Путешествия по Китаю и Монголии. Путешествие в Кашгарию и Куньлунь - Певцов Михаил Васильевич (книги онлайн читать бесплатно .TXT) 📗
Верстах в 50 к северу от оазиса Цхан-цзи, на правом берегу орошающей его речки Хо-ба-ли, по словам местных жителей, находятся развалины весьма обширного древнего города. Эти развалины, известные под названием Ма-чё-цзы, лежат на прямой проселочной дороге из Манаса в Гучен, среди дремучего, безлюдного леса. Китайцы, от которых я получил сведения о них, утверждали, что они, судя по остаткам построек, принадлежат не китайскому, а уйгурскому городу и имеют более 8 ли (4 верст) в окружности. К сожалению, мне самому, по недостатку времени, не удалось осмотреть эти интересные развалины и ознакомиться попутно с девственным Гученским лесом, среди которого они находятся.
От селения Цхан-цзи мы прошли около 12 верст по оазису, встречая очень часто пустующие дома и развалины среди пустырей, в которые обратились окружающие их некогда поля. Руины чередовались с жилыми дунганскими домами, разбросанными небольшими группами и поодиночке, а около самой дороги нередко встречались чайные дома— маленькие здания из необожженного кирпича с тесными двориками.
По выходе из оазиса мы очутились в открытой, пустынной местности, на севере синел обширный Гученский лес, опушка которого простирается почти параллельно дороге. В этой пустынной степи мы прошли через старинную джунгарскую крепость квадратного начертания, около полуверсты в стороне. Глиняная стена ее сохранилась в целости и имеет двое ворот, восточные и западные, а внутри ограды видны развалины домов, среди которых приютился дунганский постоялый двор.
В 5 верстах от крепости экспедиция остановилась на ночлег близ одинокого постоялого двора Юши-гу, расположенного среди пустынной равнины. Около него находится небольшой китайский форт, давно уже заброшенный.
Большую часть следующей станции мы прошли по открытой местности; на севере по-прежнему синел Гученский лес, а на юге видны были два степных кряжа восточно-западного направления. На этом переходе изредка встречались пустующие дома и развалины, окруженные пустырями. Пройдя верст 13 по степи, экспедиция вступила в обширный оазис Хутубей, в центральной части которого находятся маленький базар и китайский импань, занятый лянцзой солдат. Близ базара, около самой дороги, видны развалины значительного китайского поселения, в роде местечка, с весьма узкими улицами. Миновав эти развалины, мы расположились на ночлег на берегу речки Хутубей-хё, протекающей по западной окраине оазиса.
В оазисе Хутубей мы оставили большую манасскую дорогу и, повернув почти прямо на север, направились вниз по правому берегу речки Хутубей-хё. Тотчас же за чертой оазиса экспедиция миновала юго-западный угол Гученского леса, оканчивающегося на меридиане селения Хутубей. Близ этого места речка Хутубей-хё разделяется на два рукава (правый — Сань-цзя-чю и левый — Цзи-лянь-цза), теряющиеся отдельно на севере, в больших песках, отстоящих в 60 с лишком верстах от места раздвоения речки. Караванная дорога, по которой мы следовали, направляется между этими рукавами по обширным зарослям камыша, среди которых рассеяны китайские фермы, осененные ильмовыми купами и рощами. Оба рукава на протяжении первой станции текут в расстоянии 2–3 верст друг от друга и покрыты по берегам ильмовыми деревьями, а далее на севере расходятся до 20 верст.
Первый ночлег на караванной дороге мы имели у фермы Ся-гуан-дун, расположенной на левом берегу восточного рукава речки Хутубей-хё. Обитатели этой местности — китайцы, потомки ссыльных из провинции Гуан-дун, живут очень рассеянно в отдельных фермах из 3–5 маленьких домов, принадлежащих родственным семействам. Дома построены из необожженного кирпича, имеют плоские крыши и небольшие дворы, обнесенные невысокими стенками из такого же кирпича. Каждую ферму осеняет маленькая ильмовая роща или купа, обнаруживающая издали ее присутствие среди необозримых зарослей камыша и кустарников. Фермеры возделывают преимущественно рис, дающий в благоприятные годы урожай сам-30, а также пшеницу, горох и немного люцерны. Они содержат довольно много овец, достаточное число лошадей и рабочих быков, а также свиней и кур.
Обитатели этой весьма слабо населенной страны жаловались нам на тигров, похищающих у них нередко домашних животных, в особенности овец. За несколько дней до нашего прибытия на ферму Ся-гуан-дун там произвел большой переполох тигр, перескочивший вечером через ограду одного из ее домов на двор. Сделав отчаянный прыжок, он попал на тростниковую крышу маленького надворного строения, примыкающего к ограде, которая под ним проломилась, и зверь очутился в тесном строении, откуда едва мог выбраться.
От фермы Ся-гуан-дун дорога, подобно предыдущей станции, идет по зарослям камыша и кустарников, но тополевые и ильмовые рощи встречаются чаще, чем на прежнем переходе. Они осеняют большею частью полуразрушенные фермы и лишь немногие жилые. На 15-й версте мы миновали развалины большого селения, состоявшего по крайней мере из 50 тесно сплоченных домов. В центральной части их ясно заметны следы какого-то большого здания с обширным двором, который был обнесен высокой кирпичной оградой. Через эти руины, лежащие среди небольшого леса, пролегает прямая, торная дорога из Манаса в Гучен, вступающая верстах в 25 к востоку от них в обширный Гученский лес. Верстах в 50 от западной опушки его она проходит мимо помянутых развалин Ма-чё-цзы, принадлежащих, как выше замечено, большому уйгурскому городу.
Выйдя на прямую манасско-гученскую дорогу, мы направились по ней на северо-запад и следовали сначала лесом, в котором часто встречались полуразрушенные фермы, а потом по открытой местности, поросшей камышом и кустарниками. На этой открытой равнине изредка виднелись купы ильмовых деревьев, осеняющие разбросанные по ней фермы китайцев. В конце станции мы прошли через китайское селение Хуан-соху, состоящее из 100 домов, часть которых теснится около кумирни, а остальные рассеяны вокруг в виде отдельных ферм. Миновав это селение, экспедиция расположилась на его окраине на дневку, у западного рукава речки Хутубей-хё. Поля селения Хуан-соху орошаются арыками, выведенными большею частью из восточного рукава речки Хутубей-хё — Сань-цзя-чю, протекающего от него верстах в 12. Западный же рукав ее, Цзи-лянь-цза, проходящий близ селения, течет в крутых берегах, крайне затрудняющих проведение из него оросительных канав. В Хуан-соху сеют преимущественно пшеницу, немного риса, гороха и люцерны. Жители этого селения содержат значительное количество овец, из шерсти которых приготовляется много войлока на продажу. Выделкой его занимаются шесть бедных семейств чанту, поселившихся среди китайцев. Излишек хлеба и войлок сбываются в городе Манас, отстоящем верстах в 40 к юго-западу от Хуан-соху. К северу же от этого селения в 45 верстах залегают большие гученские пески, в которых теряются оба рукава речки Хутубей-хё.
У крайних западных домов селения Хуан-соху мы свернули с манасской дороги и почти всю станцию следовали по безлюдной местности. Дорога пролегает сначала по пустынной равнине, покрытой низкорослым саксаулом, потом спускается в широкую и плоскую долину, поросшую камышом, в которой мы миновали одну жилую ферму и несколько пустующих. На половине перехода караван поднялся из долины на щебневатую равнину, покрытую изредка низкими грядками, и следовал по ней почти до самого ночлежного места. На этой пустынной равнине экспедиция миновала развалины одинокой фермы, около которой ясно были заметны следы окружавших ее полей.
В 25 верстах от Хуан-соху мы вступили в обширный оазис Са-цзан-цза, населенный также китайцами, и остановились на ночлег.
На следующий день экспедиция продолжала путь по оазису Са-цзан-цза, занимающему весьма обширную открытую равнину. Около дороги и вдали виднелись изредка купы ильмовых деревьев, осеняющих одинокие фермы из 2–5 домов родственных семейств. Китайцы живут в этом оазисе весьма рассеянно: фермы их отстоят одна от другой от ? версты до 2 верст, и нигде не встречается поселения, состоящего хотя бы из 10 домов. Между фермами, окруженными небольшими полями, простираются обширные пустыри, поросшие преимущественно кустарниками, а в низких местах камышом. В 5 верстах от ночлежного места мы миновали большую кумирню Да-мяо, около которой теснится несколько домов. От кумирни фермы еще более редеют, и среди них встречаются местами пустующие с полуразрушенными строениями и засохшими деревьями.
