Через Кордильеры - Ганзелка Иржи (книги читать бесплатно без регистрации полные .txt) 📗
А в итоге — 6 километров в час.
Последний день пути к историческому городу Потоси. День на дорогах без машин, без людей, без жизни.
Поздно вечером, когда на вершинах Кордильер уже давно догорели и погасли багряные отблески заката, из глубокого мрака вдруг гроздьями высыпали огоньки и как бы застряли в густой черноте ночного неба. Это были сигнальные фонари, горевшие над сотнями бокаминас — входных отверстий, ведущих в штольни знаменитой Серебряной горы Потоси. А где-то глубоко внизу, на высоте 4 тысяч метров над уровнем моря, из старого города рудокопов били в небо фонтаны электрического света. К нам же Потоси был пока еще обращен ухабистыми мостовыми темных уличек и слепыми стенами глинобитных горняцких лачуг.
Но через некоторое время на нас повеяло дыханием колониального города Потоси. Из полумрака над низкими уличными фонарями выступали резные балконы и украшенные лепкой фасады старинных особняков. Просторные площади с сохранившимися жемчужинами колониальной архитектуры; повсюду шумные толпы индейцев в войлочных шляпах и потосийских индианок в характерных белых цилиндрах; мягкая, шепелявая испанская речь ребятишек, тут же облепивших «татру», как только мы включили мотор.
— Undo autito es. Y tiene el motor atra. Хороша машинка-то. И мотор у нее сзади.
Мы вдруг почувствовали себя какими-то чужими в этом круговороте городской жизни, который так внезапно, не дав нам опомниться, закружил нас.
Но над городом, вся в огоньках, светилась пирамида — и это не был мираж.
Мы находились в городе, чье название отдавало звоном серебра; в том самом городе, к которому некогда были прикованы жадные взоры всего старого мира.
СЕРРО-РИКО
Потоси.
Город, дважды рожденный на великую радость богатым и на великое горе беднякам, вдохнувшим в него жизнь. Город, окутанный призрачной дымкой серебряной славы; город, которому поклонялись и возносили молитвы, как языческому божеству; город, тысячу раз проклятый.
И вот он лежит перед нами, вокруг нас; мы в сердце его.
Дети горняков-индейцев копаются в пыли окраинных уличек, с глиняными кувшинами толпятся у колодца, скачут через канавы со сточной водой и вытаскивают из грязи чумазых малышей. Под балконами старинных особняков проходит большое стадо лам, впереди мелкими шажками семенит индеец в войлочной шляпе абатанадо и в красном пончо через плечо. На ступеньках иезуитской церкви Торре-де-Компаниа сидят старухи индианки, машинально протягивая руку за подаянием. Колокольный звон разносится над древним горняцким городом, который некогда вписал в свой герб величественный титул: «Muy Leal Ciudad Real» — «Верноподданнейший город королевский».
Утреннее солнце постепенно растапливает изморозь, выступившую за ночь в сырых закоулках. Босые индианки с гор, торопящиеся со своими ношами на базар, на минуту прислоняются спиной к теплой от солнца стене, чтобы немножко отогреть на влажных камнях мостовой окоченевшие ноги, и снова пускаются в путь.
Нижний Потоси пробуждается к жизни и начинает новый день.
А другой Потоси уже давно трудится, скрытый в чреве Серебряной горы, поглощенный мраком, пронзаемым вспышками шахтерских лампочек.
В долине между двумя этими городами лежит тень. Она уйдет на короткое время, изгнанная полуденным солнцем, спустившимся с вершины Серебряной горы по зеркальным ступеням тридцати двух искусственных озер, которые некогда были созданы индейцами над городом, — чтобы иметь запас воды, необходимой для промывки руды.
Но никакому солнцу не удастся изгнать из Потоси черную тень стяжательства, произвола и бесчеловечного гнета, распростершуюся над городом с первых дней его существования.
Что же это была за сила, которая смогла на заре нового века за несколько лет вызвать к жизни огромный город среди горных пустынь, на высоте более 4 тысяч метров над уровнем моря? Ведь действительно Потоси — это всего лишь оазис в пустыне гор, островок, затерянный в каменных волнах боливийского альтиплано. И хотя уже давно отгремели дни его былой славы и он сошел с арены истории, тем не менее город по сей день продолжает жить драматическими судьбами 40 тысяч своих жителей. Это лишь пятая часть того населения, которое насчитывал Потоси в пору своего величайшего расцвета — в начале XVII века. Это было время, когда слово «Потоси» гипнотизировало весь мир.
Пиво и кровь
Инка Гарсиласо-де-ла-Вега, сын испанского конкистадора и принцессы из рода инков, кроме ценных дат, оставил для истории еще и одну странную индейскую легенду. Согласно этой легенде тайна Серебряной горы была известна уже Уайне Капаку, одиннадцатому правителю империи инков. Он послал своих подданных овладеть богатствами этой горы. Легенда повествует о том, что едва инкские рудокопы прикоснулись к склону горы, как из недр земли раздался громоподобный голос, предостерегавший изумленных индейцев: — Бог бережет сокровища для того, кто придет позже…
С той поры никто из инков не отваживался отнять у таинственной горы ее сокровища. А гору назвали «Потоси», что значит «Голос».
Пришло время испанцев.
Вскоре после вторжения в империю инков они узнали от своих союзников и противников о легендарной горе серебра. Долго они пробивались к ней через горы, подгоняемые видением несметных богатств. Их путь был залит слезами и кровью, усыпан пеплом пожарищ. Но когда они добрались до Потоси, то не обнаружили здесь почти никаких признаков жизни. Они стояли на земле, полной серебра, но самого серебра найти не могли. Они искали клады сверкающего металла, а находили одни серые камни. Только смекалка, знание и умелые руки могли превратить их в драгоценный металл. А испанские авантюристы способны были предложить только безграничную алчность, отвагу безумцев да бездумный азарт игроков.
Они уже готовились в обратный путь — горький путь обманутых и разочарованных, как вдруг к ним подошел пастух-индеец. Звали его Уалька. На его ладони блестели капельки белого металла, священного металла древлей империи инков.
Серебро! Чистое серебро!
Прошлым вечером одна из овец Уальки забрела на склоны таинственной горы. Он искал ее до глубокой ночи. Выбившись из сил и окоченев, он поджег сухой куст, чтобы защититься от ночного холода. А утром обнаружил среди корней чистое серебро, выплавленное из руды жаром горящего куста.
Хозяин Уальки, Хуан-де-Вильяроэль, сделался первым владельцем такого богатого серебряного рудника, какого еще не знали ни века, ни страны. А большего и не требовалось для того, чтобы стать испанским вице-королем в Новом Свете и получить от короля Карла V высочайший титул открывателя и основателя.
Историей не зафиксировано, какой титул достался Уальке; испанским историкам и в ум не приходило заниматься судьбой какого-то индейца-раба, хотя его открытие повлияло на весь ход мировой истории.
День 22 апреля 1545 года был тем знаменательным днем, когда Вильяроэль почувствовал в своей руке холодок от капельки потосийского серебра. В ту минуту он еще сам не подозревал, какая страшная черная туча опустится с его руки на всю землю, чтобы придавить ее на многие столетия. Он знал только одно: в этой горе спрятано серебро. Его серебро, его слава, его бессмертие, исполнение самых заветных желаний завоевателя. А для этого достаточно будет вскрыть недра горы и вырвать затаенные ее сокровища.
До конца года он привел к горе Потоси сто семьдесят испанских авантюристов и три тысячи индейцев. Они заложили новый город и вонзили кирки в тело горы.
Через восемнадцать месяцев в Потоси уже стояло 2 500 домов, в которых жили 14 тысяч человек.
Спустя четверть века город серебра разросся настолько, что уже насчитывал около 120 тысяч жителей. В то время на всем полушарии не было города больше, чем Потоси. Северная Америка была сплошь покрыта девственными лесами, и туда еще не ступала нога белого человека. Славная Лима, резиденция вице-короля, перед лицом потосийского солнца казалась холодной луной. Парижу, Лондону, Риму и родной Севилье оставалось лишь бледнеть от зависти и плестись за молодым Потоси, уступая ему в количестве, благочестии и безудержном мотовстве его жителей.
