Дети капитана Гранта (иллюстр.) - Верн Жюль Габриэль (смотреть онлайн бесплатно книга TXT) 📗

Почва больше не колебалась. Землетрясение прекратилось. Видимо, подземные силы проявляли свою разрушительную деятельность уже где-то дальше, ведь Анды всегда сотрясаются в каком-нибудь месте. На этот раз землетрясение было особенно сильным. Очертания гор резко изменились. На фоне голубого неба вырисовывалась новая панорама вершин, гребней, пиков, и проводник по пампасам напрасно стал бы искать на них знакомые приметы.

Было восемь часов утра.

Гленарван и его спутники благодаря стараниям майора мало-помалу вернулись к жизни. Они были сильно оглушены, но и только.

Итак, с Анд они спустились и могли бы даже приветствовать такое передвижение, все заботы о котором взяла на себя природа, если бы не исчез один из них, самый слабый, еще ребенок: Роберт Грант.

Все полюбили отважного мальчика: и Паганель, особенно к нему привязавшийся, и майор, несмотря на свою сдержанность, но больше всех – Гленарван. Когда он узнал об исчезновении Роберта, то пришел в отчаяние. Ему представлялось, что несчастный мальчик лежит на дне какой-нибудь пропасти и тщетно зовет на помощь его, своего второго отца.

– Друзья мои, друзья мои, – говорил Гленарван, с трудом удерживая слезы, – надо его искать, надо его найти! Не можем же мы его так бросить! Мы должны осмотреть каждую долину, каждую пропасть. Обвяжите меня веревкой и спустите вниз. Это моя воля, слышите! Только бы Роберт был жив! Как без него искать его отца? И что это будет за спасение капитана Гранта, если оно стоило жизни его сыну!

Спутники Гленарвана молча слушали его. Чувствуя, как ему хочется прочесть в их взгляде хотя бы тень надежды, они опускали глаза.

– Ну что ж, – продолжал Гленарван, – вы слышали меня. Вы молчите! Значит, у вас нет никакой надежды? Никакой?

Несколько минут длилось молчание. Наконец заговорил Мак-Наббс:

– Кто из вас, друзья мои, помнит, в какой именно момент исчез Роберт?

Ответа на этот вопрос не последовало.

– Скажите, по крайней мере, возле кого был мальчик во время спуска? – продолжал майор.

– Возле меня, – отозвался Вильсон.

– До каких пор ты видел его рядом? Постарайся припомнить… Говори же!

– Вот все, что я помню, – отозвался Вильсон. – Минуты за две до толчка, которым кончился наш спуск, Роберт, уцепившись за пучок лишайника, еще был рядом со мной.

– Минуты за две? Подумай хорошенько, Вильсон. Минуты могли показаться тебе очень длинными. Не ошибаешься ли ты?

– Думаю, что не ошибаюсь. Да, именно так: минуты за две, а быть может, и того меньше.

– Пусть так. Где же был Роберт: справа или слева от тебя? – спросил Мак-Наббс.

– Слева. Я еще помню, как его пончо хлестало меня по лицу.

– А по какую сторону от нас ты сам был?

– Тоже слева.

– Значит, Роберт мог исчезнуть только с этой стороны, – проговорил майор, поворачиваясь к горам и указывая вправо. – А судя по тому, когда исчез мальчик, он мог упасть на высоте не более двух тысяч футов. Мы должны разделиться, обыскать по участкам всю эту зону и найти его.

Никто не добавил к этому ни слова. Путники взобрались на склоны гор и начали поиски на разной высоте. Держась правее линии спуска, они обыскивали малейшие трещины, спускались, рискуя жизнью, до дна пропастей, местами заваленных обломками скал, и выбирались оттуда с окровавленными руками и ногами, в изодранной одежде. В течение долгих часов вся эта часть Кордильер, кроме нескольких совершенно недоступных плато, была обследована самым тщательным образом, причем ни одному из этих самоотверженных людей и в голову не пришло подумать об отдыхе. Но, увы, все поиски оказались тщетными. Видимо, бедный мальчик нашел в горах не только смерть, но и могилу, навеки сокрытую, как надгробной плитой, какой-нибудь огромной скалой.

Около часа дня Гленарван и его спутники, разбитые усталостью, удрученные, сошлись на дне долины. Гленарван глубоко скорбел. Он почти не мог говорить и только, вздыхая, повторял:

– Не уйду отсюда! Не уйду!..

Никто не возражал ему, все понимали это упорство, ставшее навязчивой идеей.

– Подождем, – сказал Паганель майору и Тому Остину, – отдохнем немного и восстановим свои силы. Это необходимо, возобновим ли мы поиски или будем продолжать путь.

– Да, – ответил Мак-Наббс, – останемся здесь, раз этого хочет Эдуард. Он надеется… но на что?

– Один бог знает, – сказал Том Остин.

– Бедный Роберт! – Паганель вытер слезы.

В долине кругом росло множество деревьев. Майор выбрал место под группой высоких рожковых деревьев и распорядился разбить здесь временный лагерь. Несколько одеял, оружие, немного сушеного мяса и риса – вот все, что уцелело у путешественников. Речка, протекавшая поблизости, снабдила их водой, еще мутной после обвала. Мюльреди развел на земле костер и вскоре предложил Гленарвану подкрепиться горячим питьем. Но тот отказался и продолжал в оцепенении лежать на своем пончо.

Так прошел день. Настала ночь, такая же тихая и без мятежная, как и начало предыдущей. Все улеглись, но глаз сомкнуть не могли, а Гленарван снова отправился на поиски по склонам Кордильер. Он прислушивался, надеясь расслышать призыв мальчика. Он поднялся высоко в горы и то слушал, приложив ухо к земле и стараясь приглушить биение своего сердца, то с отчаянием звал Роберта.

Всю ночь несчастный Гленарван блуждал в горах. То Паганель, то майор шли за ним следом, готовые поддержать его на тех скользких гребнях, у края тех пропастей, к которым увлекала его бесполезная отвага. Но и эти последние усилия оказались бесплодными. Напрасно выкрикивал он без конца: «Роберт! Роберт!» – ответом ему было лишь эхо.

Наступило утро. Друзьям Гленарвана пришлось идти за ним на отдаленное плоскогорье и силой увести его в лагерь. Он был в невыразимом отчаянии. Кто посмел бы заговорить с ним об уходе, кто посмел бы предложить ему покинуть эту роковую долину? Между тем не хватало съестных припасов. Где-то поблизости можно было встретить тех аргентинских проводников, о которых говорил им катапац, и найти лошадей, необходимых для перехода через пампасы. Вернуться назад было гораздо труднее, чем двигаться вперед. Кроме того, ведь было условлено встретиться с «Дунканом» на побережье Атлантического океана. Эти веские соображения не позволяли больше медлить: в интересах всего отряда надо было идти дальше.

Мак-Наббс попытался отвлечь Гленарвана от горестных мыслей. Долго уговаривал он своего друга, но тот, казалось, ничего не слышал и только качал отрицательно головой. Наконец он пробормотал:

– Выступать?

– Да, выступать.

– Подождем еще час.

– Хорошо, подождем, – согласился майор.

Час прошел, и Гленарван стал умолять, чтобы ему дали еще час. Казалось, приговоренный к смерти молит о продлении своей жизни. Так тянулось до полудня. Наконец Мак-Наббс, посоветовавшись со всеми остальными, решительно заявил, что надо отправляться, ибо от этого зависит жизнь всех участников экспедиции.

– Да, да, – отозвался Гленарван, – надо, надо отправляться.

Но проговорил он это, уже не глядя на Мак-Наббса. Взор его был привлечен какой-то черной точкой высоко в небе. Вдруг его рука поднялась и замерла.

– Вон там, там! – крикнул Гленарван. – Смотрите! Смотрите!

Все устремили глаза в том направлении, куда он так настойчиво указывал. Черная точка уже успела заметно увеличиться – это была птица, парившая на неизмеримой высоте.

– Это кондор, – сказал Паганель.

– Да, кондор, – отозвался Гленарван. – Как знать!.. Он летит сюда, снижается… Подождем…

На что надеялся Гленарван? Уж не начал ли помрачаться его рассудок? Что значили слова: «Как знать»?

Паганель не ошибся: кондор делался все более и более ясно видимым. Этот великолепный хищник, которому некогда поклонялись инки, был царем южных Кордильер. В этих местах кондоры достигают необычайно крупных размеров. Сила их изумительна: нередко они сталкивают в пропасть быков. Кондор набрасывается на бродящих по равнинам овец, козлят, телят и, вцепившись в свою жертву когтями, поднимается с ней на большую высоту [51]. Часто он парит на высоте двадцати тысяч футов. Отсюда, недоступный ничьим взорам, этот царь поднебесья устремляет свои глаза на землю и различает там мельчайшие предметы с зоркостью, изумляющей естествоиспытателей.