Сокровища Атлантиды - Касслер Клайв (электронная книга .txt) 📗

Двигаясь с изяществом балетного танцора, Питт одним плавным движением выскользнул из рубки, приложил растянувшегося охранника каблуком по шее, нагнулся и выхватил из его ослабевших рук автомат – “Бушмейстер М17С”, – после чего для верности врезал еще разок прикладом по тому же месту. Наведя ствол на второго охранника, стоявшего за рулем, Питт дал по нему очередь, но промахнулся. Рулевой упал на колени, резко вывернул штурвал и врубил полный газ, уходя в сторону от яхты. Натужно ревя мотором, лодка умчалась прочь, вздымая облака брызг и оставляя за собой бурно пенящуюся струю. Не особенно интересуясь дальнейшей судьбой моторки, Питт вернулся в рубку и подал дроссели вперед до отказа. Корма яхты зарылась в воду, нос задрался под углом чуть ли не в сорок пять градусов, и она стремглав понеслась по темной воде со скоростью почти в пятнадцать узлов.

Теперь все внимание Питта сосредоточилось на патрульных катерах, которые уже сделали разворот и на полной скорости следовали обратным курсом. Лучи их прожекторов целенаправленно шарили над водой, все ближе подбираясь к яхте беглецов. Не вызывало сомнений, что охранник на моторной лодке уже доложил по рации об имевшем место инциденте. Ведущий катер на полмили обогнал ведомого. Питт, поглядывая в ветровое стекло, пытался вычислить, где именно он перехватит яхту, но был уверен только в одном – это произойдет гораздо раньше, чем яхта доберется до расщелины. А последующие шесть или семь минут определят для них разницу между жизнью и смертью. К этому моменту яхта уже покинула акваторию верфи, и до цели оставалось меньше двух миль.

Моторка между тем возобновила преследование, благоразумно держась ярдах в двухстах позади яхты. Оставшийся в одиночестве охранник от стрельбы пока воздерживался – то ли был занят управлением, то ли боялся зацепить своего напарника.

Джиордино вернулся в кабину, неся в охапке четыре большие бутыли, наполненные растворителем для смывания масла. Горлышки бутылок были обвязаны обрывками ветоши. Он осторожно уложил свою ношу на диванную подушку и потер огромный синяк на лбу.

– Как это тебя угораздило? – сочувственно спросил Питт.

– Просто один мои знакомый обожает лихачить, хотя водить не умеет. Меня мотало по всему машинному отделению, а на одном крутом повороте приложило башкой о трубу... – Тут Джиордино заметил бесчувственное тело охранника, лежащее поперек двери. – Приношу свои искренние извинения. Ты, оказывается, принимал гостей.

– К сожалению, этот тип явился без пригласительного билета.

Итальянец встал рядом с Питтом, глядя в ветровое стекло на быстро приближающийся катер.

– Эти ребята ни в воздух, ни в воду стрелять не будут. Они вооружены до зубов и будут счастливы отправить нас на дно под любым предлогом.

– Не уверен, – покачал головой Питт. – Им все еще нужна Пэт для расшифровки надписей. Они могут пытать ее и издеваться над Миган, но убивать пока не станут. А вот мы с тобой – верные кандидаты в покойники. Впрочем, я собираюсь преподнести им небольшой сюрприз. Если мы сумеем заманить их поближе, есть шанс порадовать девочку праздничным костром.

Джиордино пытливо заглянул в глаза Питту, но не заметил там горечи неизбежного поражения. Напротив, он узрел в них лишь расчетливую решимость и легкий блеск азарта.

– Вот интересно, как бы оценил нашу переделку Джон Пол Джонс 7?

Питт задумчиво кивнул:

– Ладно, перейдем к делу. Ты займешься иллюминацией, так что отдай мне пока свою стрелялку. Заляжешь на дальней стороне мостика и затаишься. Действовать начнешь, как только услышишь выстрелы.

– Чьи?

Питт бросил на него сумрачный взгляд:

– А какая, в сущности, разница?

Джиордино передал ему “П-10”, не задавая больше вопросов, а Питт надавил на дроссели в бесплодной попытке выжать из двигателей еще несколько оборотов. Яхта и без того отдавала все, что могла, вот только построили ее для проток, а не для гонок.

У командира приближающегося к яхте патрульного катера не было никаких серьезных опасений, как не было оснований полагать, что беглецы на борту попытаются оказать сопротивление его команде из отборных киллеров, вооруженных двумя крупнокалиберными пулеметами и ручным автоматическим оружием. Он рассматривал яхту в бинокль ночного видения и видел только одного человека за штурвалом на мостике, а потому допустил классическую ошибку агрессоров – недооценил противника. Лучи носового и кормового прожекторов скрестились на яхте, озарив ее палубу и надстройки ослепительно ярким светом.

Белая стена пены, вырастающая от носа патрульного катера, опала почти до ватерлинии. Сбросив ход, он медленно продвигался вдоль борта яхты в каких-нибудь двадцати футах от нее. Питт, ослепленный ярким светом, прищурился и все же сумел разглядеть расстановку сил на катере. По одному стрелку за каждым пулеметом, спаренные стволы которых были направлены прямо на него и на мостик. Еще трое, не прячась, стояли плечом к плечу на палубе за рубкой, вооруженные все теми же “бушмейстерами”. Питт не видел Джиордино, затаившегося за кабиной, но знал, что его друг уже держит наготове спичку или зажигалку, чтобы поджечь фитили бутылок. Преимущество врагов выглядело подавляющим, но даже в этот щекочущий нервы миг Питт не испытывал чувства безнадежности и не собирался сдаваться без боя.

У него не было жгучего желания убивать – пусть даже эти матерые киллеры, глядящие на него сейчас через прорези прицелов, тысячу раз заслужили смертный приговор. Он и тех наемников в Колорадо убивать не хотел. Но с другой стороны, если их захватят, за жизнь Джиордино и его собственную никто не даст и двух центов. Командир патрульного катера поднес ко рту мегафон.

Питт догадался, что ему предлагают остановиться под угрозой открыть огонь в случае неповиновения. Он помахал рукой и несколько раз кивнул, а сам еще раз оценил расстояние ДО расщелины – теперь меньше полумили – и до второго катера. По его прикидкам выходило, что минут пять-шесть до его подхода в запасе имеется. Кольт и “П-10” он еще раньше заткнул сзади за пояс, трофейный “бушмейстер” лежал на полу под ногами. В последний раз проверив оружие, Питт передвинул дроссели на холостой ход, но передачу не выключил, так что яхта по-прежнему продолжала двигаться вперед, хотя и очень медленно.

Остановившись в дверях кабины, но не выходя на палубу, он поднял руки, расставил ноги и стоял в слепящем свете прожекторов, подслеповато моргая и всем своим видом демонстрируя покорность. К своему ограниченному запасу испанских слов Питт прибегать не стал и крикнул по-английски:

– Что вам нужно?

– Не оказывать сопротивления! – рявкнул командир тоже по-английски, но с чудовищным акцентом. Расстояние сократилось настолько, что мегафон уже не требовался. – Я посылаю людей к вам на борт.

– Да уж какое там сопротивление?! – с горечью усмехнулся Питт. – У меня, в отличие от вас, пулеметов не имеется.

– Прикажите всем подняться на палубу. Питт, не опуская рук, повернулся и сделал вид, что разговаривает с кем-то внизу.

– Они боятся, что вы их застрелите.

– Но мы вовсе не собираемся ни в кого стрелять! – с ухмылкой заявил командир катера.

– Тогда отверните, пожалуйста, прожектор, – попросил Питт. – Вы меня слепите и пугаете женщин.

– Стоять на месте и не двигаться! – со злостью выкрикнул командир.

Патрульный катер сбросил ход до самого малого и повернул к яхте. За несколько футов до нее двое охранников отложили автоматы и начали вывешивать кранцы вдоль борта. Этого момента Питт и дожидался. Пулеметчики тоже расслабились. Не усматривая никаких признаков опасности, один из них даже закурил сигарету. Да и остальные, включая командира, тоже оставили настороженность, не замечая и тени угрозы и самодовольно полагая, что ситуация полностью под контролем.

Собственно говоря, именно на такую реакцию Питт и надеялся. Хладнокровно и четко, точно рассчитанным движением он опустил руки, завел их за спину, выхватил из-за пояса пистолет и револьвер, навел “П-10” на стрелка за носовым пулеметом, а ствол кольта направил в грудь пулеметчика на корме. Промахнуться с расстояния в пятнадцать футов он не мог. Пулеметчик на носу рухнул на колени с пулей в плече, а тот, что на корме, нелепо взмахнул руками, пошатнулся и упал в воду.