Лавина - Кубанский Георгий (книги регистрация онлайн бесплатно TXT) 📗
Освещение особенно беспокоило Самохина. На улице он разыскал прораба, намечавшего места для светильников.
– Установите-ка один, – сказал Самохин. – На пробу.
Рослый парень в армейском бушлате долбил ломом мерзлую землю; долбил, вкладывая в каждый удар все силы. Под тонким слоем промерзшей почвы был камень. Удары лома высекали из него искры, и только.
– Хватит, – остановил взмокшего от пота рабочего прораб и предложил: – А если прибить шест к стене дома?
– Пожалуй, – согласился Самохин и, заметив стоящего рядом Шихова, спросил: – Вы ко мне?
– Да. Вас не беспокоит, что после схода лавины управление останется без связи с шахтой и электростанцией?
– Что вы предлагаете? – спросил Самохин.
– Протянуть от управления к шахте полевую телефонную линию. На опасных участках ее можно закопать в снег. От осевой линии дадим шлейф на электростанцию. Тогда управление будет обеспечено устойчивой связью с отдаленными объектами в любых условиях.
– Отлично! – подхватил Самохин. – Берите в помощь старшего линейного надсмотрщика Кушниренко. Кабель и индукторные аппараты есть на складе. Рабочих подберет Кушниренко. Мужик он толковый и людей знает. Старожил наш!
Старшего линейного надсмотрщика Шихов нашел на телефонной станции. Оказалось, что Кушниренко служил в армии командиром взвода связи. Телефонное дело он знал основательно и вполне мог самостоятельно справиться с нехитрой задачей.
Перебила их беседу курьерша.
– Насилу разыскала вас! – Она с трудом перевела дыхание. – Товарищ Шихов, Крестовников вас ждет. Очень вы нужны ему. Так и просил передать. Очень!
– Хорошо, что вы пришли, – радостно встретил его Крестовников. – Ждал вас с нетерпением.
Он явно не решался приступить к разговору, и Шихов помог ему.
– Если я могу быть чем-либо полезен...
– Очень! – подхватил Крестовников. – Самохин передал мне ваш разговор о рации. В разведке она была не нужна. Но сейчас необходима. Вот так! – для большей убедительности он провел ребром ладони по горлу.
Шихов не спешил с ответом. Он объяснил особенности своей рации, осторожно прощупывая познания Крестовникова в радиоделе.
– Лучше всего... – он коротко подумал, – я пойду с вами.
– Я полагал, что вы останетесь здесь, – Крестовников явно не ожидал такого поворота, – и возглавите аварийную группу.
– И я так полагал, – согласился Шихов. – Но передать танковую рацию гражданскому лицу...
Он развел руками, показывая, что это выше его возможностей.
Шихов схитрил. Из короткого разговора с Крестовниковым он понял, что Крестовников мог включить и настроить рацию, но не больше. А в горах возможны всякие неожиданности. Справится ли с ней человек, далекий от техники?
Крестовников в армии не служил, о воинских порядках имел очень смутные представления, а потому принял слова Шихова на веру.
– Что ж!.. – Он задумался. – Оставим старшей аварийной группы Клаву Буркову. В горах она держалась хорошо: уверенно и с разумной осторожностью, характерной для опытного и смелого человека, не боящегося, что его обвинят в трусости. – Он помолчал и, убеждая себя, добавил: – Буркова справится.
Словно отвечая на недосказанное собеседником, Шихов спокойно заметил:
– Постараемся обойтись без участия аварийной группы.
Глава третья
Крестовников уверенно вел маленькую группу по проложенной вчера лыжне. Широкие охотничьи лыжи, подбитые мехом нерпы, хорошо держали на подъеме, и он несколько опередил своих спутников. За ним, сильно налегая на палки, осторожно двигался Шихов. За плечами у него была приспособленная для переноски танковая рация – груз не особенно тяжелый, но капризный. Замыкал маленькую колонну румяный крепыш Саня, получивший строгий наказ Крестовникова: на трудных участках страховать Шихова.
Крутизна склона возрастала. Все чаще лыжи проскальзывали, сбивали дыхание. Настойчивый западный ветер теребил полы штормовок, парусил рюкзаки. Вскоре пришлось подниматься лесенкой – боком, переступая в сторону и оставляя за собой на насте следы, похожие на ступеньки.
Крестовников остановился на небольшом выступе с одинокой голой березкой, вытер разгоряченное лицо.
– Пора выходить на связь, – сказал он. И, отдыхая, навалился грудью на лыжные палки.
Шихов снял с плеч рацию.
Пока он связывался с поселком, Крестовников осмотрелся. В сжатой горами лощине четко выделялась Тулва с темнеющими на льду промоинами, замерзшее озерко, плавно огибающий электростанцию канал для спуска паводковых вод. Чуть правее плотины, недалеко от речки, чернел дощатый копер шахты и рядом с ним рудоразборка, какие-то строения. Сверху дома поселка казались плоскими, словно их вдавили в сугробы.
Над лощиной взвилась ракета. Радиосообщение в управлении приняли.
И снова три лыжника, три еле приметные на склоне горы точки поползли вверх, оставляя за собой на насте неровную лесенку следов. Усталость чувствовалась все сильнее, чаще стали короткие остановки. Движения лыжников потеряли необходимую в горах уверенность, точность.
Крестовников остановил спутников, достал из рюкзака веревку. Дальше из предосторожности они шли на связке.
Чем выше поднималась маленькая группа, тем меньше становилось снега, чаще проглядывали из него острые грани камней. Наст стал крепким, почти не поддавался под лыжами. Стоило поскользнуться, и покатится человек под гору, где черными зубами выделялись под снегом каменистые выступы. На твердом насте даже связка не всегда надежна. Пришлось снять лыжи и двигаться дальше пешком, временами проваливаясь выше колен в сугробы. Особенно трудно пришлось Шихову с его капризным грузом. Он шел осторожно, прощупывая снег лыжной палкой. Связанные вместе лыжи тянул волоком идущий последним Саня.
За взгорком открылось сравнительно ровное место. Над ним круто вздымалась почти отвесная стена с источенным ветрами каменистым гребнем. Широкие наплывы снега свисали с него, тянулись вниз пухлыми языками. К стене прижимались наметенные ветрами снежные заструги.
Крестовников дал спутникам передохнуть после тяжелого подъема и свернул налево, повел их между застругами. Теперь ветер из противника превратился в помощника – подталкивал в спину. Саня попробовал даже завести беседу, однако привыкший к строгой горной дисциплине Шихов остановил его.
Из-за скалистого выступа показалась неровная гряда камней, некогда отброшенных спускающимся ледником. За ними угадывалась прорезавшая горный кряж вмятина.
– Отдохнем, – остановился Крестовников.
Шихов прикинул взглядом расстояние:
– Идти-то осталось немного.
– И все же мы отдохнем, – повторил Крестовников.
Шихов понял, что нечаянно нарушил одну из основных заповедей: в горах с руководителем не спорят. Он невольно покосился на Саню – не заметил ли тот его промаха – и снял рацию.
Крестовников достал из футляра бинокль. Внимательно осмотрел свисающие с вершины снежные наплывы. Они походили на перелезающего через зубчатый хребет белого медведя: две лапы ухватились за каменистый обрыв, между ними любопытно заглядывающая вниз голова и чуть подальше – крутые плечи. Еще вчера мощный снежный карниз обеспокоил Крестовникова. Одной «лапы» снежного «медведя» было достаточно, чтобы засыпать маленькую группу.
Лыжники подкрепились горячим кофе, бутербродами. Отдыхая, Крестовников еще раз напомнил, как должен вести себя лыжник, попавший в лавину. Особенно важно, подчеркнул он, закрыть рот и нос, иначе снег забьет дыхательные пути, задушит человека. Потом он поднялся, приказал спутникам высвободить руки из ремней лыжных палок и растянуться – держаться метрах в пятидесяти друг от друга.
Идти в одиночку тяжело. Кажется, что и ветер сильнее, и подъем круче. Даже в рюкзаке словно бы груза прибавилось.
А Крестовников шел впереди ровным, размеренным шагом, почти не оглядываясь. Все внимание его поглощало наблюдение за «медведем»: не покажутся ли под свисающими с хребта «лапами» легкие дымки – предвестники отрыва карниза.
