Собрание сочинений в 12 т. T. 8 - Верн Жюль Габриэль (читать хорошую книгу .TXT) 📗
«А что, если канал отгорожен железной решеткой?» - благоразумно шепнул ему робкий голос осторожности.
«Кто не рискует, тот не выигрывает, - возразил другой, насмешливый голос - голос, который диктует нам самые отчаянные решения. - Ведь не для пригонки пробок изобретен напильник. У тебя в лаборатории их целая коллекция».
Итак, Марсель принял решение.
Идея была блестящая, смелая идея, - быть может, она и неосуществима, но он все же попытается привести ее в исполнение, если только смерть не настигнет его раньше.
Он не спеша вернулся к кустарнику с красными цветами, нагнулся к нему и под внимательными взорами своих стражей сорвал несколько листочков.
Затем, вернувшись к себе в комнату, он опять-таки на виду у своих тюремщиков высушил листья над огнем, растер их между пальцами и смешал с табаком.
Прошло шесть дней, а Марсель, к крайнему своему удивлению, просыпался каждое утро живым и невредимым. Могло ли это означать, что герр Шульце, которого он больше не видел с того памятного дня, отказался от своего намерения разделаться с ним? Нет, вряд ли можно было ожидать этого от герра Шульце, а еще того меньше, чтобы он отказался от своего проекта уничтожить Франсевилль.
Но пока что, пользуясь этой неожиданной отсрочкой, Марсель каждый день проделывал тот же фокус с табаком. Разумеется, он не курил белладонну и постоянно носил при себе два пакетика с табаком: один для своего личного пользования, а другой - для своих манипуляций, которые, по его расчетам, должны были возбудить любопытство таких завзятых курильщиков, как Арминий и Сигимер, и заставить их последовать его примеру.
Расчет его оказался верным, и ожидаемый результат наступил, так сказать, механически. Утром на шестой день, - это был канун рокового 13 сентября, - Марсель бродил по парку и, украдкой поглядывая на своих стражей, увидел, как они остановились около куста с красными цветами, чтобы нарвать листьев.
Час спустя он уже имел удовольствие наблюдать, как они сушили их над огнем, потом растерли своими грубыми ладонями и смешали с табаком. По их лицам видно было, что они уже предвкушают наслаждение покурить эту замечательную смесь.
Похоже, что первый шаг на пути к бегству оказался удачным. Если аргусы будут усыплены, Марсель на некоторое время освободится от надзора. Но это было еще далеко не все. Надо было найти способ проникнуть через сток в канал и проплыть по этому каналу, хотя бы он тянулся на несколько километров. Марселю казалось, что он нашел такой способ. Правда, шансы на спасение были невелики, ко так или иначе жизнь его висела на волоске, и он решил рискнуть.
Настал вечер, подали ужин, а после ужина неразлучное трио, перед тем как отойти ко сну, отправилось в парк.
Марсель, не теряя времени, спокойно направился в глубину парка, к стоящему в уединении флигелю, где находилась мастерская моделей; здесь он уселся на садовую скамью, достал трубку, не спеша набил ее и закурил.
Арминий и Сигимер тотчас же расположились на соседней скамье. Трубки у них были уже наготове; они с явным наслаждением затянулись и стали пускать густые клубы дыма.
Действие наркотика не заставило себя ждать. Не прошло и пяти минут, как оба неуклюжих тевтонца начали зевать и потягиваться, покачиваясь из стороны в сторону, как сонные медведи. В ушах у них стоял звон, глаза заволокло, лица из красных сделались багровыми, руки бессильно упали, головы запрокинулись на спинку скамьи, и трубки покатились на землю.
Вскоре к щебетанью птиц, никогда не покидавших штальштадтского парка, с его вечным летом, присоединилось зычное храпенье крепко уснувших великанов.
Марсель только этого и ждал. И можно понять, с каким нетерпеньем! Ведь завтра в одиннадцать часов сорок пять минут Франсевилль, обреченный герром Шульце на гибель, будет стерт с лица земли.
Не теряя ни минуты, он бросился в мастерскую моделей. Здесь в просторном зале был собран целый музей. Длинными рядами стояли модели гидравлических, паровых, врубовых машин, локомобилей, насосов, турбин, пароходных двигателей, судовых корпусов. Это были деревянные модели всех видов продукции завода Шульце, с первого дня его основания и по настоящее время. Большое место среди них занимали модели всевозможных пушек, торпед и снарядов. Тут было на несколько миллионов подлинных шедевров.
Ночь была темная, и молодой эльзасец благодарил судьбу, ибо темнота способствовала осуществлению задуманного им отчаянного плана. Прежде чем бежать, Марсель решил уничтожить музей моделей. Ах, если бы он мог также уничтожить и неприступную «Башню быка» с ее проклятым казематом и чудовищной пушкой! Но об этом нечего было и думать.
Прежде всего Марсель сунул в карман маленькую стальную пилу, которая висела на стене среди других инструментов. Затем, чиркнув спичкой, он поднес ее к груде чертежей и мелких моделей из легкого соснового дерева, сложенных в углу мастерской. Вспыхнуло пламя, и Марсель быстро выбежал обратно в сад.
Спустя несколько минут огненные языки уже вырывались из окон мастерской, разрывая ночную темь. Загудел набат; электрический сигнал понесся по проводам, и со всего города съехались пожарные с паровыми насосами.
Не замедлил появиться и сам герр Шульце, его присутствие сразу удвоило рвенье его подчиненных.
Через несколько минут пустили в ход паровые котлы, и мощные насосы заработали со страшной скоростью, извергая потоки воды на горящие стены и крыши модельной мастерской. Но огонь оказался на этот раз сильнее воды; она не тушила его, а мгновенно испарялась, и скоро все здание запылало, как громадный костер. В какие-нибудь четверть часа пламя достигло такой силы, что люди принуждены были отказаться от дальнейшей борьбы. Зрелище было страшное, но в то же время величественное.
Марсель, спрятавшись в кусты, не спускал глаз со своего патрона, который понукал людей, словно посылая их на приступ укрепленного города. Но никто не решался лезть в огонь. Мастерская моделей стояла особняком, в глубине парка, и для всех было очевидно, что она сгорит дотла.
Убедившись, наконец, что здание спасти нельзя, Шульце закричал громовым голосом:
- Десять тысяч долларов тому, кто спасет модель номер три тысячи сто семьдесят пять, под стеклянным колпаком посреди зала!
Под этим номером значилась модель знаменитой усовершенствованной пушки Шульце, которая была для него дороже всей его музейной коллекции.
Но, для того чтобы спасти эту модель, надо было ринуться в море огня и в черную завесу дыма. Из десяти шансов вряд ли хоть один выйти живым из этого ада. Поэтому, несмотря на заманчивую цифру в десять тысяч долларов, на призыв герра Шульце не отозвался никто.
Люди молча толпились на месте.
И вдруг из-за деревьев вышел человек и решительно направился к пожарищу. Это был Марсель.
- Я пойду, - сказал он спокойно.
- Вы? - недоверчиво вскричал Шульце.
- Да, я.
- Не надейтесь, что это спасет вас от смерти, - приговор будет приведен в исполнение.
- Я не себя хочу спасти, я хочу спасти драгоценную модель.
- Тогда ступай, - сказал Шульце. - И клянусь: если ты вернешься с моделью, десять тысяч долларов будут переданы в руки твоим наследникам.
- Полагаюсь на ваше слово, - ответил Марсель.
Ему привязали на спину аппарат Гилибера, которым он уже имел случай пользоваться, разыскивая в шахте Альбрехт маленького Карла Бауэра. Зажав нос деревянными щипчиками, Марсель взял в рот наконечник трубки и смело бросился в пламя.
«Наконец-то! - мысленно воскликнул он. - Воздуха у меня на четверть часа. Дай боже, чтобы мне его хватило».
Разумеется, у Марселя и в мыслях не было спасать модель шульцевской пушки. Он только пробежал через окутанное дымом здание, лавируя с опасностью для жизни среди обрушивающихся балок и пылающих головней, и в ту самую минуту, когда крыша с грохотом провалилась и огромные снопы искр фейерверком взвились к небу, он успел выскочить в противоположную дверь, выходившую на другую сторону парка.
