Наводнение - Хелемендик Сергей (лучшие бесплатные книги txt) 📗
Дверь распахнулась, и в кабинет вошел охранник Рамон. Две бутылочки с темным пивом, почему-то названным «Волчья голова»; и подносик с бутербродами в сочетании с голубой формой делали его похожим на официанта. Рамон поставил пиво на стол и попробовал убедить шефа посмотреть, какое шикарное шоу показывают по телевизору. Но Роберто не смотрел на Рамона и не слышал его. Глядя на майора, Рамон заключил, что начальник не в духе, и, удивленный, покинул кабинет. Ради хорошего шоу граждане Эль-Параисо обычно бросают любые, самые срочные, дела.
Майор торопливо прожевал бутерброды, выпил пиво и вернулся к столу. Бумажку с названием препарата он смял и бросил в корзину. Разложив на столе папки с анкетами, майор выбрал ту, где были анкеты людей, прибывших в Ринкон Иносенте с деловыми целями и имеющих визы на пребывание в стране на срок больше одного месяца. Эта папка была самой тощей: какие дела могут быть в Ринкон Иносенте?
С листа первой анкеты на майора смотрела угрюмая физиономия мужчины с лысым черепом и странно сощуренными глазами. «Адам Бочорносо», – прочитал майор и пристально всмотрелся в фотографию. По регламенту пограничной службы лицам, прибывшим в страну не с туристическими целями и просящим визу на срок более одного месяца, выдавалось временное удостоверение личности на испанском языке с фотографией – формальность, которая пунктуально выполнялась. Другая фотография наклеивалась на их анкеты. Такой порядок остался со времен последнего диктатора, стремившегося показать иностранцам с самого начала, что без внимания их здесь не оставят.
Лицо лысого Адама Бочорносо заинтересовало майора сразу. По анкете он был гражданином Панамы, представителем туристической фирмы «Роза ветров». Майор хорошо запомнил, что одним из последних впечатлений Луиса перед тем, как он впал в беспамятство, был образ незнакомого угрюмого лысого мужчины, который как-то странно и пристально рассматривал его в баре. Лицо Адама Бочорносо на фотографии было, бесспорно, лысым и угрюмым. Это лицо волновало майора.
Роберто встал, рассеянно прошелся по кабинету, и вдруг его движения приобрели лихорадочную быстроту. Сейф был распахнут, и в руках майора оказалась папка с грифом «Совершенно секретно». Майор вернулся к столу, и рядом с анкетой Лысана появилась мутноватая групповая фотография из бюллетеня Международной ассоциации по борьбе с наркотиками, в работе которой уже несколько лет участвовал специальный департамент пограничной службы Эль-Параисо.
Выпуск бюллетеня был целиком посвящен кокаиновой мафии Колумбии. Среди снимков была фотография одной из местных газет, подпись под которой гласила: «Эрнесто Суарес, глава самого могущественного кокаинового клана страны, дает торжественный завтрак для друзей и приближенных по случаю помолвки старшей дочери Ильделисы».
Папка была получена Роберто около месяца назад. Он несколько раз пробегал ее содержимое глазами, не обращая внимания на фото и концентрируясь, главным образом, на информации о маршрутах самолетов и самолетиков с кокаином, которые часто выбирали себе путь вдоль побережья Эль-Параисо. Застигнутые врасплох тропическими циклонами, эти самолетики падали в море. Иногда майору приходилось спасать бедных контрабандистов, которые обычно оказывались сопливыми юнцами, а чаще вылавливать или подбирать их искалеченные тела.
Подчиняясь какому-то инстинкту, Роберто потянулся именно к этой папке и без труда обнаружил на фотографии Лысана с тем же подозрительно сощуренным взором совсем недалеко от легендарного Суареса – человека, нажившего на кокаине десятки миллионов. Лысан щурился так угрюмо, что бокал с шампанским в его руке казался чем-то лишним.
Роберто профессионально отметил, что человека с такой гнусной физиономией легко запомнит самый нерасторопный агент. Майор был возбужден. Один из близких Суаресу людей находится здесь, в Ринкон Иносенте, уже неделю и планирует пробыть не меньше месяца, судя по визе! Что может понадобиться людям Суареса в Ринкон Иносенте? Граждане Эль-Параисо не употребляли и никогда не будут употреблять кокаин. Чтобы достигнуть того, к чему стремятся бедолаги-наркоманы, счастливым жителям Эль-Параисо достаточно услышать несколько тактов ритмичной музыки или выпить чашечку хорошего кофе, или понаблюдать, как раскачивает бедрами девушка, медленно идущая по улице так, словно она не подозревает, что ее сложную походку придирчиво изучают десятки мужских глаз…
Майор Кастельянос потянулся к аппарату секретной связи и, связавшись с дежурным офицером в столице, выяснил, что вертолет, на котором возвращается Гидо, вылетает через сорок минут. Гидо нужен был майору позарез.
Роберто никогда не утруждал себя попытками приобрести нужную информацию самостоятельно, если для этого существовали другие люди. Майор отводил себе роль мозгового центра, к которому стекаются сведения, где они обрабатываются и превращаются в новую информацию или в новый план, или в решение. Не мог же майор сам искать отель, где остановился этот угрюмый Адам Бочорносо, опрашивать прислугу, организовывать наблюдение! Даже если это необходимо срочно. Нет, Роберто твердо придерживался привычки, обзавестись которой советовал ему отец много лет назад, – иметь надежных людей, получать от них надежную информацию и не жалеть для этих людей ничего, конечно в пределах разумного.
«Суетиться могут позволить себе только женщины! Но и им это мешает!» – любил говорить покойный отец Роберто, на склоне лет выражавшийся исключительно афоризмами. Майор разделял эту мысль и не терпел суеты, которая вообще не свойственна гражданам Эль-Параисо, так как у них всегда много времени.
За окнами на смену коротким тропическим сумеркам пришел черный непроницаемый вечер. Майор выглянул из кабинета, прокричал приплясывающему от избытка счастья вокруг телевизора Рамону, чтобы тот приготовил кофе, и достал из специального деревянного ящичка огромную пахучую сигару «Золотой лев». Его пальцы привычно искали в столе отделанные перламутром щипцы, а глаза ритмично двигались слева направо, изучая и ощупывая каждое слово и каждую фразу бюллетеня. Когда чашка с кофе появилась на столе, Роберто решительно откусил головку сигары, сделал первый большой глоток кофе и закурил. В этот момент он, как настоящий житель Эль-Параисо, забыл обо всем на свете, наслаждаясь тонким сочетанием вкуса бразильского кофе и лучшего в мире табака.
Луиса разбудило шипение аппарата, которым граф измерял давление. За прошедшие сутки Хуан несколько раз навещал Луиса, выслушивал его сердце, измерял давление, и каждый раз на лице графа появлялось выражение страха. Давление и пульс целые сутки находились в критических пределах, и это ясно говорило графу, что его друг был на грани гибели. Будь Луис человеком хоть немного менее здоровым или более старым, его не спасло бы ничто. Доза препарата была убийственна, и это потрясло Хуана даже больше, чем название, которое сообщил ему майор по телефону. Граф не мог представить себе, как Луиса хватило на то, чтобы вести машину в полушоковом состоянии.
Луис открыл глаза, резко дернулся вперед, и его синие глаза широко раскрылись от боли. Граф улыбался.
– Ну как, Луиси? – По лицу Хуана никто и никогда не смог бы догадаться, что вопрос задан человеку больному.
Луис попробовал пошевелить руками, потом подвигал ногами и тихо прошептал:
– Ничего. Только все колет… Как будто везде маленькие иглы…
– Это скоро пройдет. Попробуй сесть! – Граф положил ладонь на затылок Луиса и слегка потянул на себя. Луис сел на кровати, морщась от боли. – Ничего, посиди немного. Я принесу твой завтрак.
– Какой завтрак! – Луис жалобно смотрел на графа глазами больного ребенка, которого хотят заставить есть манную кашу.
– Это очень легкий завтрак! – отозвался граф и направился к холодильнику. Он вернулся с высоким стаканом, наполненным жидкостью зеленовато-золотистых оттенков, в которой плавали кубики льда. Это был настой трав, который Хуан готовил в течение суток.
