В чертогах Подкаменной Тунгуски - Заплатин Михаил Александрович (первая книга TXT) 📗
С тех пор и стали называть шиверу Бабушкой, а порог Дедушкой.
Есть и другое объяснение. Напротив шиверы среди скал якобы есть камень, напоминающий сгорбленную старушку. По нему-то и называют шиверу Бабушкой. А у порога один из береговых утесов напоминает будто бы профиль старика, поэтому и называют порог Дедушкой.
...После случая у острова Польпоро дядя Лука больше не стоит за рулем. Теперь он обычно находится где-нибудь неподалеку и занимает меня разговорами.
Наш караван проходит мимо Бабушки, но я не успеваю рассмотреть каменную старуху. Перед порогом Дедушка я прошу Луку показать мне утес, похожий на деда.
— Подожди-ка, дорогой: не до Деда сейчас, — отвечает дядя Лука, устремив глаза на приближающиеся белые буруны порогов.
На илимке все притихли.
Там, где скалы правого берегового гребня близко подходят к воде, находится порог Дедушка. Узкое русло реки перегорожено многочисленными подводными камнями. Их не видно. Только вода клокочет и пенится над ними.
Первые камни, едва скрытые водой, проскочили мимо каравана. Некоторые из них коснулись бортов. Илимка содрогнулась — под дном ее проползает каменная глыба.
— Пронеси господи! — шепчет, стоя рядом со мной, дядя Лука.
Я слежу за катером. Губенко направляет его между бурунами, под которыми скрыты подводные камни. Сплавщики на илимках точно повторяют маневр Григория. Катер делает поворот влево — рулевые следующей за катером илимки поворачивают ее в ту же сторону, вторая илимка повторяет маневр первой, и караван цепочкой обходит опасные места в пороге.
Все это происходит в считанные секунды. Караван на бешено несущихся струях выносится в тихое место. Наступает тишина. Я оглядываюсь назад — река падает словно с гигантской ступени. Оттуда доносится равномерный гул.
Я вспомнил знаменитый Панолик, который мы недавно проплывали с Савватеевым, и невольно сравнил его с Дедушкой. Дедушка не кажется таким грозным, как Панолик: валы Панолика гораздо мощнее, и подводных камней там, кажется, больше, но нависшие над Дедушкой фантастические скалы и сжатое огромными камнями русло реки придают ему необычный и внушительный вид.
За многими порогами на Подкаменной Тунгуске держится дурная слава. Немало жизней поглотили их грозные валы. В чем же именно опасность и сложность прохождения через пороги? Я думаю, что любителям путешествий это нужно знать.
Крупный порог опасен для любого транспорта, и особенно для одинокой лодчонки, которая становится здесь почти неуправляемой.
При движении вверх по реке, когда из-за сильного напора воды лодка или караван илимок идут через порог очень медленно, опасность несколько меньше. При такой малой скорости легче обходить камни и маневрировать между ними, а в случае неудачи можно просто сплыть вниз.
Совсем иная картина, когда вы спускаетесь через большой порог вниз по реке. Бешеное течение подхватывает илимки и несет их прямо на камни. Поэтому нужно умело и быстро маневрировать между камнями, иначе илимка, ударившись о камень, может перевернуться. Человеку, попавшему в ревущие буруны, трудно спасти свою жизнь: он беспомощен среди мощных потоков воды.
Для лодки большой порог особенно опасен. Со своими малыми габаритами она здесь становится просто щепкой, Которую легко захлестывает большая волна. Если илимкам на пороге опасно соприкасаться с подводными камнями, то для лодок это тем более губительно. Удар лодки о подводный камень на большой скорости может быть роковым: дно наверняка будет проломлено, лодку может резко развернуть и перевернуть набегающим валом.
Надо уметь по характеру поверхности воды определять, в каком месте лежит подводный камень. Бурлящую воду над камнем сплавщики называют бурунами. Буруны видны издалека. Вода в таких местах кипит, переливается с ревом и шипением.
До Полигуса оставалось не так уж далеко.
Пройдя порог, Губенко включил сирену и помахал нам фуражкой. Он поздравлял сплавщиков и пассажиров с благополучным проходом порога — так уж заведено на Подкаменной Тунгуске.
Высокие зеленые горы со скалистыми обрывами у вершин обступали реку. Русло ее стало шире, течение было быстрое, но спокойное.
На илимках снова царит оживление. Команда радуется: порог пройден благополучно. Дядя Лука смешит пассажиров своими рассказами. Он подозрительно весел: видимо, втихомолку хватил водочки.
Три подруги уселись рядышком и смотрят на незнакомые берега. Рядом с ними опять появился гитарист. У него опухшие глаза: когда проходили порог, он спал.
— Прелестные, где же ваш Полигус? — спросил он, делая ударение на «у».
Девушки хихикнули. Парень безразлично оглядел берега:
— В какую глушь завезли нас!..
Подкаменная Тунгуска круто повернула влево. На самом изгибе с правой стороны впадала небольшая речка, в долине которой виднелась столообразная гора. Ее плоская вершина по краям обрывалась отвесными скалами. От подножия их спускались крутые, покрытые серыми осыпями склоны.
— Как называется гора? — спросил я дядю Луку.
— А шут ее знает! Гора, да и только. А речка называется Дягдагли. Чуть пониже будет другая — Дилисма.
Уж очень примечательна столовая гора в долине Дягдагли. Ее можно сравнить и со шкатулкой, и с усеченной пирамидой. Взглянуть бы с ее скалистых обрывов на просторы эвенкийской тайги! Взору предстало бы обширное пространство с многочисленными плоскими вершинами — необозримое Средне-Сибирское плоскогорье...
Из-за поворота реки на невысоком берегу показались домики.
— Вот и ваш Полигус, — сказал дядя Лука девчатам.
Девушки стали внимательно рассматривать место своего будущего жительства. Трудно сказать, что они испытывали. Может, они были рады, что поживут и поработают в отдаленном уголке настоящей Сибири. А мне хотелось бы пожить на этих пустынных берегах Подкаменной Тунгуски...
Густо заросшие лесом горы окружали деревню. Домиков в ней было не так уж много — десятка три, не больше. Среди строений выделялись три-четыре крупных здания.
От домов к воде спускались люди. Губенко включил сирену. Народ повалил еще гуще. Вскоре на берегу уже стояла большая толпа. Среди встречающих особенно много было эвенкийских ребятишек и подростков.
Наших девушек встречали местные девчата. Очевидно, они уже знали о приезде трех подруг с Кавказа. Они увели наших спутниц в деревню. За ними ушел и парень с гитарой. Все пассажиры покинули илимки. Команда местных грузчиков вместе с нашими рулевыми начала выносить грузы на берег.
Прошло часа полтора. Разгрузка кончалась. На берегу появились переодетые и принаряженные подруги. Они подбежали к нам с Григорием и радостно поделились новостями:
— А нам уже дали комнату!
— И с полной обстановкой: кровати, стол и стулья!
Девушки радовались, что в Полигусе есть кино и радио, магазин и почта.
— Не такая уж здесь глушь! — сделала заключение Людмила.
— Элка! — с ужасом сказала одна из девушек. — Картошка-то подгорит!
Подруги побежали обратно в деревню. На высоком берегу они остановились, поговорили между собой и крикнули:
— Приходите к нам в гости!
В ПОЛИГУСЕ
Чуть забрезжил рассвет — по железной палубе катера застучали тяжелые сапоги. Раздался голос Губенко:
— Дядя Лука! Петро! Никола! Саня! Поднимайся, братва!
Через минуту загудел мотор. По крыше илимки затопали сплавщики.
— Топоры, доски, гвозди! Паклю не забудьте! — командовал Григорий.
Послышались всплески падающих в воду канатов.
— Крепи буксир!
Вскоре заскрипели друг о друга бортами илимки. С одной порожней баркой Губенко поплыл к острову Польпоро за оставленными там грузами и за той илимкой, которая осталась торчать на камне.
Утро было туманное. По крутым оврагам между высоких береговых возвышенностей стояла густая молочная пелена. Медленно двигаясь, она оплывала лесистые склоны гор, наполняя собой тайгу. Туманная дымка покрывала и реку. В ней скоро скрылся катер Григория. Был слышен только гул мотора.
