Корни дуба. Впечатления и размышления об Англии и англичанах. (c иллюстрациями) - Овчинников Всеволод Владимирович
1824 год — создание Королевского общества по предотвращению жестокости к животным.
1884 год — создание Национального общества по предотвращению жестокости к детям.
Второе общество родилось, стало быть, на шестьдесят лет позже первого, да к тому же под менее респектабельным именем (в такой стране, как Англия, все «королевское» котируется куда выше, чем «национальное»). А о том, сколь нужна была подобная организация, свидетельствует «Доклад комиссии по детскому труду» 1842 года. Потрясенная им британская общественность впервые осознала тогда, какой ценой далось стране превращение в мастерскую мира, услышала о семилетних детях, по двенадцать часов ползавших на четвереньках в темных штольнях. Первое местное общество для защиты детей от побоев было создано в 1882 году в Ливерпуле в освободившемся помещении дома для бездомных собак.
Национальному обществу по предотвращению жестокости к детям доныне хватает дела. В середине 70-х годов оно ежегодно регистрировало и расследовало 60-70 тысяч случаев жестокости (в 50-х-более чем по 100 тысяч).
Однако Королевское общество по предотвращению жестокости к животным имеет куда более основательную материальную базу: три тысячи местных отделений, добрая сотня клиник, свои ветеринарные госпитали, а главное — штат инспекторов, по докладу которых весьма легко угодить под суд и даже попасть в тюрьму.
Меры против тех или иных форм жестокого обращения с животными — излюбленная тема так называемых частных законопроектов, которые вносятся в парламент от имени отдельных депутатов.
При каждом политическом затишье газеты возобновляют дебаты о том, как положить конец китобойному промыслу, избавить от смерти новорожденных ягнят, чьи шкурки идут на выделку каракуля, или как уговорить английских туристов бойкотировать бой быков в Испании. Когда в качестве пассажира одного из первых спутников советские ученые отправили в космос Лайку, заранее зная, что она не сможет вернуться на Землю, это вызвало в Британии поистине бурю протестов.
По мнению англичан, многие зарубежные народы (в частности, итальянцы) слишком жестоки с животными и слишком мягки с детьми. Итальянцам же свойственно упрекать англичан как раз в обратном: в том, что они чересчур обожают животных я чересчур суровы к детям.
Во всяком случае, не подлежит сомнению, что любой случай жестокого обращения с животными вызывает в Британии более сильные протесты, чем случаи жестокого обращения с детьми. Проблема эта отнюдь не нова. Диккенс одним из первых привлек к ней внимание в своем романе «Дэвид Копперфилд».
Разумеется, со времен Диккенса многое изменилось. Эксплуатация детского труда запрещена законом. И все-таки не будет преувеличением сказать, что англичане меньше, чем другие народы, стыдятся случаев жестокого обращения с детьми. Факты избиения малолетних осуждаются (а статистика Национального общества по предотвращению жестокости к детям показывает, что число лишь зарегистрированных случаев такого обращения исчисляется десятками тысяч ежегодно), но осуждаются они с упором на то, что это несправедливая или несправедливо суровая мера. Что же касается телесных наказаний в учебных заведениях, то они до сих пор не отменены.
В глубине души англичане убеждены, что родителям лучше быть чересчур строгими, чем чересчур мягкими, что «пожалеть розгу — значит испортить ребенка» (распространенная пословица). В Британии принято считать, что наказывать детей — это не только право, но и обязанность родителей, что даже если порка травмирует психику ребенка, она в конечном счете идет на пользу и что гораздо больше достойны порицания родители набалованных детей.
Итак, баловать детей — значит, на взгляд англичан, портить их. И самыми разительными примерами таких испорченных детей служат, разумеется, дети иностранцев.
Мне теперь достаточно издали бросить взгляд на семью, гуляющую воскресным днем в Гайд-парке. Если ребенок восседает на плечах у отца или цепляется за подол матери, если он хнычет, чего-то просит, словом, требует внимания к себе, или же если, наоборот, родители поминутно обращаются к детям, то понукая, то одергивая их, — я на сто процентов убежден, что это семья не английская.
В Лондоне с его многонациональным населением подобный контраст особенно бросается в глаза. Привычка итальянских и испанских матерей шумно чмокать и тискать своих малышей, то и дело брать их на руки отнюдь не свойственна англичанам. А об ирландских и еврейских семьях здесь принято саркастически, как о чем-то зазорном говорить, что они не в меру любвеобильны к своим отпрыскам.
Англичане считают, что проявление родительской любви и нежности приносит вред детскому характеру, что лишний раз поцеловать ребенка значит испортить его. В их традициях относиться к детям сдержанно, даже прохладно. Такой подход к воспитанию заставляет родителей обуздывать свои чувства, а детей — волей-неволей свыкаться с этим. Даже коляску с младенцем принято ставить так, чтобы плач его не был слышен матери и не рождал у нее соблазна подойти к ребенку и успокоить его.
В Холланд-парке, неподалеку от дома, где я живу, есть детская плошадка. Там можно ходить по бревну, лазать по канату, взбираться по вантам на корабельную мачту, сидя съезжать с крутой горки. Перед входом на площадку красуется неожиданная, на взгляд москвича, надпись: «Взрослым вход воспрещен». Надпись эта, судя по всему, адресована иностранцам, которых вокруг обитает довольно много. Это им нужно напоминать, что естественная потребность детворы карабкаться, взбираться, съезжать и спрыгивать способствует формированию самостоятельности и что если мальчуган сорвется и заработает пару синяков, он извлечет для себя поучительный урок на будущее.
Если наши матери подчас одергивают детей без нужды, то англичанки избегают вмешиваться в их поведение, даже когда это, казалось бы, необходимо. Помню молодую мать, сидевшую с книгой на соседней скамейке. Ее старший сын лет четырех маршировал в резиновых сапожках вдоль и поперек по луже. Причем шлепал так, что брызги летели не только на его куртку, но и на годовалого брата-ползунка, которого высадили из коляски и поставили стоять у скамейки. Когда этому еще не научившемуся ходить малышу надоело делать шаги влево и вправо, держась за скамейку, он уселся на сырую землю, начал размазывать по себе грязь, а потом на четвереньках полез в лужу. Я следил за этой сценой затаив дыхание и, видимо, с выражением ужаса на лице, потому что женщина, оторвав на секунду глаза от детектива Агаты Кристи, улыбнулась мне и сказала:
— Просто удивительно, до чего они всегда любят лезть в самую лужу…
И после этого невозмутимо продолжала читать.
Важно подчеркнуть, однако, что подобное отношение к детям отнюдь не означает, что они растут в атмосфере вседозволенности. Напротив, дисциплинирующее воздействие родителей оказывается на них уже с очень раннего возраста. Но оно четко нацелено против определенных задатков и склонностей, которые считается необходимым беспощадно подавлять. Если ребенок вздумает мучать кошку или собаку, если он обидит младшего или нанесет ущерб чужому имуществу, его ждет суровое, даже жестокое наказание. Однако внутри ясно обозначенных границ запретного дети свободны от мелочной опеки и стороннего вмешательства, что приучает их не только к самостоятельности, но и к ответственности за свои поступки.
Едва научившись ходить, английский ребенок уже слышит излюбленную в этой стране фразу: «Возьми себя в руки!» Его с малолетства отучают льнуть к родителям за утешением в минуты боли или обиды. Детям внушают, что слезы — это нечто недостойное, почти позорное. Малыш, который плачет потому, что ушибся, вызывает откровенные насмешки сверстников и молчаливое неодобрение родителей. Если ребенок свалится с велосипеда, никто не бросится к нему, не проявит тревоги по поводу кровавой ссадины на колене. Считается, что он должен сам подняться на ноги, привести себя в порядок и, главное, ехать дальше.
Поощряемый к самостоятельности, английский ребенок мало-помалу свыкается с тем, что, испытывая голод, усталость, боль, обиду, он не должен жаловаться, беспокоить отца или мать по пустякам. Ему надо действительно серьезно заболеть, чтобы решиться сказать об этом родителям.
