Мир приключений 1962 г. № 8 - Платов Леонид Дмитриевич (бесплатные серии книг txt) 📗
— В два раза сложим — выдержит. — Он обвел Костю и Самвела веселым взглядом: — Ну, кто из вас полезет, ребята?
— Я, — ответил Костя.
— Нет, я! — сказал Самвел.
— Конечно, я! Ведь это я туда овец загнал.
Но Самвел не уступал. В нем заговорила гордость горца.
— Отойди! — строго сказал он. — Ты не умеешь обращаться с овцами. — Он заглянул в колодец: — Нет, все равно их не вытащить.
— Ну раз вы такие спорщики, — решил Мергелян, пряча улыбку, — никто из вас в колодец не полезет!.. Собирайся ты, Серегин.
Ребята пытались протестовать, но Мергелян и Виктор посмеивались — ведь Мергелян только пошутил с ними. Пограничники быстро размотали провод, проверили его крепость, а потом сложили вдвое. К одному привязали большой камень и стали осторожно опускать на дно колодца, чтобы не задеть овец, концы Виктор обкрутил вокруг ствола тополя, одиноко стоящего рядом с колодцем. Потом он отвязал от ошейника Факела длинный поводок, привязал к нему провода, его конец крепко зажал в руке Мергелян.
Наконец все было готово. Виктор подошел к краю колодца, заглянул в него и засмеялся.
— Тут спущусь, а в Америке вылезу! Ждите телеграмму из центра земли!
Факел, до сих пор спокойно лежавший на земле, вдруг вскочил и тревожно залаял — он явно не хотел, чтобы его хозяин спускался под землю один.
— Лежи, Факел! — погрозил ему пальцем Виктор. — Я сейчас вернусь. Ничего со мной не случится.
Пес повиновался, но все же продолжал тихо ворчать, чутко следя за каждым движением Виктора.
— До скорой встречи! — крикнул Виктор и скользнул вниз, в мрачное отверстие колодца, крепко сжав поводок.
— Осторожнее, там могут быть скорпионы!.. — предупредил Костя; у него тревожно забилось сердце.
Крепко упираясь ногами в землю, Мергелян держал натянутый поводок обеими руками, медленно его опуская.
— Я помогу, — подошел к нему Самвел и тоже схватился за поводок.
Позади него встал Костя. Наконец-то ему нашлось дело. Он крепко вцепился в тонкий ремень, напряженно следя за руками старшины.
— Отпускай… Отпускай… — командовал тот. — Еще чуть… Еще… Еще немного.
Узкий поводок, как змея, полз по краю острого камня и, сгибаясь почти под острым углом, исчезал в глубине.
Костя чувствовал, как тяжело Мергеляну, и изо всех сил старался ему помочь. Самвел то вцеплялся в ремень обеими руками, то, оставив его, заглядывал в колодец.
— Эге-гей! — кричал он в темную глубину.
— Ого-го! — наконец ответил ему приглушенный голос Виктора. — Я уже их вижу.
По лицу Мергеляна медленно текли ручейки пота. Его большие руки перебирали и перебирали поводок. И Косте, который тоже старался изо всех сил, казалось, что у этого колодца попросту нет дна: так долго спускается Виктор и, наверное, действительно скоро достигнет центра земли.
И вот откуда-то снизу донесся приглушенный голос:
— Стой!
Поводок, который был уже почти на исходе, ослаб. Мергелян крепко зажал его в руке и подошел к краю колодца.
— Как дела?! — крикнул он.
Снизу тотчас пришел ответ:
— Они тут, миленькие!
— Живы?
— Дышат. Одна стоит. Другая лежит, у нее, наверное, нога сломана…
Наступила тишина, напряженная и такая долгая, что Косте казалось — Виктор уже летит куда-то дальше, в бездну. А вдруг на него напала большая змея, и он сейчас борется с ней молча и ожесточенно! Кто знает, что таится на дне этого древнего колодца?
— Виктор! — крикнул он вниз, не в силах выдержать это ожидание.
— Я-я!.. — донесся отклик снизу.
— Скорее! — прокричал Самвел, он считал каждую минуту.
Виктор не ответил. Старшина Мергелян вытащил пачку папирос и медленно закурил.
— Ты его не торопи, — сказал он Самвелу, присаживаясь на край колодца. — Если во второй раз твои овцы туда рухнут, тогда прости-прощай!..
Костя и Самвел присели рядом со старшиной. Они пристально смотрели на ремень поводка, который шевелился в его руке, как живой. Он то напрягался, то безвольно падал на камень, то медленно полз влево. И вдруг рывок, да такой сильный — не держи его Мергелям в своем кулаке, он тут же скользнул бы вниз. И тогда уж наверняка пришлось бы бежать на заставу за веревками.
— Ну что же, Самвел, достанем овец и будем шашлык жарить? — улыбнулся Мергелян.
Самвел вздохнул:
— Попадет мне от деда!
— Это я виноват, Самвел, а не ты, — сказал Костя.
Самвел покачал головой:
— Все равно я виноват. Ты же никогда не пас…
По стенам колодца сновали серые ящерицы с короткими хвостами. Встревоженные тем, что нарушена вековая тишина их жилища, они появлялись из мглы, замирали на мгновение, ослепленные солнцем, а затем исчезали в щели.
— Они ядовитые? — спросил Костя.
— Нет. Это пустынницы, — ответил Мергелян. — Они неопасны.
Вдруг конец ремня дернулся в его руке с новой силой, и снизу донесся приглушенный голос Виктора:
— Тащи!
— Раз… два… взяли! — крикнул Мергелян тоном заправского грузчика, и поводок медленно пополз наверх.
Костя чувствовал, как на его ладонях саднит кожа, но тащил изо всех сил. Самвел стоял ближе всех к краю колодца и, нагнувшись, глядел вниз.
Наконец из колодца показалась серая, мохнатая, в завитушках, спина овцы. Самвел, отпустив провод, стал на колени, обхватил своими маленькими руками овцу за туловище и помог ей перевалиться через острый выступ камня.
Виктор мастерски, мертвым морским узлом связал провод, которым он опутал ее передние ноги и спину, — пришлось разрезать ножом.
Овца неподвижно лежала на камнях, и ее глаза были полузакрыты. Казалось, ничто уже не поднимет ее.
Сидя на корточках, Самвел ощупывал ее ноги: не сломаны ли? Нет, ноги были целы.
— Жива? — спросил Костя.
— Отдышится, — проговорил Мергелян. — Провод перехватил ей дыхание.
Самвел ласково гладил овцу и что-то приговаривал по-армянски. Костя не понимал ни слова, но, глядя на выразительное лицо Самвела, догадывался, о чем тот говорил. Он просил овцу подняться. Он очень просил овцу подняться на ноги.
И овца словно послушалась его. Вот она приподняла голову, поджала ноги и повернулась на живот. Потом она оперлась на передние ноги, приподнялась и медленно встала. Несколько мгновений переминалась с ноги на ногу, словно проверяла, все ли у нее цело. Затем медленно, с достоинством двинулась к расщелине меж камней в том направлении, где паслась отара.
Но что это? Блеснув на солнце, из ее густых завитков на землю упала и покатилась желтая монета. Овца сделала еще несколько шагов, и еще несколько монет вывалилось из ее шерсти. Казалось, овца, наделенная таинственной силой, платит людям за свое спасение.
Самвел нагнулся и поднял одну из монет. Она была золотая и, несомненно, старинная. Время не тронуло ее. Какие-то древние иероглифы покрывали обе ее стороны.
В это время из глубины колодца донесся голос Виктора:
— Вы что там, заснули?.. Давайте конец! Мергелян быстро привязал камень к проводу и опустил его в колодец.
Ползая между камнями, Костя и Самвел собирали монеты. Они удивлялись тому, что все монеты разные: на одних изображено солнце, на других — кинжалы, львы, газели, но на большинстве — лишь вязь древних письмен. Однако рассматривать их было некогда. Виктор снова подал сигнал. Напрягая все силы, Мергелян и ребята снова взялись за провод, обдирая о него руки, начали тащить вторую овцу. Через некоторое время овца лежала на камнях, рядом с колодцем. Пока старшина ножом разрезал провод, Самвел присел на корточки и провел рукой по животу овцы — тут же на камнях зазвенело золото: еще три монеты покатились по земле.
— Да там целый клад! — воскликнул Мергелян и, сложив руки рупором, крикнул вниз: — Виктор, у тебя под ногами золото!..
— Конец давай! — донеслось снизу.
Как истинный спортсмен, привыкший лазить по скалам, Виктор, подтягиваясь на руках, стал подниматься наверх, ловко нащупывая опору в щелях рассохшихся стен колодца.
Наконец он выбрался наверх. Потный, грязный, измазанный глиной, он достал из своих оттопыривающихся карманов пригоршню монет и протянул Мергеляну.
