Собрание сочинений в 12 т. Т. 9 - Верн Жюль Габриэль (книги регистрация онлайн бесплатно TXT, FB2) 📗
- Вы правы, командир, - добавил один из французских офицеров. - Если Сакратифа, как говорят, в одно и то же время видели в разных местах, значит этим именем пользуются сразу несколько пиратских главарей.
- И делают это для того, чтобы вернее сбить со следа порядочных людей, которые за ними охотятся! - подхватил капитан Тодрос. - Но я повторяю еще раз: есть только один способ добиться, чтобы это имя исчезло, - схватить и повесить тех, кто его носит… и даже тех, кто его не носит! Тогда уж настоящему Сакратифу, ежели он существует, не удастся ускользнуть от веревки, которая давным-давно по нем плачет!
Капитан Тодрос был прав, но главная трудность заключалась в том, чтобы обнаружить этих неуловимых злодеев.
- Капитан Тодрос, - спросил затем Анри д’Альбаре, - не встречалась ли вам в первые месяцы плавания «Сифанты» или во время ваших прежних кампаний саколева водоизмещением в сотню тонн под названием «Кариста»?
- Ни разу, - ответил тот.
- А вам, господа? - добавил командир, обращаясь к офицерам.
Но ни один из них ничего не слышал о саколеве, хотя почти все плавали по морям Архипелага с самого начала войны за независимость.
- Не приходилось ли вам слышать имени Старкоса, капитана «Каристы», - настойчиво продолжал свои расспросы Анри д’Альбаре.
Это имя было совершенно неизвестно офицерам корвета. Впрочем, в том не было ничего удивительного, ибо речь шла всего лишь о владельце обыкновенного торгового судна, каких в портах Леванта встречаются сотни.
Однако Тодрос смутно припоминал, что он как будто слышал имя Старкоса во время одной из стоянок в порту Аркадия, в Мессинии. Это имя принадлежало капитану одного из тех промышлявших контрабандой судов, которые переправляли на берберийский берег невольников, проданных турецкими властями.
- Впрочем, это, должно быть, другой Старкос, - добавил он. - Тот, говорите вы, владелец саколевы, а саколева не пригодна для такой торговли.
- В самом деле, - согласился Анри д’Альбаре и прекратил разговор.
Но он не мог не думать о Старкосе, так как его мысли неизменно возвращались к непостижимой тайне исчезновения двух женщин - Хаджины Элизундо и Андроники. Теперь два этих имени были нераздельны в его воспоминаниях.
Двадцать пятого марта «Сифанта» находилась возле острова Самофракии, в шестидесяти лье к северу от Хиоса. Если учесть, сколько времени было ею затрачено на пройденный путь, то станет ясным, что в этих местах она должна была обшарить каждый уголок. И действительно, там, где из-за мелководья не мог пройти корвет, разведку производили его шлюпки. Но пока что все поиски оставались безрезультатными.
Остров Самофракия подвергся во время войны жестокому опустошению, и турки все еще держали его под своим гнетом. Можно было предположить, что за отсутствием удобной гавани корсары находили надежно! убежище в многочисленных бухтах. Над островом высится гора Саос, достигающая пяти-шести тысяч футов; с такой высоты дозорным нетрудно заметить любой корабль и дать о нем знать, если он покажется им подозрительным. Предупрежденные таким образом заранее, пираты имели полную возможность скрыться, прежде чем им будет отрезан путь. Вероятно, дело обстояло именно так, ибо в этих почти пустынных водах «Сифанте» так и не встретился ни один корабль.
Тогда Анри д’Альбаре взял курс на северо-запад с тем, чтобы миновать остров Тасос, расположенный приблизительно в двадцати лье от Самофракии. Корвету пришлось лавировать, борясь с сильным встречным ветром; но вскоре он оказался вблизи берега, где море было спокойнее, и условия плавания стали более благоприятными.
Как непохоже сложилась судьба у различных островов Архипелага! В то время как Хиосу и Самофракии пришлось так много выстрадать от турок, Тасос, подобно Лимносу или Имбросу, не знал военных столкновений. Все население Тасоса составляют греки; нравы там патриархальные; мужчины и женщины до сих пор еще сохраняют в убранстве, одежде и прическах все изящество античного искусства. Турецкие власти, которым этот остров был подчинен с начала пятнадцатого века, могли бы беспрепятственно разграбить его, не встретив ни малейшего сопротивления. Однако в силу какой-то необъяснимой привилегии и несмотря на то, что богатство жителей острова само по себе могло возбудить вожделение этих весьма беззастенчивых варваров, Тасос до сих пор оставался нетронутым.
И все же, не прибудь туда «Сифанта», острову, вероятно, пришлось бы узнать все ужасы грабительского нападения.
Дело в том, что 2 апреля порту, который расположен на севере Тасоса и в наши дни носит имя Пиргос, угрожала высадка пиратов. К острову подошли пять или шесть пиратских кораблей по типу - мистики и жермы, в сопровождении бригантины, вооруженной дюжиной пушек. Высадка бандитов на острове несомненно привела бы к катастрофе, ибо население его не было искушено в сражениях и не располагало достаточными силами для сопротивления.
Но едва на рейде появился корвет, как на грот-мачте бригантины взвился флаг, и все пиратские корабли построились в боевую линию, что было необычайной дерзостью с их стороны.
- Уж не собираются ли они атаковать нас? - воскликнул капитан Тодрос, стоявший рядом с командиром на юте.
- Атаковать… или защищаться? - заметил Анри д’Альбаре, порядком удивленный таким поведением пиратов.
- Черт побери! Я ожидал, что эти негодяи будут удирать под всеми парусами!
- Напротив, капитан Тодрос, пусть сопротивляются! Пусть даже атакуют! Если бы они обратились в бегство, некоторым из них несомненно удалось бы от нас уйти! Прикажите объявить боевую тревогу!
Приказ командира был немедленно выполнен. Пушки были заряжены, ядра сложены возле орудийной прислуги; палубные каронады приведены в боевую готовность, матросы получили оружие - мушкеты, пистолеты, сабли и абордажные топоры. Марсовые приготовились к маневру, как на случай боя на месте, так и на случай погони за беглецами. Все это делалось с такой же быстротой и четкостью, как на военном корабле.
Тем временем корвет приближался к флотилии, в равной степени готовый и к нападению и к отпору. Командир намеревался открыть огонь по бригантине и угостить ее залпом, способным вывести судно из строя, а затем, подойдя вплотную, бросить людей на абордаж.
Но было вполне вероятно, что пираты, делая вид, что готовятся к бою, на самом деле помышляют лишь о бегстве. Им не удалось осуществить его раньше, потому что прибытие корвета застигло их врасплох, а теперь он преграждал им выход в открытое море. Единственно, что им оставалось, - это хитростью попытаться проскочить в проход.
Первой открыла огонь бригантина. Ее орудия были наведены таким образом, чтобы поразить рангоут корвета и лишить его по крайней мере одной из мачт. Если бы это удалось, бригантине было бы потом куда легче ускользнуть от своего противника.
Снаряды просвистели над палубой «Сифанты» на высоте семи или восьми футов, кое-где срезали фалы, повредили брасы, разнесли в щепы деревянный настил между грот- и фок-мачтами и легко ранили трех-четырех матросов. В общем, они не причинили серьезного вреда.
Анри д’Альбаре ответил не сразу. Он приказал стрелять по бригантине прямой наводкой, но залп с правого борта был дан лишь тогда, когда рассеялся дым от первых выстрелов.
По счастью для бригантины, ее капитан сумел сманеврировать, воспользовавшись ветром, и всего несколько ядер угодили в корпус, над ватерлинией. Хотя на бригантине и оказалось несколько убитых, она все же не была выведена из строя.
Но ядра корвета, не поразившие бригантину, не пропали даром. Почти все они врезались в левый борт мистики, открывшейся благодаря маневру бригантины, и она тотчас же стала наполняться водой.
- Попали! Не в бригантину, так в ее спутницу, эту старую калошу! - закричали матросы на баке «Сифанты».
- Ставлю свою порцию вина, что через пять минут мистика пойдет ко дну!
- Через три!
- Идет! Пусть твое вино так же льется в мою глотку, как вода в пробоины корпуса этого пиратского корабля!
