По Алтаю - Сапожников Василий Васильевич (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .TXT) 📗
Глава двадцать восьмая
ОЧЕРК РАСТИТЕЛЬНОСТИ МОНГОЛЬСКОГО АЛТАЯ
Пустынно-степная область (Джунгарский ярус, Монгольский ярус). Лесная область. Альпийская область
Очерк растительности. В пределах Монгольского Алтая и тяготеющих к нему джунгарских и монгольских степей следует различать следующие фито-географические области: пустынно-степную, лесную и альпийскую. Там, где имеется лесная область, все три области отграничены одна от другой более или менее резко; такой случай мы имеем преимущественно на джунгарской стороне хребта с истоками Иртыша и Урунгу. На монгольской стороне, где находятся истоки рек Кобдо и Буянту, лесная область представлена слабо или совсем выпадает, и тогда представители пустынно-степной области входят в прямое соприкосновение с альпийцами и отчасти смешиваются с ними. Сравнивая различные склоны Монгольского Алтая с соседним Русским Алтаем, можно притти к заключению, что джунгарский склон, первого по характеру растительности, близко подходит к центральным частям второго, например, к Катунским белкам, в то время как монгольский склон весьма напоминает его восточные части, т. е. Чуйскую степь с прилежащими хребтами. Последняя в фито-географическом отношении является прямым продолжением Западной Монголии.
Упомянутое сходство, определяемое прежде всего рельефом местности, сказывается не только в общности представителей травяного покрова, но также в распределении и составе леса.
Пустынно-степная область. В пустынно-степной области я различаю два яруса: нижний -- джунгарский и верхний -- монгольский. Они отличаются прежде всего различной высотой над уровнем моря, а также характером почвы. При заметной общности растительных форм эти ярусы представляют и большие различия. На монгольских высоких пустынных нагорьях мы находим много растительных форм, которые нигде не спускаются в джунгарский ярус, но имеют широкое распространение на восток, вглубь Монголии. Поэтому оба яруса пустынно-степной области я рассматриваю отдельно.
Джунгарский ярус пустынно-степной области занимает широкую низменность по обе стороны от степной части Черного Иртыша и Урунгу. Своим северным и восточным краями он вдается в предгорья Южного и Монгольского Алтая; южная граница яруса не может быть везде намечена вполне определенно, так как к югу от Урунгу он сливается с обширными степями Кульджинского района. Я же ограничу свое описание приблизительно параллелью хребта Саур. Западная граница яруса также не очерчена какими-нибудь определенными признаками, и здесь, переходя государственную границу, наша область охватывает с обеих сторон оз. Зайсан и сливается с степями Южной Сибири и Семиречья; я ограничу характеристику бассейном Черного Иртыша, принимая оз. Зайсан за западную границу области. В вертикальном направлении джунгарский ярус распространяется приблизительно от 400 м абсолютной высоты (оз. Зайсан) до 1 000 м (степные долины Монгольского Алтая и Саура).
По характеру поверхности нижний ярус пустынно-степной области представляет также большое разнообразие. По общему рельефу местности он далеко не везде равнинный; определяющие его хребты с севера и юга отсылают сюда постепенно тающие волны, которые местами доходят до Иртыша; только в западной части, ближе к оз. Зайсан, да между Иртышом и Урунгу равнинный характер выдержан лучше. Плоские отроги, особенно с саурской стороны, часто состоят из хангайских осадков красного и желтого цвета, которые вследствие размывания местами покрывают и ровные степи, придавая им соответствующую окраску.
Почва степей состоит обычно из мощных пластов солонцеватой глины, местами усыпанной мелким щебнем. Ближе к Иртышу раскинулись обширные подвижные пески, а значительные понижения степи заняты настоящими солончаками. Наконец, степь прорезана поймами Иртыша, его притоков и других речек; здесь мы находим, конечно, и большие различия в растительности, сравнительно с другими частями степей. Растительный покров этой части пустынно-степной области, конечно, весьма беден и по числу форм, и по плотности насаждения, причем древесная растительность почти отсутствует, появляясь лишь в поймах по берегам рек. На твердых солонцеватых глинах часто основной колорит составляют заросли высокого чинили дерису (Lasiogfostis splendens Kunth.), которые сменяются довольно плотными полосами полыни (Artemisia maritima L.), сероватой Sophora alopecuroides L. и Glycyrrhiza asperrima L. К ним примешиваются в меньшем количестве Erysimum canescens Roth., Ptilotricum canescens С. А. Меу., Dianthus crinitus Sm., Gypsophyla paniculata L., Peganum Harmala L., Dictammis Fraxinella Pers., Oxytropis hirsuta С. А. Mey., O. Macrobotrys Bge, Vicia costata Ledb., Lathyrus tuberosus L., Potentilla bifurca L., Galatella punctata Lindl., Jurinea linearifolia D. C., Cirsium igniarium Speng., Tragopogon brevirostris D. С, Cynanchum acutum L., Dodartia orientalis L., Veronica pinnata L., Euphorbia lutescens C. A. Mey., Elymus junceus Fisch., Eragrostis poaeoides Р. В., Koeleria gracilis Pers. и др.
Солонцевато-глинистые почвы, в образовании которых, вероятно, участвовал и лёсс, как я уже упоминал, одеты растительностью довольно хорошо, но по составу форм почти нигде не образуют лугов или даже порядочного выгона. При искусственном орошении они являются вполне пригодными для культуры хлебных злаков и арбузов; впрочем, других почв, пригодных для культуры, здесь и не найдется. Вообще же в этих местностях для хлебных полей предпочитают тоже степные площади в широких долинах предгорий, например, по Крану, Кемерчику, Бурчуму. Может быть, это предпочтение объясняется лучшими условиями ирригации, причем и солонцеватость почвы должна уменьшаться. В общем, однако, площадь, обращенная под культуру и пригодная для этой цели, в нашей области очень мала. При ничтожной утилизации воды для полива, практикуемыми здесь примитивными средствами земледельцам приходится часто менять культурные участки, и обычно рядом с небольшими засеянными участками можно видеть большие площади брошенных полей (Кальджир, долина Чонкур на Бурчуме и др.).
Гораздо беднее растительным покровом щебнистые степи; здесь даже не применимо название "покрова", так как отдельные кустики полувысохших растений разбросаны на большом расстоянии друг от друга. Порой растения исчезают на десятки и сотни квадратных сажен, и на поверхности сухой почвы не видно ничего, кроме мелкого щебня. Растительные формы глинистой степи сюда заходят редко; здесь появляются уже настоящие ксерофиты: Eurotia ceratoides С. А. Меу., Acanthophyllum spinosum С. А. Меу., Astragalus testiculatus Pall. и A. roseus Ledb., Hedysarum splendens Fisch., Umbilicus leucanthus Lebd., Eringium planum L., Vincetoxicum sibiricum Decaisne, Convolvulus Ammani Desr., G. Gortschakovii Schrenk., Heliotropium europeum L., Lagochilus leiacanthus F. et M., Lagochilus hirtus F. et M., Eremcstachis molluceloides Bge, Pyrethrum discoideum Ledb., Arnebia guttata Bge, Scutellaria orientalis L. var. adscendens Ledb., Statice speciosa L., Anabasis brevifolia G. A. Меу и др.
В культурном отношении щебнистые степи, конечно, не имеют никакой цены.
Более глубокие понижения между степными волнами заняты солоноватыми болотцами, почти не имеющими поверхностного стока. Там, где влаги довольно, болотца густо зарастают камышом (Phragmites communis Trin.), стоящим прямо в воде. Расположенные около болот площади, обычно полувысохшие, становятся настоящими солончаками (Мукуртай). Кое-где еще влажная почва покрывается тонким снежно-белым покровом соли, которая поднимается ветром в виде "снежных" вихрей. Здесь, конечно, полное отсутствие какой-либо растительности, но рядом, на менее злых солончаках, появляются типичные для них виды. Из кустарников отметим прежде всего Nitraria Schoberi L., а на местах повыше и посуше -- гребенщик (Tamarix laxa Willd.) и зашедшие сюда из песков чингил (Halymodendron argenteum D. G.) и саксаул (Haloxylon ammodendron С. А. Меу).
