Таинственная Каффа - Бибер Отто (читать книги регистрация TXT) 📗

Женщина кончила свою жалобу. Судья несколько оживился. Теперь следовало бы дать слово обвиняемому для защиты. Ничуть не бывало! Обвиняемый не имеет права защиты. Судья объявляет приговор: "Двадцать пять ударов кнутом, — говорит он, — справедливое наказание для мужа, нарушившего супружескую верность".

В этот момент на бедного преступника накидываются четверо стражников, которых позднее богато вознаградят милая супруга, ее родные и знакомые. Тотчас он связан по рукам и ногам. Они грубо бросают его на землю вниз лицом, за руки и за ноги плотно прижимают к земле. Начинается ужасная пытка. Пятый стражник стегает кнутом. Шестой считает удары. Слышно, как кнут, свистя в воздухе, бьет по обнаженному телу. Уже на пятом ударе смолкают ужасные крики наказываемого. Несмотря на это, палач продолжает безжалостно стегать по окровавленной спине преступника.

В Эфиопии законы неумолимы. За кражу вору по приговору судьи отсекают правую руку до запястья. За убийство существует лишь одно наказание — смертная казнь. Если кого-либо уличат в клевете, то нередко случается, что в наказание у виновного вырывают его согрешивший язык. Есть, однако, и такие преступления, которые караются тюремным заключением. По желанию виновного, тюремное заключение может быть заменено бичеванием. Вместо года тюрьмы — двадцать пять ударов по обнаженному телу в качестве выкупа. После этого преступника отпускают на свободу. При осуждении на два или три года тюрьмы повышается и такса. Но разве человек вынесет пятьдесят подобных ударов?

27 мая экспедиция перешла реку Авиету, отделяющую Галла от Джимма-Кака. Мы въехали в Джиррен — столицу Джиммы. Джимма-Кака — последнее и единственное государство галла, которое сохранило известную независимость под протекторатом Эфиопии.

Почти все жители провинции Джимма-Кака — галла из племени мета. Они в большинстве своем приверженцы пророка.

Наши парни принарядились. Еще за несколько дней стало известно о нашем приближении к Джиррену. На вершине холма, откуда открывается замечательный вид на юг, в конце города находится Массера — окруженный частоколом лабиринт крыш, кровель и крон деревьев, настоящая королевская резиденция. Здесь правит рас Абба Джиффар, губернатор провинции Джимма, назначенный Менеликом. Джимма главный складочный пункт кофе и хлопка.

Милиус и я, окруженные нашими носильщиками, как того требует обычай, подъехали на лошадях ко дворцу Абба Джиффара. Верхом мы миновали главные ворота его резиденции и обшитый кожей частокол, а затем вошли в главный двор, образованный кругом зданий. Слева и справа возвышались круглые портики. Я был изумлен представшим передо мной зрелищем. Нас провели между шеренгами солдат по каменные ступеням в открытый зал, посреди которого в большой железной жаровне горел огонь. Бесчисленное множество скамей стояло вокруг, а в нише главной стены среди цветных подушек, пестрых ковров и покрывал, закутанный в тонкую тогу, восседал рас Абба Джиффар. Приветствие, как это и предписывает этикет, было отменно учтивым и скучным. Прежде всего мы выразили радость по поводу прибытия в его прекрасную страну и поблагодарили за гостеприимство. Абба Джиффар велел принести нам несколько чафчафе [17]. Затем он подозвал свою главную жену Гемме Лиммити, юную изящную светлокожую женщину, одетую в красное платье, затканное серебром на груди и плечах: огромная митрообразная прическа, подобная убранству древнеегипетских цариц, венчала ее голову. Рас Абба Джиффар повелел сфотографировать себя и жену вместе с нами.

Мы принесли нашу аптечку, и я с полной серьезностью начал осматривать раса Абба Джиффара, выстукивать, выслушивать, затем массировать измерять его температуру, в то время как Милиус выдавал лекарства.

В нашу честь рас Абба Джиффар устроил охоту на слонов. В Эфиопии на слонов охотятся особым образом. Берут сто или больше солдат и нанимают, кроме того, несколько местных жителей для облавы. Охотник устраивается удобно и безопасно где-нибудь на отвесных скалах посреди равнины и ждет, пока не пригонят на эту равнину стадо слонов, которое травили целыми днями. Когда стадо пробегает мимо засады, охотник стреляет первым, за ним — солдаты, которые его охраняют.

Если зверь падает, беспорядочная стрельба повторяется еще раз или два. Чем больше выстрелов, тем прекраснее охота. При таком способе охоты ранят множество животных, которые бесцельно гибнут в укромных уголках леса, но это никого не заботит. Наоборот, убийца слонов, так называют того, кто делает первый выстрел, слывет великим героем, Убийство слона в Абиссинии приравнено к убийству сорока врагов. Убивший слона имеет право носить в ухе золотое кольцо, а хвост убитого зверя вывешивается перед домом охотника. Неделями восхваляют пением и танцами его героический подвиг. Один бивень остается охотнику, второй (тот, что при падении зверя первым коснулся земли), получает император. После всего сказанного можно себе представить, как удивился рас Абба Джиффар, когда Милиус и я объяснили ему, что мы хотели бы одни застрелить нашего слона.

От обязательной облавы мы не могли уклониться, ибо туземцы получили строгий наказ: не служить никому проводниками к слоновым пастбищам. Выследили стадо слонов и погнали его на нас, но животные убежали от облавы. И вот нам пришлось два дня подряд по мокрому от дождя лесу, задыхаясь и обливаясь потом, бегом догонять удирающее стадо, чтобы затраченные усилия не были напрасны. Наконец сотне туземцев удалось снова окружить стадо. Двадцать огромных животных вырвались из леса на поляну, где находились мы. Точно прицелившись, Милиус свалил самца. Остальные спаслись бегством в лес. Эфиопы остолбенели от изумления, увидев, как Милиус убил своего слона.

Возвращение с охоты превратилось в настоящий триумф. Празднествам, туземцев, связанным с обязательным пиром, не было конца. В то время как я здесь пишу эти строки, я слышу монотонное пение и радостные восклицания наших бравых амхаров, сидящих вокруг лагерного костра. Это заставляет меня вспомнить о детстве, о дне, когда мой учитель впервые рассказал мне об Африке.

3 июня, после прощального визита к Абба Джиффару, мы покинули Джиррен. Рано утром ушли навьюченные мулы, а в одиннадцать часов отправились верхом и мы — через большую базарную площадь, через реку Кито, сначала на юго-запад, затем на юг по направлению к Каффе.

Однажды мы стали свидетелями потрясающего события. Вскоре после того как мы расположились на полуденный отдых, тишину тропического леса прорезал шум голосов, который приближался к нашему лагерю и становился все громче. Время от времени говор прерывался звуками команды. Вдруг на узкой лесной тропе с юга показалось необычное шествие. Впереди — несколько эфиопов верхом на мулах, вооруженные до зубов, за ними — сотни людей. Изнуренные и жалкие, они тянулись один за другим.

Это были первые встреченные мною каффичо Мое сердце сжалось. Так вот какими впервые увидел я их, некогда столь гордых господ сказочного царства Каффы, к которому меня тянуло с детских лет… Рабов, плетущихся в столицу поработителя!

Наш поход продолжался. По необитаемой земле через реку Чодкозе, а затем вверх в горы по протянувшемуся от Боре хребту Белата.

Наконец первый взгляд на окутанное легендами царство Каффу! Бесчисленные горы, хребет к хребту возвышающиеся до трех тысяч метров, поросшие густым девственным лесом, — грандиозное зрелище. И над всем — таинственный могильный покой царства мертвых…

Носильщики с мулами следуют за нами вниз к Годжебу, пограничной реке Каффы. На берегу реки сегодня разбит лагерь. Наконец-то достигнута граница страны моих мечтаний!»

Бибер долго еще сидит над своими заметками. Наступает тихая ночь. Палатки давно разбиты. Но он знает: сегодня он не сможет заснуть. Вокруг палаток и лагерного костра еще слышны голоса. Ученый отдыхает в стороне от лагеря, сидя на дереве, поваленном молнией. Задумавшись, он смотрит на другой берег реки. Там, в грозном зловещем лесу, начинается великая тайна, которая ждет его.