Остров Разочарования - Лагин Лазарь Иосифович (хороший книги онлайн бесплатно .txt, .fb2) 📗
Что это была за бумага, на которой они поставили оттиски пальцев, Розенкранц толком сказать не мог.
Но и без этого сведений о тайных пружинах разгоревшейся войны было достаточно. Теперь поскорее с обоими пленными агентами Священной пещеры в Эльсинор!
Конечно, Егорычев мог выбраться из Большой мужской хижины еще до того, как люди Нового Вифлеема отправились в поход. Но был бы он тогда в состоянии удержать их от войны? Какую цену имели бы в их глазах голословные уверения Егорычева, что они являются слепыми орудиями Роберта Фламмери? Правда, у него и Смита — автоматы. Можно было припугнуть островитян, питающих самое высокое уважение к огнестрельному оружию. Но где уверенность, что их религиозное рвение не превозмогло бы на сей раз страх перед автоматами? Ведь людей Нового Вифлеема вдохновляло и благословение белоголового, которого они считали прямым посланцем самого господа бога. А кроме того (не говоря уже о претившем Егорычеву применении оружия против одураченных людей), когда и где угроза оружием, даже самым грозным, объясняла обманутым суть их заблуждений? Зато теперь, когда в руках были неопровержимые факты, задерживаться вдали от театра военных действий было бы преступлением. В отличие от мистера Фламмери и Цератода, Егорычев верил в здравый смысл островитян.
Надо было на всякий случай охранить свой багаж, оружие и продовольствие от любопытных взоров и рук. Егорычев запер Большую мужскую хижину на засов, прикрепил к двери лист бумаги и стал думать, что бы на ней такое начертать. Череп с костями? Что-нибудь другое устрашающее? Нет, принципиальным надо быть и в мелочах. Никакой мистики, равно как и никаких угроз оружием! Он постоял несколько мгновений в задумчивости, потом озорно ухмыльнулся, крупными буквами написал по-русски «закрыто на переучет» и поставил столько жирных восклицательных знаков, сколько уместилось до края листка.
Что из того, что на добрую тысячу миль кругом не нашлось бы человека, понимающего по-русски! Люди острова Разочарования не знали и английской грамоты. Достаточно, чтобы они увидели на дверях листок с непонятными знаками.
XVI
Когда Полоний, польщенный и обрадованный приглашением в Священную пещеру, срочно отбыл из Эльсинора, вышел из своего укрытия юный посланец Егорычева.
Появление Боба вызвало переполох. Его пропустили к преподобному отцу Джемсу. Колдун чувствовал себя отвратительно: он слишком перекружился, и у него дико трещала голова.
То, что мальчик, выбираясь из Большой мужской хижины, не пострадал от заклятья, неприятно поразило почтенного старца.
— Как ты сюда попал? — спросил отец Джемс. — Ведь ты остался в Большой мужской хижине? И кто тебя сюда прислал?
— Я уже умею зажигать воду, — похвастал мальчик. — Желтобородый вчера научил меня, я уже один раз зажигал и сегодня вечером снова буду зажигать. Меня прислал сюда желтобородый. Он велел передать тебе и всем старейшинам, чтобы прекратили войну, пока он сюда не придет с черноусым. Они скоро придут. Желтобородый расскажет нечто, что раскроет вам глаза, и вы поймете, почему не нужно воевать.
— А почему я должен повиноваться желтобородому? — сказал отец Джемс. — Я повинуюсь белоголовому, который разговаривает с богом, как… ну, как ты со мною. Разве желтобородый тоже разговаривает с богом?
— Желтобородый вчера вечером заходил за рогатую веревку.
— За рогатую веревку?!.. Удивленный гул пошел по толпе, сгрудившейся вокруг колдуна и мальчика.
— За рогатую веревку, — подтвердил Боб и победоносно выпрямился. — Он и меня заставил пройти за нее, чтобы убедить в своем могуществе.
— И он не умер?!
— Не умер. И я тоже не умер. И Гамлет тоже. А потом желтобородый открыл тот ящичек, до которого никто не смеет дотрагиваться, даже отец Джемс, и он снова не умер! А утром он выпустил меня из хижины и велел передать вам то, что я сказал.
Боб подумал и уже от себя добавил:
— И он велел, пусть люди Эльсинора не боятся и выйдут из пещеры, потому что никто их не посмеет тронуть рукой. А то они там задохнутся.
Вперед протиснулся Гильденстерн.
— Если бы господу было угодно, чтобы мы прекратили войну, белоголовый джентльмен дал бы нам об этом знать.
Боб Смит был не только храбрым, но и умным мальчиком. Он ответил Гильденстерну, не задумываясь:
— Быть может, как раз за этим он и позвал к себе Полония.
Это было вполне логично. Но Гильденстерн не успокаивался. Он ехидно осклабился:
— Вот ты говоришь, что умеешь зажигать воду и что ты будто бы заходил за священную веревку…
— Не будто бы, а в самом деле!
— Хорошо, пусть будет, что в самом деле. В таком случае, скажи, о страшный чудотворец, умрешь ли ты, если я пронжу тебя копьем?
— Попробуй! — Ответил юный Смит, и желтое перышко гордо взметнулось над его мальчишеской прической. — Попробуй! Но если тебя вслед за этим поразит небесный огонь, пеняй на себя!
Он так был убежден в собственной неуязвимости, что Гильденстерн не решился рисковать своей жизнью и смиренно исчез в толпе.
Отец Боба, долговязый Майкл Смит, любовно погладил голову сына: кто еще на всем острове мог похвастать таким выдающимся отпрыском? Никто!
— Что ж, — нехотя сказал колдун, — подождем пока придет желтобородый. И пусть скажут еретикам, чтобы они покуда вышли на воздух. Их никто не тронет.
Первым делом люди Эльсинора послали двух гонцов, на этот раз обычным путем, а не по обрывам, к мистеру Роберту Фламмери, чтобы узнать у него, что делать истинным христианам, если на них пошли войной в воскресный день.
Когда показались Егорычев, Гамлет и Смит, приведшие с собой в Эльсинор Полония и Розенкранца, Гильденстерн нырнул в кусты и помчался в Священную пещеру за инструкциями.
Островитяне встретили появление белых настороженным молчанием.
— Отец Джемс! — обратился Егорычев к колдуну. — Прикажи выйти поближе Гильденстерну Блэку.
Выяснилось, что Гильденстерн Блэк исчез. — Я так и знал, — усмехнулся Егорычев. — Он виноват в страшном преступлении против всех людей острова Разочарования, и он сбежал, опасаясь возмездия… Кто здесь духовный пастырь и старейшины Эльсинора?
Вперед вышли преподобный отец Лир и четверо воинов.
— Можете ли вы дать знать людям Эльдорадо и Зеленого Мыса, чтобы все они, кроме стариков и женщин с грудными младенцами, поскорее пришли сюда. У меня имеются известия, которые положат конец вашей братоубийственной войне. Пусть они явятся сюда поскорее, и не для того, чтобы сражаться, а для мира и справедливости.
Воины Эльсинора извлекли из пещеры барабаны, трубы, бревна, заменявшие колокола, и, чередуя барабанный бой со звоном и ревом труб, вызвали в Эльсинор жителей остальных двух южных деревень.
Спустя полтора часа все туземное население острова Разочарования, за исключением тех, кто прятался в пещерах Нового Вифлеема, обоих гонцов Эльсинора и Гильденстерна Блэка, собралось на лужайке, служившей в Эльсиноре для пиршеств и прочих праздничных церемоний.
— Теперь, — сказал Егорычев, — пусть преподобный Джемс скажет, что сообщил ему от лица белоголового джентльмена Гильденстерн Блэк, вернувшись во время похорон Яго из Священной пещеры.
Колдун Нового Вифлеема, все еще не понимая, к чему дело клонится, повторил переданные ему Гильденстерном слова Роберта Фламмери. И он снова не решился повторить намеки, сделанные белоголовым насчет причастности Егорычева к смерти Яго Фрумэна.
— Правильно передает отец Джемс слова белоголового? — спросил Егорычев у Розенкранца.
— Да, сэр, в точности так, как я их слышал в Священной пещере.
— Мне известно, — продолжал Егорычев, — что и людям Эльсинора было передано пастырское послание из Священной пещеры. Я знаю, кто его принес отцу Лиру. Его принес вот этот негодяй по имени Полоний. Пусть отец Лир скажет, что я говорю неправду!
— Желтобородый говорит правду, — ответствовал в великом смятении колдун Эльсинора. — Но меня удивляет, как это могло получиться, что белоголовый благословил на подвиг во имя господа нашего людей Нового Вифлеема, когда Полоний именно нам принес благословение белоголового… Тут что-то не так! И над этим следует подумать.
