К вулканам Тихого океана - Якеш Петр (версия книг txt) 📗
Даже для весьма интеллигентного Теддима это было непонятно. Не австралийцы, не немцы, не англичане и не американцы. Он назвал всех, кто хоть каким-то образом участвовал в истории Новой Гвинеи — или во время оккупации, или в послевоенное время. А мы не принадлежали ни к кому из них. Теддим смущен, его два приятеля еще больше.
— Смотри, Теддим, если бы ты был в Гороке и говорил там на языке, на котором говоришь здесь, в Лакопе, люди бы тебя не поняли. И в Джалибу тоже не понимают здешний язык.
— Но ведь в Гороке живут чимбу, а они — другие.
Объясняю Теддиму, что именно это я и имел в виду. У нас, в Европе, тоже много разных племен, говорю, и разные языки, как и у племен на Новой Гвинее. Образ Европы, Америки и Австралии сливается у него в одно крохотное целое, которое находится где-то в ужасном далеке.
Теддим, наконец, доволен, а его два друга только качают головами. Минут десять Теддим им что-то объясняет, и по их лицам видно: они не верят, что могут быть белые, и притом не австралийцы, не немцы, не англичане, не американцы.
И так считают те, кто знает, что стоит им перейти гребень гор и две долины, и там их язык не поймут. В тех местах живет другое племя, у которого совсем иной язык. Знают также, что через гребень и две долины они не пойдут, пока не проложат дорогу. Иначе им не вернуться живыми и здоровыми.
Утром весть об этом невероятном событии облетела всю деревню, и те, кто хоть немного понимает пиджин, приходят к нам расспросить обо всем еще раз. Не верят. Мы для них и так достаточно экзотичны. А вечером вместо обычных двадцати пар глаз нас разглядывают, наверное, пар тридцать. Приносят охапки овощей и не берут вознаграждения.
До нашего отъезда оставалось два дня, а машина была уже набита. Одни хотели ехать в Маунт-Хаген, и, если бы я сказал, что оттуда собираюсь в Чехословакию, все бы захотели и туда. Обратная дорога была хуже: стояла прекрасная погода, я отчетливо видел все опасные места, где можно было сорваться вниз. На болотной жиже, перемешанной с камнями, колеса буксовали и скользили. Теперь я наконец понял, почему по пути в Лакопе Нэнси постоянно твердила: «держись этой стороны», «туда нельзя», «переезжай на другую сторону». Машина все время шла юзом над глубокими обрывами. Нам встретился только один указатель на перевале под вулканом на высоте три тысячи метров над уровнем моря. Дорога здесь разветвляется — на Маунт-Хаген и на Менди.
В Маунт-Хагене мы оценили, что значит выспаться всласть на нормальных постелях. Еще нам удалось отдохнуть пару дней в Байэрс-ривер, в райском уголке. Это местная достопримечательность — главная приманка для семейных туристов. Строительство заповедника финансировал шведский любитель природы, миллионер Хальстрем, не рассчитывавший на выручку от этого предприятия. За вход в заповедник берут пятьдесят центов, и те три-четыре посетителя, которые здесь бывают каждый день, с удовольствием вносят плату.
Путешествие в заповедник в пятнадцати километрах от Маунт-Хагена вылилось в геологическую экскурсию, и мы в тот день до Байэрс-ривер так и не доехали. В выходах горных пород вдоль реки я встретил образцы, о которых мечтал всю жизнь, — андезиты, содержащие минерал амфибол. Мою радость по поводу этих образцов разделила и жена. Сама она не геолог, но хорошо знала, как я этот амфибол «варил» в лабораторных условиях пол давлением от десяти до двадцати тысяч атмосфер, при температуре выше тысячи градусов по Цельсию. Здесь же амфиболические горные породы были результатом деятельности ныне потухшего вулкана Хаген. Я забыл о времени, о рае, о своих возможностях и нагрузил машину образцами. Через пару дней с болью я сердце я должен был оставить только десятую часть всего богатства. Я не мог себе позволить переправлять в Австралию самолетом такой багаж. Вместе с другими камнями теперь он весил ровно два центнера.
8. Можно мечтать и о вынужденной посадке. Вабаг
Если верить проспектам бюро путешествий и расписанию самолетов, вылететь из Манут-Хагена можно без труда в любой пункт на карте. В действительности же это требует терпения, сообразительности и наглости. До города Рабаула в северо-восточной части острова Новая Британия можно добраться несколькими способами. Самолетом через Лаэ или через Маданг, острова Адмиралтейства и Новую Ирландию. Билеты на самолет как в первом, так и во втором случае одинаково дороги, но в пользу пути через острова Адмиралтейства решило то обстоятельство, что мы должны были лететь над северным побережьем Новой Гвинеи, над вулканическими островами Манам и Каркар. Кроме того, Маданг очень интересный город, и я уже представил вынужденную посадку на несколько дней: можно будет осмотреть город.
Еще привлекательнее выглядел путь по суше из Маунт-Хагена в Гороку и Лаэ, а оттуда пароходом в Рабаул. Этот маршрут часто называют пробным камнем путешествия по Новой Гвинее, и кто его не прошел, как говорят, не видел самого прекрасного, что есть на острове. Но мы, к сожалению, вынуждены были отказаться от него. Единственным утешением для меня оставалась надежда на приключения.
Предполагалось, что из Маунт-Хагена мы вылетим в полдень, через пятнадцать минут приземлимся в горном поселке Вабаг и затем после часового перелета прибудем в Маданг. Однако настало время отлета, а никакого самолета не было. И никто из служащих авиакомпании ТАА не имел ни малейшего представления, где он находится, а если кто и знал, не считал нужным сообщать об этом пассажирам. Нам сказали, что самолет опаздывает, но узнать, полетит ли он сегодня, было невозможно. На все вопросы нам отвечали: «Самолет еще не прилетел». Большинство пассажиров постепенно перебралось в небольшое кафе неподалеку от аэродрома и там коротало время, потягивая кока-колу с ромом и местное пиво. Прождав два часа, мы отправились на экскурсию по кофейной плантации, которая начиналась прямо от кафе. Там нас через несколько минут обнаружили местные мальчишки. На наши приветливые поклоны и улыбки они отреагировали весьма своеобразно: через пару минут вся терраса кафе была заставлена различными сувенирами для туристов. Копья и стрелы мальчишки определили как «настоящие, для охоты, а не для туристов». Мы принялись испытывать их качество, и выяснилось, что испорченные цивилизацией ребята не умели даже бросать копья. Стрелы тоже попадали в цель не так метко, как того хотелось бы юным торговцам. Торговля получилась неудачной, ребята быстро собрали свой товар и расстроенные ушли. А пассажиры продолжали ждать, теряя терпение.
После трехчасового ожидания нас в спешке подвезли к «дакоте» и разместили там. Наконец мы вылетели из Маунт-Хагена. Быстро убегали под нами травяные лужайки и небольшие плантации в окрестностях города. Мы пролетели над самым седлом вулкана Хаген, и я успел сфотографировать типично вулканическую вершину горы и соседние вершины, «обработанные» ледником в последнюю ледниковую эпоху. В самый разгар фотографирования вспыхнула надпись: «Пристегните привязные ремни». Я моментально послушался приказа, фотоаппарат остался лежать на полу, я совсем забыл про него. Мы летели посредине глубокой долины, а по обе стороны ее окаймляли поросшие растительностью, грозные скалистые стены. Все быстро мелькало перед глазами. Я ждал удара о скалы. Неожиданно перед нами открылась огромная поперечная ложбина. Я почувствовал, как шасси ткнулись во что-то твердое, самолет немного попрыгал и спокойно остановился перед угрожающе наклонившейся скалистой стеной, в которую упиралась ложбина. Наконец я мог спокойно вздохнуть. Спокойствие длилось недолго. Вид стюардессы, которая подходила к каждому пассажиру и что-то говорила, укрепил мою уверенность в том, что наши приключения еще не кончились.
— Извините, пожалуйста, я должна вам объяснить… Вы понимаете по-английски? Мы сели в Вабаге и сегодня не получим разрешения на вылет в Маданг. Уже поздно, а наш экипаж налетал более восьми часов. Ночевать мы будем здесь, в Вабаге.
