Сказ про Доминикану - Муратов Петр Юрьевич (книги онлайн полностью txt) 📗
Забегая вперед, оговорю сразу: многие факты буду приводить со слов нашего экскурсовода Виктора, с которым ездили в длительную экскурсию в столицу. Верно ли то, что он говорил или только отчасти – судить не берусь, но с ним было необыкновенно интересно. Виктор, уроженец Украины, уже двенадцать лет постоянно проживал в Доминиканской республике, а тремя годами ранее вместе с женой, тоже украинкой, принял местное гражданство. Приятный голос, поставленная речь, незаурядная эрудиция, несколько ироничные, но доброжелательные комментарии не давали усомниться в его высоком профессионализме.
Дома у меня возник соблазн зайти в Интернет, открыть справочники, чтоб выглядеть объективно точным. Но, подумалось, это и так может сделать каждый, был бы интерес. Я решил: цифирь, дата – не главное, может даже что-то и напутаю. Главное, попытаться передать в процессе своего повествования то неповторимое настроение, экзотический колорит и радость открытия неведомого. Всё написал по памяти, на одном дыхании, никуда не заглядывая. Так что – не взыщите.
Отель «Баваро Принцесс» и его обитатели
Окружающий вид резко изменился в лучшую сторону, как только мы въехали на территорию отеля. На «ресепшн» всех радушно встречали два сотрудника-мулата в красивой голубой униформе. Запястье руки каждого из вновь прибывших украсил голубой пластиковый браслетик.
Отель раскинулся на нескольких десятках гектаров прибрежной площади – идеальная чистота, красота, ухоженность во всем. Кругом дорожки, беседки, мостики под тенью кокосовых пальм и цветущих кустарников, благоухают цветы… Хорош, думаю, местный январь (у них тоже стояла календарная зима)! Недостаток отеля: нигде не видно часов – его, видимо, посещают только счастливые, и нет информации о температуре воздуха и воды. На вскидку, воздух градусов плюс 23-30, вода – 22-24. Считается прохладно: летом у них жара 35-38 градусов, температура вода не опускается ниже 25.
Гостей ожидали двухэтажные бунгало на восемь номеров, всего домиков около ста. Капитальный ремонт в этих бунгало, со слов Виктора, делают каждые три года – влажно. Близость к океану привлекательна только для отдыхающих, для постоянного проживания строят дома не ближе полутора километров от берега. Ну, а нам… Чем ближе к воде – тем лучше, нырять бы в океан прямо из номера! В каждом номере веранда с двумя креслами и столиком. Цветной телевизор показывал 53 программы, в основном, на английском и испанском языках, четыре канала вещали по-русски.
Имелся зооуголок с вольерами для птичек и больших ящериц – агав. Под тенью грибочка-навеса сидели два больших шикарных, цветастых попугая, приветствовавших всех: «Оля!» (по-испански, «привет!»). Свободно разгуливали по дорожкам отеля павлины, гуси, в искусственных водоемах красовались белые цапли, цветастые уточки и розовые фламинго, у цветов порхали красивые тропические бабочки. В центре территории отеля, в болотистой низинке, негромко гудела насосно-очистная станция, спрятанная от глаз пышной полудикой растительностью. В болотце поквакивали лягушки, бегали птички, типа киви, на тонких длинных ножках, охотясь за мелкой живностью. Несмотря на стоячую теплую воду, кровососущие насекомые почти не доставали, а само болотце с его обитателями смотрелось среди окружающего пейзажа вполне естественно. По территории отеля постоянно курсировали два маленьких автопоезда из двух вагончиков.
Шведские столы располагались в центральном ресторане «Эспаньола» у «ресепшена» и ресторане аргентинской кухни «Гаучо» у берега океана. На территории отеля еще семь различных ресторанов, поменьше размером, для их посещения требовалась предварительная запись – «резерва». Много баров, предлагавших разнообразные прохладительные напитки и коктейли. Действовала система «всё включено». Впервые войдя в свой номер, я обнаружил на столе подарочную бутыль рома и вазу с фруктами.
Попросил как-то в ресторане принести водочки. Официанты о чем-то долго рядились между собой, после чего принесли бутылку с надписью на этикетке «Vodka». Ни страны изготовителя, ни названия, лишь мелким шрифтом была указана крепость – 15%. Внутри булькала какая-то прозрач-ная жидкостью с запахом водки. Опрокинул стаканчик, опрокинул другой – эффекта никакого. «Хяв ю самсинг иназе?» – «Ноу, амиго…»
Зато кухня прекрасная и разнообразная. Всегда имелись свежие фрукты, в том числе, экзотические манго, маракуйя и папайя. Рис для доминиканцев – основа питания.
На первом же ужине познакомился с официантами Альфредо и Джозефиной – они подчеркнуто внимательно отнеслись к нам, новеньким, правда, говорили только по-испански. Я научил Альфредо говорить «привет!» и «ловить краба». По нашей просьбе они тут же, у столика, весьма недурно сбацали ламбаду, за что были вознаграждены мною двадцатью долларами. О-о! Я стал лучшим другом Альфредо, он восторженно приветствовал меня: «Привьет, амиго!» с неизменной «ловлей краба». Джозефина лишь таинственно улыбалась, не выказывая восторгов, видимо, влюбилась с первого взгляда. Обслуга чаевые просто обожает. Оказывается, официантам строго запрещено что-либо брать из съестного, но они никогда не отказывались, если угощали их мы. Главное, положить для них угощение в тарелку могли только отдыхающие. Никогда не улыбавшийся мэтр – здоровенный пузатый мулат в белоснежной рубашке с черной бабочкой, строго вращая глазами, зорко следил за дисциплиной.
В целом, отношение очень внимательное и учтивое, обслуживающий персонал приветлив и радушен. Всегда с улыбкой поприветствуют неизменным «оля!», не забудут поблагодарить: «грасийас» (спасибо). Тем не менее, я слышал об их чувствительности к замечаниям. Претензия белого человека воспринимается ими очень болезненно: вроде как, намек на расовую принадлежность, мулатки вообще могут расплакаться. Так это или не так, не проверял – не было поводов, да и сам я не прихотлив и не капризен, все мне было по душе, придраться не к чему.
Пляж отеля, как и все побережье – белоснежный мягонький песочек. Недостатка в белых пластиковых топчанах, с регулируемым по высоте изголовьем, не было, грибочки от солнца крыты неизменными пальмовыми листьями. Океан чистейший, моторных плавсредств немного. Буйки метрах в пятидесяти от берега – близенько для меня. Они представляли собой белые шары из плотного пенопласта, связанные между собой канатом. Я любил подплыть к буйку, лечь на него затылком, и, обвив канатами руки, подолгу колыхаться на волнах, закрыв глаза. Один раз чуть не уснул. Всегда небольшая волна, штиля я не припомню ни разу – Атлантика.
Купающихся было совсем немного. Видимо, вода большинству отдыхающих казалось холодной – как-никак зима (нам бы в Сибири всегда такое лето!), и волна отпугивала. Мне показалось, что больше и дольше меня не плавал никто. За порядком на пляже, прогуливаясь туда-сюда, следил представительный полисмен в ковбойской шляпе с загнутыми краями и голубой рубашке с длинными рукавами, на его поясе красовались наручники и дубинка. Однажды, выйдя из воды в плотных сумерках, я не обнаружил оставленной на топчане одежды: выяснилось, что ее забрал полисмен. Пришлось напрягать скудные остатки знаний английского, постаравшись, перво-наперво, объяснить, что я не утонул.
Кругом растут кокосовые пальмы. Чтоб никто не получил по голове тяжелым кокосовым орехом, специальные люди их «стригут», предлагая молочко свежесрезанного плода за доллар всем желающим. Правда, девушек могли угостить бесплатно.
Солнышко здесь – ух! Сами понимаете. Я, до обидного бледнокожий, с загоранием никогда не шутил даже в Сибири. Но вот Галя… Конечно, дорваться до этого чуда на тропическом острове посреди зимы…
– Галя, – говорю, – доиграешься!
– А я, – отвечает, – загораю хорошо, никогда солнца не боялась!
Э-хе-хе… Кожа, привыкшая к сибирскому солнышку не устояла перед тропическим. Каюсь, не доглядел за подчиненной.
– Галя! Это же тро-пи-ки!!! – только и пришлось горестно выдохнуть. Так и ходила она облезшей, хорошо хоть, что по возвращении домой этого никто не увидел – не сезон.
