Путешествия по Китаю и Монголии. Путешествие в Кашгарию и Куньлунь - Певцов Михаил Васильевич (книги онлайн читать бесплатно .TXT) 📗
Иссинген и Ак-яр, несущих летом, в период разлива, свои воды далеко на северо-запад в пески, а в остальное время иссякающих вскоре по выходе из гор. Тогда дорога на всем протяжении от Ачана до Черчена в 90 с лишком верст становится безводною. Она пролегает большею частью по сыпучим пескам, которые к северо-западу от селения Ачан носят название Ачанын-кум, а далее на запад до самой реки Мольджа называются Кызылкум-буглук. По этим пескам проходит также прямая дорога из Черчена в Копа, имеющая около 130 верст протяжения, в том числе до 100 верст по пескам. По ней черченцы доставляют зимой на прииск продовольственные припасы, которые перевозятся всегда на верблюдах, причем верблюдовожатые, за отсутствием в пустыне воды, должны запасаться ею для себя на весь путь.
Свернув в 4 верстах от Ачана с черченской дороги, экспедиция направилась по тропе и шла сначала на север, потом на северо-восток. Первую станцию тропа пролегает по мягкой лёссовой равнине, покрытой изредка весьма плоскими песчаными буграми и прорезанной неглубокими балками. Эта подгорная равнина, благодаря присутствию подпочвенных вод, далеко не бесплодна, и на ней пасутся стада степных антилоп.
В 20 верстах от Ачана мы пересекли речку Иссинген, текущую в широкой, каменистой долине, и остановились на ней ночевать. Она была в то время в полном разливе и несла, по словам проводников, свои воды далеко на северо-запад, во внутренность песчаной пустыни; в остальное же время Иссинген теряется, не доходя до песков.
Следующую станцию экспедиция шла в северо-восточном направлении, удаляясь все более и более от гор. Тропа пролегла уже по пустынной дресвяной равнине, монотонной и печальной, покрытой изредка плоскими песчаными буграми и весьма скудною растительностью. Среди станции караван пересек полосу довольно высоких песчаных грядок, простирающихся с северо-запада на юго-восток. Направление их и неравносклонность указывают на борьбу в этой местности северо-восточного ветра с юго-западным и преобладание последнего.
С возвышенной полосы песчаных грядок мы спустились в узкую долину речки Ак-яр, несущей свои воды, подобно Ис-сингену, в период разлива далеко на северо-запад, в песчаную пустыню, а в остальное время не достигающей песков. От нее тропа опять идет по печальной дресвяной равнине верст 7 до следующей речки Курам-лык. Достигнув долины этой речки, мы разбили лагерь для ночлега на возвышенном и длинном острове, заключающемся между сухими руслами. К востоку от него лежит другой такой же остров между рукавами самой речки, которая в то время уже значительно обмелела. В русле западного рукава ее находятся массивные валуны, принесенные, очевидно, этой речкой с гор. Таких крупных валунов мне не приходилось замечать ни в одной из рек, текущих с Куньлуня, в столь большом расстоянии от его подножья (около 30 верст). Поэтому присутствие их в ложе речки Курам-лык можно объяснить, мне кажется, только сильным катаклизмом, происшедшим в ее горном ущелье, как, например, прорывом временной преграды, образовавшейся от обвала и разрушенной внезапно напором скопившейся выше нее огромной массы воды.
С ночлежного места на острове мы повернули прямо на север и шли сначала по самому острову, весьма медленно склоняющемуся в этом направлении, а потом по сухому ложу левого рукава речки Курам-лык. Из этого последнего экспедиция поднялась немного на пустынную дресвяную равнину и, пройдя по ней несколько верст, пересекла живое русло той же речки, текущей на северо-запад в неглубокой долине. От речки тропа идет опять по пустынной дресвяной равнине, понижающейся в конце станций увалом, или уступом, к долине реки Черчен-дарья, на берегу которой мы остановились на ночлег.
От продолжительных дождей в горах Черчен-дарья разлилась, и переправа через нее, к сожалению, была совершенно невозможна. В пустынной долине ее не было вовсе подножного корма для лошадей, которых пришлось довольствовать исключительно ячменем, имевшимся всегда в экспедиции на крайние случаи, да и для верблюдов корм был очень плох. Перед вечером к нам прибыли черченские старшины, посланные местным беком для встречи экспедиции. По доброму туземному обычаю, они привезли нам пшеничных лепешек, вареных яиц, фруктов и несколько десятков снопов люцерны для лошадей, которая была так необходима нам в этом пустынном месте.
Вода в Черчен-дарье к вечеру значительно прибыла, а ночью шел мелкий дождь. Утром река уже бушевала, ворочая мелкие камни, от движения которых происходил глухой шум. По единогласному заключению наших проводников и прибывших из Черчена старшин, на убыль воды в скором времени никак нельзя было рассчитывать; оставаться же долго в пустынной долине, при отсутствии подножного корма, мы не могли. Поэтому экспедиция должна была следовать в Черчен и ожидать там спадения воды.
После полудня караван в сопровождении черченских старшин направился вниз по долине Черчен-дарьи, окаймленной высокими и крутыми увалами. К западу от этой реки простирается сначала пустынная дресвяная равнина, граничащая с обширной песчаной пустыней, в которой была видна высокая цепь барханов, носящая название Баш-та-кум.
В 25 верстах выше Черчена долина Черчен-дарьи быстро расширяется, и левый ее увал становится все ниже и ниже. В этом месте выведен из реки очень большой арык, натравляющийся вдоль левого увала долины на северо-запад, к развалинам древнего Черчена, где китайские власти хотели основать поселение. Но попытка оросить эту пустынную местность, стоившая громадного труда, оказалась безуспешной: арык сильно занесло речными осадками, и его пришлось забросить.
Переночевав на берегу помянутого арыка, мы на другой день вскоре вышли на караванную дорогу из Черчена в Ачан у лянгера Мусса-бек, расположенного близ впадения в этот арык речки Курам-лык. Она, по всей вероятности, тоже содействовала занесению его осадками, внося в него во время разлива значительное количество мутной воды. В остальное же время Курам-лык теряется недалеко от гор.
От лянгера мы шли уже по караванной дороге, пролегающей по восточному рубежу песчаной пустыни. За 5 верст от оазиса скудная растительность придорожной местности стала постепенно уступать место более пышным и разнообразным растениям, свойственным окраинам оазисов. Сначала появились камыш и тамариск, потом солодка, кендырь и другие растения.
После долгого странствования по пустынным местностям Черченский оазис представился нам обетованной землей, со вступлением в которую не только люди, но и животные нашего каравана заметно оживились. Перейдя через селение, экспедиция разбила палатки близ северной его окраины, у маленькой тополевой рощи.
Черчен-дарья, при входе в оазис, разделяется на два рукава, между которыми заключается обширный остров Арал-чик. Большая часть Черченского оазиса, заключающая в себе около 15 кв. верст, расположена на левом берегу западного, или главного, рукава реки, а наименьшая занимает остров, содержащий около 5 кв. верст. Во время нашего пребывания во всем оазисе считалось только 200 домов с населением в 1000 человек; но несколько лет назад в нем было до 3500 жителей, большинство которых переселилось в последние годы прошлого десятилетия в Нию, Керию и другие оазисы страны. К такому огульному переселению черченцы были вынуждены тяжестью возложенных на них, в виде натуральной повинности, земляных работ при проведении из Черчен-дарьи большого арыка на северо-запад, в пустыню. Близ западной окраины нынешнего Черченского оазиса существовал в древности город, развалины которого теперь едва заметны, да и то лишь в немногих местах. В них находят во множестве обломки глиняной посуды, а также монеты и человеческие кости. По китайским летописям, население этого города состояло преимущественно из китайцев, а потому местные китайские власти распорядились, чтобы все человеческие кости с развалин были бережно собраны в одно место и хранились, как святыня. Это требование было исполнено: все найденные в развалинах кости собраны и сложены в одну груду, к которой строго воспрещено прикасаться. Затем, китайцы пожелали основать на месте древнего города поселение и обязали туземцев провести из Черчен-дарьи к месту его развалин большой арык. Жители Черчена трудились с лишком 3 года над этим сооружением, получившим название Янги-арык (Новый арык). Выведенный ими арык имел около 30 верст длины, с лишком две сажени ширины и до одной сажени глубины, но оказался недолговечным: речные осадки вскоре уменьшили его глубину и ширину почти вдвое. Жители оазиса, обремененные трудной земляной работой, в большинстве переселились из него; очищать арык от наносов стало некому, и он, по всей вероятности, в скором времени будет совершенно занесен речными осадками.
