Ночной Орел (сб. ил. Л.Фалина) - Ломм Александр Иозефович (читать книги онлайн регистрации .txt) 📗
— Что? Семь лет? В первый класс?! Вы, госпожа Мюррей, надо полагать, ошиблись. Вы, вероятно, хотели сказать, что юноше семнадцать лет и он поступает в первый класс лицея?.. — в замешательстве проговорил председатель приемной комиссии.
Тогда в разговор вмешался доктор Кларк:
— Никакой ошибки тут нет, господа. Перед вами действительно семилетний ребенок. Это сын уроженца нашего города Томаса Мюррея. Мальчик рос на моих глазах. Три года назад это был худенький малыш, который не дотягивал до своих четырех лет ни по весу, ни по росту. Но три года нормальной жизни, отличное питание, врачебный надзор сделали свое дело. Мальчик побил все рекорды роста. Но это не дает оснований сомневаться в том, что ему действительно семь лет. Его документы выданы в столице, и подлинность их бесспорна.
Члены комиссии переглянулись, потом стали изучать метрику Дика. После этого председатель обратился к самому Дику:
— Сколько тебе лет… э-э-э… мальчик?
— Семь лет, сударь. Месяц назад исполнилось.
— А как звать тебя?
— Ричард Мюррей.
— Читать ты умеешь?
— Да, сударь. Я очень люблю читать. Книг у меня много-премного!
— Ну хорошо, Дик. Выйди пока в коридор и подожди там. Только не шали. В школе шалить нельзя.
— Я не буду шалить. Мне тетя Клеми уже говорила. Дик неуклюже поклонился и вышел. Председатель почесал переносицу и сказал:
— Да-а, рост феноменальный… Он даже в парте для малышей не поместится…
— Что поделаешь, акселерация! — глубокомысленно заметила Клементайн и добавила: — А насчет парты не беспокойтесь. Если возникнут особые расходы, я уплачу.
— Что вы, госпожа Мюррей! Какие расходы! Возьмем парту у старшеклассников и поставим вашему Дику. Вот и вся проблема… Вот только если он и дальше будет так расти…
— Это абсолютно исключено, — авторитетно заявил доктор Кларк. — Акселерация ускоряет развитие детей, но отнюдь не порождает великанов. Дик, конечно, обещает быть рослым человеком, но смею вас уверить, это будет в пределах нормы.
— В таком случае, все в порядке. Ваш племянник принят, госпожа Мюррей. Занятия начнутся первого сентября.
— Благодарю вас. Идемте, доктор Кларк!..
Как-то раз, в дообеденное время, когда Дик был в школе, Клементайн вызвала доктора Кларка по телефону. Старик не заставил себя ждать — ведь вызов касался его дорогого Дика, а голос госпожи Мюррей звучал в трубке слишком взволнованно.
— В чем дело? Что случилось? Где Дик?! — вскричал доктор, ворвавшись в гостиную и забыв от волнения снять шляпу.
— Дик в школе. Но я хотела…
— Погодите! Он здоров?
— Здоров, здоров. Позавтракал с аппетитом и с собой взял кучу еды.
— Слава богу!.. Ох, и напугали же вы меня, дорогая Клементайн!
Доктор снял шляпу, вытер лысину носовым платком и устало опустился в кресло.
— Я боюсь за Дика, доктор, — проговорила госпожа Мюррей.
— Чего боитесь? Почему? Чем вызваны ваши страхи?
— Он непрерывно растет, доктор!
— И пусть себе растет на здоровье! Детям положено расти!
— Да, но Дик растет так, что становится страшно! С тех пор как он пошел в школу, я внимательно слежу за его ростом. И что же я обнаружила? Вместо того чтобы расти все медленнее и медленнее, Дик растет все быстрее и быстрее. Первого сентября, когда он первый раз пошел в школу, в нем было семьдесят килограммов весу и сто семьдесят два сантиметра росту. За один только месяц Дик прибавил двенадцать сантиметров! Но это не самое страшное. Хуже то, что за первую неделю он вырос на полтора сантиметра, за вторую — на два с половиной, за третью — на три, а за четвертую. — на целых пять сантиметров. Что же будет дальше, доктор?
— Вы в самом деле так тщательно следили за его ростом? Вы не ошиблись, Клементайн?
— Нет, доктор. Я не могла ошибиться. Вот пометки на косяке, вот даты. Еще неделя — и Дик не пройдет в двери, не наклонив головы!..
Доктор Кларк внимательно осмотрел пометки на дверном косяке. Потом он долго сидел в глубокой задумчивости. Наконец поднял на женщину растерянный взгляд.
— Это… это… просто невероятно… Я не слыхал о чем-либо подобном… А как в школе, уже заметили что-нибудь?
— Пока нет, но через месяц обязательно заметят. Ведь если это будет продолжаться, через месяц наш Дик достигнет двух с половиной метров. Это будет просто ужасно! Ведь он совсем еще ребенок!..
— Не надо, Клементайн, не отчаивайтесь. Будем надеяться на лучшее. Я теперь сам займусь Диком. В школу пусть пока не ходит. Сообщите туда, что он заболел.
С необходимостью прервать посещение школы Дик легко примирился. Отчасти потому, что все-таки чувствовал себя неловко среди малышей, отчасти же потому, что скучал на уроках, так как всю программу первого класса успел пройти с доктором Кларком. Возвращение к привольной жизни — к книгам, играм и непринужденным беседам со старым другом — он приветствовал от всей души.
Однако вскоре мальчик стал замечать, что опекуны его чем-то сильно озабочены и уделяют ему гораздо больше внимания, чем прежде. Доктор ежедневно взвешивал и измерял его, следил за рационом его питания, подвергал тщательным осмотрам и различным анализам. А Клементайн забросила все свои дела ради того, чтобы неотступно находиться при Дике. Она смотрела на него печальными, испуганными глазами и часто повторяла:
— Бедный мой Дик! Бедный мой мальчик!
Однажды, гуляя один в саду, Дик подошел к высокому забору, до которого еще летом не мог дотянуться руками, и тут он с удивлением обнаружил, что может смотреть через забор, даже не поднимаясь на носки. Ему стало немного не по себе.
В эту минуту соседские мальчишки, с которыми он летом водил дружбу, заметили над забором его голову и принялись кривляться, показывая на него пальцами:
— Смотрите, смотрите, великан идет! Вот так первоклашка! Эй, Дик, достань с крыши воробышка!
— Дураки! — ответил им Дик. — Вот поймаю, плохо вам будет!
Мальчишки поняли, что им и в самом деле может быть плохо, если они попадутся в руки к такому верзиле, и, прекратив поэтому крик, поспешно убежали прочь.
Красный, с трясущимися губами, Дик ушел в самый глухой угол сада, лег на ворох сухих листьев и горько расплакался.
Напрасно звал его доктор Кларк. Мальчик впервые не откликнулся на голос любимого наставника, не прибежал со всех ног по его зову.
В тот же вечер, когда Дик уснул на своем диване, к которому теперь приставляли кресло и два стула, доктор Кларк имел с госпожой Мюррей очень серьезный разговор. Она сидела на диване с вязаньем в руках, а старый доктор расхаживал по гостиной и говорил:
— Я ничего не понимаю, дорогая Клементайн. Мне горько в этом признаваться, но это так. Я подвергал Дика самым тщательным осмотрам и не нашел в нем решительно никаких нарушений. Кровь, железы, печень, гипофиз — одним словом, все органы абсолютно в норме. Нигде и ни в чем ни малейших отклонений! И тем не менее он растет. Растет самым непостижимым образом!
Спицы в руках женщины замерли, лицо побледнело.
— Даже вы ничего не понимаете… Это ужасно, доктор!.. Сколько в нем уже?
— Сегодня он достиг двух с половиной метров. А весит сто сорок килограммов…
— Уму непостижимо!.. Вы и теперь считаете, доктор, что это просто акселерация?
— Нет, Клементайн, не считаю. Это что-то другое.
— Но что, что?!
— Трудно сказать… Я думал посадить его на диету. Но это не поможет, а лишь ухудшит его самочувствие. Он ведь не потому растет, что много ест, а, скорее, наоборот — потому много ест, что быстро растет. Его клетки размножаются как бешеные. Им нужно все больше и больше материала, чтобы строить это несуразно большое тело. Ведь обычно по мере роста деятельность клеток в организме — я имею в виду их непрерывное размножение путем деления — постепенно затухает. Многие клетки начинают отмирать, чтобы размеры человека оставались в определенных пределах. Это тонкая и сложная механика. Науке еще далеко не все удалось в ней постичь. Во всяком случае, я склонен рассматривать феноменальный рост нашего мальчика как некое нарушение в работе клеток. Но простому врачу эти проблемы не по силам. Тут нужны специалисты, цитологи, которые знают характер клеток и способны уловить малейшие в них изменения…
