Япония, японцы и японоведы - Латышев Игорь (читать книги онлайн полностью .TXT) 📗
Сегодня российская общественность, наверное, уже забыла о содержании этой программы, а она с самого начала представляла собой, по сути дела, курс на передачу Японии в рассрочку всех четырех спорных островов Курильского архипелага. Программа эта, кстати сказать, на сегодняшний день уже частично реализована. Так, в соответствии с первым этапом реализации этой программы российская сторона отказалась от курса, проводившегося на протяжении предшествовавших тридцати лет, и признала существование "территориального вопроса" в российско-японских отношениях. Далее, второй этап этой программы предусматривал открытие доступа японских предпринимателей на спорные острова с целью свободного ведения там предпринимательства, и такой доступ практически уже открыт в соответствии с достигнутыми в последнее время договоренностями о японском рыболовном промысле в территориальных водах южных Курильских островов, а также в соответствии с курсом России на поощрение деятельности на спорных островах совместных российско-японских предприятий. Выполнен фактически на сегодня и третий этап этой ельцинской программы, предусматривающий "демилитаризацию" Южных Курил: вот уже три года, как с четырех островов отведены, за исключением малочисленной погранохраны, все армейские формирования, включая авиацию и танки.
Теперь, если следовать названной программе, остается лишь два этапа: четвертый и пятый. Четвертый этап, по Ельцину,- это подписание обеими странами мирного договора, а вот пятый этап предусматривал три следующие варианта окончательного решения территориального спора двух стран: первый вариант - передача четырех островов под совместный протекторат России и Японии, второй - превращение Южных Курил в некие "свободные острова" и третий - передача островов во владение Японии. Вот с какими "конструктивными" идеями приезжал Б. Ельцин в Японию восемь лет назад. И сегодня, как видно из его заявлений в Каване, он не отказался от этих идей. Скорее наоборот, под давлением японской стороны он готов ускорить реализацию "программы поэтапного решения территориального спора двух стран", хотя в любом из перечисленных выше трех вариантов эта программа противоречит Конституции России, ибо согласно Конституции все Курильские острова, включая и южные, являются неотъемлемой частью российской территории, а потому не могут быть объектом никаких территориальных торгов"198.
Все эти непонятные для российской общественности "безгалстучные встречи" Ельцина с японским "другом Рю" тревожили многих моих соотечественников, создавая впечатление, что не сегодня так завтра наш непредсказуемый президент может пойти неожиданно на уступки японцам - пойти в призрачной надежде заполучить от Японии в обмен на эти уступки крупную финансовую помощь, способную упрочить его прогнивший режим и продлить его существование.
Как вели себя и что говорили
руководители МИД России
Беда, когда судьбы огромной страны оказываются в руках властолюбивых, но политически беспринципных, да к тому же не любящих свою родину людей. Беззаботное, пренебрежительное отношение Ельцина к территориальной целостности страны, оказавшейся под его самовластным управлением, быстро передалось в 90-х годах и многим из тех чиновников российского министерства иностранных дел, которые выдвинулись на ответственные посты по протекции бывшего министра иностранных дел Козырева и его единомышленников. Бесхребетность и торгашеский подход этих лиц к японским посягательствам на земельные территории и морские пространства России явственно проявились в 1996-1998 годах в ходе переговоров с Японией о заключении между двумя странами межправительственного Соглашения о рыбохозяйственном сотрудничестве двух стран.
Переговоры эти, как и тогдашние "встречи без галстуков" лидеров обеих стран, велись в закрытом порядке, в результате чего сведения об их содержании доходили до российской общественности лишь окольными путями. Тем не менее уже накануне подписания названного соглашения дальневосточные рыбопромышленники, жители Курильских островов и российская патриотическая общественность, остро ощутив угрозу национальным интересам страны, стали выражать свое несогласие и по ведомственным каналам, и в печати.
Недоумение и возражения как простых рыбаков, так и ряда экспертов вызывали, во-первых, географические рамки подготовленного МИДом России соглашения. Почему, задавался ими вопрос, в особую зону оказались выделены в соглашении Южные Курилы, то есть те четыре острова Курильского архипелага, на передаче которых во владение Японии настаивало тогда японское правительство? Ведь сам факт выделения в некую особую зону Южных Курил, составляющих и в географическом, и в административном отношениях единое целое со всеми другими Курильскими островами, мог быть истолкован кем угодно как молчаливое согласие российской стороны с лукавыми утверждениями японцев, будто южные Курилы - это нечто иное, чем Курилы северные и будто географически четыре южных острова принадлежат не к Курильскому архипелагу, а к острову Хоккайдо. Ограничение географических рамок соглашения четырьмя островами уже само по себе порождало сомнение: не относились ли наши дипломаты, ответственные за содержание соглашения, к названным четырем островам как к надломленному куску российской территории, которому вскоре суждено было отпасть и перейти в чужие руки? В самих географических рамках соглашения была заложена, следовательно, незримая уступка японским территориальным домогательствам.
Еще более очевидная уступка давлению японской стороны заключалась в согласии наших мидовских чиновников на допуск японских рыболовецких флотилий в пределы двенадцатимильных российских территориальных вод, омывающих Южные Курилы. По условиям соглашения японским рыбакам разрешалось впредь вести промысел в наших территориальных водах за соответствующую арендную плату. Причем им гарантировались даже некие привилегии: при нарушении японцами условий соглашения во время промысла в наших водах судить их и подвергать наказаниям уполномочивались почему-то не российские, а японские власти. Примечательно, что японская сторона в ходе предшествовавших переговоров не шла и не собиралась впредь идти на допуск наших российских рыбаков в свою двенадцатимильную прибрежную зону. Соглашение давало таким образом японским рыбопромышленникам возможность играть в одни ворота - в ворота российских добрячков-ротозеев.
В сущности, подготовленное российскими дипломатами соглашение означало прямой шаг к подрыву той системы охраны национальных интересов России в водах Тихого океана, которая неукоснительно соблюдалась на протяжении всех предыдущих послевоенных десятилетий. Ибо впервые за полвека, минувшие со времени военного разгрома милитаристской Японии в 1945 году, с ведома и по решению правительства России японские рыбопромышленники запускались в наши территориальные воды (прежние договоренности о вылове жителями Хоккайдо морской капусты у островка Сигнальный заключались не на правительственном уровне и касались лишь крайне ограниченного по территории участка моря). Тем самым МИД России пошел на возрождение печальной практики 20-х - 30-х годов, когда обессилевшее в годы гражданской войны и иностранной интервенции Советское государство оказалось вынужденным согласиться с ведением в своих морских водах заведомо хищнического японского рыболовного промысла. И при этом никто не подумал о том, сколько тщетных усилий пришлось затрачивать нашей стране потом на протяжении двух последующих десятилетий, чтобы избавить свои воды от настырных японских визитеров, никогда не соблюдавших квот и выгребавших из наших вод все ценные продукты моря.
Некоторые из ответственных работников МИД России, принадлежащие к группе "японофилов", мотивировали необходимость своего скольжения навстречу японским притязаниям на воды, омывающие Южные Курилы, заботой о сохранении и упрочении "добрососедских отношений с Японией". Но таким объяснениям грош цена и тогда и теперь. Ведь первейшая задача дипломатов любой страны состоит отнюдь не столько в поддержании "дружбы" с соседними государствами, сколько в защите национальных интересов своей страны. Собственных национальных интересов!
