Таинственный остров(изд.1986) - Верн Жюль Габриэль (читать книги полностью без сокращений .txt) 📗
– Сомневаюсь, – ответил Пенкроф, качая головой. – Во-первых, Наб и мистер Спилет не курят, а во-вторых, я предполагаю, что мистер Спилет больше заботился о своей записной книжке, чем о коробке со спичками.
Герберт ничего не ответил. Потеря спичек была слишком печальным фактом. Несмотря на это, молодой натуралист все-таки надеялся, что так или иначе огонь им удастся добыть. Зато Пенкроф, человек более опытный, думал об этом совсем иначе, хотя и не любил отступать перед трудностями. По его мнению, им оставалось только одно: дождаться возвращения Наба и журналиста. А теперь поневоле приходилось отказаться от приготовления вареных яиц, которыми он хотел их угостить, и довольствоваться сырыми литодомами, что не могло быть особенно приятно ни ему самому, ни всем остальным.
По дороге в Гроты Пенкроф с Гербертом на случай, если им все-таки не удастся развести огонь, пополнили запас литодомов и молча направились в свое жилище.
Пенкроф шел, отпустив глаза вниз, все еще надеясь найти свою пропавшую спичечницу. Он даже поднялся вверх по левому берегу реки, начиная от устья до того поворота, где был привязан к берегу плот. Затем он взобрался на верхнее плато, исходил его во всех направлениях и наконец стал искать в высокой траве на опушке леса, но все напрасно.
Около пяти часов вечера Герберт с Пенкрофом вернулись в Гроты. Нечего, конечно, и говорить, что каждый уголок пещеры был тщательно обыскан, но и там не оказалось злополучной спичечницы.
Часов около шести, когда солнце уже почти скрылось за горами на западе, Герберт, который ходил взад и вперед по плоскому песчаному берегу, закричал, что видит Наба и Гедеона Спилета.
Они возвращались одни!.. У Герберта болезненно сжалось сердце. Неужели Пенкроф не ошибся в своих предчувствиях?.. Неужели им так и не удалось найти Сайреса Смита!..
Журналист, подойдя к товарищам, сел на камень, не говоря ни слова. Измученный долгой ходьбой, голодом и усталостью, он был не в силах произнести хотя бы одно слово.
Что касается Наба, то его покрасневшие глаза лучше любых слов свидетельствовали о том, как много он плакал, а новые слезы, которых он не смог сдержать, слишком ясно говорили, что у него уже не осталось никакой надежды.
Отдохнув немного, Гедеон рассказал, что они делали за это время и где искали Сайреса Смита. Вместе с Набом они обследовали берег на расстоянии более восьми миль, то есть гораздо дальше того места, где шар в предпоследний раз упал в воду и где исчез инженер со своей собакой. Песчаный берег был пуст. Нигде не видно было никаких следов. Ни одного камешка, сдвинутого со своего места, ни одного знака на песке, ни одного отпечатка человеческой ноги. Очевидно, что эта часть берега совершенно необитаема. Море было так же пустынно, как и берег. Вероятно, вот там, в нескольких сотнях футов от берега, и нашел инженер свою могилу.
В эту минуту Наб встал и голосом, доказывающим, как много еще надежды у него осталось, воскликнул:
– Нет! Он не умер! Нет! Не может быть, чтобы он… Нет! Я, любой другой человек – это возможно! Но он – никогда! Это такой человек, он всегда сможет спастись!
За сильным нервным возбуждением наступила реакция: силы оставили его, и он, застонав, опустился на камень.
– Ах, я не могу больше! – прошептал он, всхлипывая.
– Наб, – воскликнул Герберт, подбегая к нему, – мы найдем его! Он к нам вернется! Но послушайте, вы голодны! Вам надо подкрепить силы! Поешьте хоть немного, пожалуйста!
С этими словами юноша предложил бедному негру несколько ракушек – скудную и малопитательную пищу, но больше у них ничего не было.
Наб не ел уже много часов, но, несмотря на это, все-таки отказался. Лишившись своего хозяина, он не мог или, вернее, не хотел больше жить. А Гедеон Спилет с жадностью накинулся на моллюсков, поев, он улегся на песке у подножия скалы. Он очень устал, но был спокоен.
Герберт подошел к нему и, взяв за руку, сказал:
– Сэр! Мы нашли убежище, где вам будет гораздо лучше, чем здесь. Наступает ночь. Пойдемте, надо отдохнуть! Завтра посмотрим…
Спилет встал и в сопровождении Герберта направился к Гротам.
В эту минуту Пенкроф подошел к нему и самым обычным голосом спросил, нет ли у него случайно хотя бы одной спички.
Гедеон Спилет остановился, поискал в карманах и, не найдя в них ничего, сказал:
– У меня были спички, но я, наверное, их выбросил…
Моряк задал тот же вопрос Набу и получил такой же ответ.
– Проклятие! – проворчал он, не в силах сдержать досаду.
Спилет услышал его восклицание и, подойдя к Пенкрофу, спросил:
– У нас нет ни одной спички?
– Ни одной, а следовательно, нет и огня!
– Ах! – воскликнул Наб. – Если бы мой хозяин был здесь, он сумел бы добыть огонь!
Теперь только все четверо потерпевших крушение ясно поняли значение отсутствия спичек и молча стояли, с тревогой глядя друг на друга. Герберт первым нарушил молчание.
– Мистер Спилет, – сказал он, обращаясь к журналисту, – вы ведь курите, и поэтому у вас всегда должны быть при себе спички! Может быть, вы не очень хорошо искали? Поищите еще! Нам бы хватило и одной спички!
Гедеон Спилет снова обыскал карманы брюк, жилета, пальто и вдруг, к великой радости Пенкрофа и к своему крайнему изумлению, нащупал спичку за подкладкой жилета. Он судорожно сжимал пальцами драгоценный кусочек дерева, раздумывая, как бы его достать. Это наверняка была спичка, и притом единственная, поэтому вытаскивать ее надо было осторожно, чтобы не повредить фосфорную головку.
– Позвольте мне это сделать, – предложил свои услуги Герберт.
И вслед за этим он осторожно и очень ловко вытащил маленький кусочек дерева, маленькую спичку, такую драгоценную для этих несчастных людей. Спичка оказалась совершенно целой.
– Спичка! – воскликнул Пенкроф. – Теперь мне кажется, что мы нашли ценный груз!
Он взял спичку и в сопровождении своих товарищей вошел в Гроты.
С этим маленьким кусочком дерева, который в обитаемых землях не имеет никакой ценности и расходуется с полным равнодушием, здесь надо было обращаться очень бережно. Пенкроф еще раз внимательно осмотрел спичку и убедился, что она целая и к тому же совершенно сухая. Затем, не обращаясь ни к кому особенно, сказал:
– Мне нужна бумага.
– Вот вам бумага, – ответил Гедеон Спилет, после некоторого колебания он решился вырвать листок из своего блокнота.
Пенкроф взял листок у журналиста и присел на корточки перед очагом. Для того чтобы спичка вернее исполнила свое назначение, он подложил под хворост немного сухой травы, листьев и сухого мха, расположив их так, чтобы между ними свободно циркулировал воздух и сухое дерево быстрее загорелось.
Затем Пенкроф свернул бумагу в виде воронки, как это делают курильщики, когда хотят разжечь трубку на ветру, и осторожно засунул ее между пучками сухой травы. После этого он взял слегка шероховатый камешек, тщательно вытер его и, затаив дыхание, с сильно бьющимся сердцем несколько раз провел спичкой по камню. Никакого эффекта: Пенкроф чиркнул спичкой чересчур слабо, боясь содрать фосфор.
– Нет, не могу, – сказал он наконец, – у меня рука дрожит… Спичка не горит… Я не могу… Я не хочу!.. – и, поднявшись, попросил Герберта заменить его.
Никогда еще в своей жизни юноша не был взволнован так сильно, как в эту минуту. Сердце у него громко стучало. Даже Прометей, когда шел похищать небесный огонь, и то, наверное, был более спокоен! Но Герберт недолго колебался и быстро чиркнул спичкой о камень. Послышался легкий треск, и вслед за тем показался небольшой голубоватый огонь, сопровождаемый едким дымом. Герберт осторожно повернул спичку, чтобы дать огню разгореться, и сунул ее в бумажную воронку. Через несколько секунд бумага вспыхнула, и вслед за ней загорелся и мох.
Вскоре весело затрещал хворост, и яркое пламя, энергично раздуваемое сильными легкими моряка, озарило темную пещеру.
