысяч долларов. А как избежать пули браконьера крокодилу, если в лондонских магазинах бумажник из крокодиловой кожи стоит больше 600 долларов?! Поэтому таможням трудно тягаться с профессиональными контрабандистами. Зачастую нелегальный груз обнаруживают лишь случайно. Так, например, одному из служащих бременской таможни бросилась в глаза посылка с резными изделиями из Кении. Обследуя одну из 24 упаковок, сотрудник нащупал какой-то заостренный предмет. Вместо резных изделий в посылке оказался 141 отпиленный рог носорога — крупнейшая партия рогов строго охраняемых животных. В Кении их сохранилось всего около 1500 особей.
