Томек в стране кенгуру - Шклярский Альфред Alfred Szklarski (лучшие книги читать онлайн .TXT) 📗

– Из нас вы первый вручили ему монету, – с улыбкой сказал боцман Новицкий. – О гадании вы и слышать не желаете, а денег не пожалели. Одним словом, вы придерживаетесь жизненного правила «и богу свечка и черту – кочерга». Но зато гадальщик угостил вас хорошим предсказанием. Я лично не очень люблю, когда такой старец предсказывает мне несчастье. Поэтому, проходя мимо прорицателей, стараюсь держать язык за зубами.

– Я ему подал милостыню. Ведь должен же такой старый человек на что-нибудь жить, – со смехом защищался Смуга. – Я ни в какие гадания не верю с самых малых лет. Если в руках у меня хорошее ружье, я не боюсь никаких опасностей.

– За твои шутки старик предсказал нам страшные, по его мнению, несчастья, – весело вмешался в беседу Вильмовский.

– Мне кажется пора поднять паруса и подумать о возвращении на корабль, – заметил пунктуальный и практичный боцман Новицкий. – Вечером мы снимемся с якоря.

– И правда, уже пора, – поддержал боцмана Вильмовский.

Они вышли из кафе. По дороге в порт купили по связке сочных южных плодов. На судно они вернулись в самом прекрасном настроении. Лоцман, который должен был провести судно через канал, уже находился на борту.

Едва лишь на небе загорелись первые вечерние звезды, «Аллигатор» вошел в Суэцкий канал. Медленно, со скоростью черепахи, «Аллигатор» прошел мимо ярко освещенного здания Англо-французской компании [12], и других строений, о назначении которых Томек забыл спросить. Все пассажиры и свободный от вахты экипаж судна собрались на верхней палубе, потому что в каютах стояла такая жара и духота, что оставаться там длительное время не было возможности. Воспользовавшись этим, Томек с любопытством смотрел на длинную, узкую полосу воды, зажатую низкими берегами и насыпными валами.

В школе, учась географии, он совершенно иначе представлял себе знаменитый Суэцкий канал, сыгравший историческую роль, так как сократил и сделал почти безопасным долгий путь из Европы в Индию. Он столько наслушался о трудностях, с которыми встретились строители канала, что ожидал увидеть сложное сооружение, тогда как на самом деле все выглядело крайне просто. Поэтому Томек разочарованно сказал отцу:

– Не понимаю, почему пришлось столько лет копать такой узенький канал?

– Если говорить точно, то строительство канала было начато в 1859 году, а закончено в 1869. Таким образом, строительство продолжалось ровно десять лет, – ответил Вильмовский. – Это была необыкновенно трудная строительная задача. Ныне длина канала составляет сто шестьдесят один километр. Из них – сто двадцать километров – это собственно канал, вырытый в земле, а остальное приходится на озера и проливы, соединяющие между собой отдельные участки канала. Чтобы представить себе, какую огромную работу пришлось проделать, достаточно сказать, что тридцать тысяч человек в течение десяти лет работали не покладая рук на строительстве. Кроме того, канал потребовал огромных средств: на его строительство ушло свыше пятисот миллионов золотых франков.

– Никак не думал, что рытье такого канала может потребовать таких трудов и стольких денег, – ответил Томек. – И долго нам придется идти по каналу?

– Около двадцати часов, потому что по правилам мы обязаны уступать дорогу почтовым судам.

– Это значит, что я смогу и днем полюбоваться берегами канала, – обрадовался Томек.

В хорошем настроении Томек лег спать. Он чувствовал усталость после длительной прогулки по Порт-Саиду. Проснувшись рано утром, он нашел себе на судне прекрасный наблюдательный пункт. Никем незамеченный Томек, залез в спасательную лодку, прикрепленную к оснастке на верхней палубе корабля, откуда открывался прекрасный вид на оба берега канала.

Насколько хватало глаз, берега канала были покрыты песками, среди которых то тут, то там блестели соленые озера. С правой стороны, у самого берега вдоль железнодорожной линии из Порт-Саида в Суэц, тянулись два ряда деревьев. Среди них преобладали тамаринды [13] – тропические фруктовые деревья с твердым, желтоватым стволом и листьями покрытыми как бы пухом. Время от времени судно проходило мимо хороших жилых и станционных зданий, а иногда его обгонял поезд, за которым долго тянулась полоса черного дыма. Томек жадно смотрел вокруг, но вскоре монотонный вид песчаных берегов наскучил ему. Стояла невыносимая жара... Томек снял рубашку, удобно уселся на дне лодки, потом прилег, всунул голову под скамейку, чтобы спрятаться от солнца, и вскоре крепко заснул, убаюканный мерным плеском воды, ударяющей о борта судна.

Прежде чем отец нашел его спящим в лодке, прошло немало времени. Все тело Томека пылало жаром и по цвету он походил на рака, только что вынутого из кипящей воды. Его быстро внесли в каюту, где ему пришлось лежать с компрессами на всем теле во время всего путешествия по Красному морю. Только лишь благодаря тому, что голова Томека во время сна очутилась в тени скамейки, ему удалось избежать тяжелых последствий солнечного удара. За свою неосторожность ему пришлось понести наказание, назначенное отцом. Томеку было запрещено присутствовать в Порт-Судане при погрузке верблюдов на «Аллигатор».

Впрочем, Томек не очень был опечален этим наказанием. Ведь даже простыни немилосердно раздражали его сожженную солнцем кожу, а что уж говорить – одежда! Кроме того, в таком состоянии нельзя было явиться на палубу судна, обжигаемую лучами южного солнца.

Томек от скуки выглядывал наружу через круглый иллюминатор, которым освещалась каюта. Таким образом, он установил, что вода в Красном море совсем не красная, как это ему представлялось на уроках географии. От отца он узнал, что море получило это название от водорослей красного цвета, растущих на его дне. По вечерам Томек любовался мигающим светом маяков, разбросанных по мысам и малым пустынным островам вдоль берегов. Маяки облегчали путь судам среди опасных мелей и подводных рифов.

Во время краткой стоянки в Порт-Судане Томек прислушивался к скрипу талей, при помощи которых грузили верблюдов с пристани на судно. Рев несчастных животных, крики погонщиков на совершенно незнакомом языке, возбуждали его фантазию, заставили припомнить прочитанные не так давно описания экспедиций Ливингстона и Стэнли [14] в Африку.

На следующий день после выхода судна из Порт-Судана неоценимый боцман Новицкий возобновил уроки стрельбы. Томек умел уже безошибочно попасть в самый центр круга, и боцман занялся устройством подвижной мишени. Он прикрепил к деревянному потолку трюма длинную проволоку, к которой привесил жестяную коробку, наполненную песком. При помощи шнурка боцман быстро двигал коробку по проволоке, а Томек в это время целился в нее и стрелял. По мере того, как Томек приобретал навык, коробка двигалась все быстрее и быстрее; притом появлялась совершенно неожиданно. Томек, обрадованный похвалами своего учителя, проводил в импровизированном тире множество времени. И только известие, что «Аллигатор» подходит к Адену [15] – самому жаркому месту земного шара, заставило Томека выйти на палубу судна. Он увидел грозную отвесную скалу, которая, казалось, преградила путь кораблю. Вздыбившаяся, изрезанная цепь скал полуострова, была окружена водами голубого, вечно неспокойного моря. Над морем и скалами распростерлось бескрайнее, пышущее солнечным жаром, безоблачное небо.

«Аллигатор» стал на якорь. Немедленно к борту судна подошли тяжелые баржи, груженные углем, преодолевая неприятную короткую волну. Вскоре, подобно тому, как это было в Порт-Саиде, появились маленькие лодчонки с пловцами, ловко вылавливающими монеты со дна моря.

Стоянка была очень короткой, поэтому никто из экипажа не был отпущен на берег. Томек, слушая рассказ отца, который не раз бывал в Адене, с интересом смотрел на превосходно видимый с судна порт Стимер-Пойнт, где размещены укрепления, находятся гостиницы, консульские бюро и дома европейцев. Самый город Аден – старинный арабский оазис, называемый Шейк-Осман, находится в шести километрах от Стимер-Пойнта, в кратере угасшего вулкана, среди дикого нагромождения скал, окруженных выжженной солнцем пустыней.