Корсар - Касслер Клайв (читать хорошую книгу полностью txt) 📗
Хаким знал, что Диди не желает вечно прятаться в болотах. Тот часто говорил, что еще вернется в столицу и посчитается с остальными командирами. Такое количество взрывчатки обеспечит определенное преимущество. Хаким не сомневался, что уже через месяц Диди станет единоличным правителем Сомали, а значит, награда за ценный груз будет невероятно щедрой.
Хаким пожалел, что слишком рано отправил Абди на базу: его теперь не вернешь. Катер ушел далеко, а приемник на нем слабенький, связь есть только в радиусе пары миль.
Хаким вернулся на мостик насладиться кубинской сигарой, которую захватил в каюте капитана. Солнце стремительно опускалось к горизонту. Океан сиял, словно лист застывшей бронзы. Люди вроде Хакима и его приятелей-пиратов не видят красоты заката. Их жизнь уродлива и жестока, они ценят лишь то, что несет выгоду. Кто-то скажет, что они дети изможденной войной страны и что жестокий мир не оставил им выбора. Однако на деле большинство жителей Сомали никогда не брали в руки оружия, а идущие за вождями вроде Диди поступают так лишь потому, что наслаждаются властью над другими, например над командой этого судна.
Хакиму нравилось, что капитан Кван упал на колени и признал поражение, нравилось видеть страх в глазах моряков. Пират нашел у капитана фотографию женщины, наверное жены; мысль, что в его власти сделать эту женщину вдовой, доставляла Хакиму ни с чем не сравнимое удовольствие.
На мостике возникли Азиз и Малик. Обшарив каюты, оба приоделись. Азиз, в свои двадцать пять уже ветеран, прошедший дюжину пиратских рейдов, был худым как щепка, поэтому в ремне пришлось пробить новые дырки, иначе чужие джинсы спадали. Малик разменял пятый десяток. Вместе с Диди он воевал против ООН и американцев. Во время разборки с враждебной группировкой осколок попал ему в голову и изуродовал правую половину лица. После контузии Малик говорил мало и неразборчиво, зато приказы выполнял безупречно, а большего Хакиму и не требовалось.
— Приведите капитана! Хочу поговорить с ним о владельцах судна. Нужно узнать, сколько они могут заплатить. — Он поймал взгляд Азиза. — И больше никакого банга! — Так в Африке называли марихуану.
Азиз и Малик спустились на палубу. Солнце садилось, и в помещениях быстро темнело. Горели всего несколько лампочек. В коридорах сгустились тени. Азиз кивком велел охраннику отвязать кабель. Дверь со скрипом подалась внутрь, они с Маликом подняли автоматы…
Все трое разинули рты от изумления: в столовой никого не было.
ГЛАВА 3
Едва Малик и Азиз вошли в опустевшую столовую, охраннику у двери почудилось: в коридоре что-то шевелится. Подняв автомат, он стал вглядываться во тьму. Если бы не таинственное исчезновение команды, пират осмотрелся бы спокойно, а теперь трясся, словно по телу пустили ток. Палец дрогнул на спусковом крючке, и автомат неожиданно разразился короткой очередью. Из ствола вырвалось дрожащее пламя, озарив пустой коридор, но нули лишь содрали краску с грязных стен.
— Что случилось? — крикнул Азиз.
— По-моему, я кого-то видел, — заикаясь, пролепетал охранник.
— Малик, иди с ним! — решительно проговорил Азиз. — Обыщите палубу, а я скажу Хакиму.
Главарь пиратов слышал выстрелы, поэтому Азиз столкнулся с ним на полпути к мостику. Пистолет Хаким держал как в видеоклипах — в согнутой руке, повернутым набок, а в глазах пылала злоба.
— Кто стрелял? Почему?
Главарь решительно наступал, Азизу пришлось пятиться.
— В столовой пусто, а Ахмед уверяет, что кого-то видел. Они с Маликом обыскивают падубу.
Хаким не верил своим ушам.
— Как это в столовой пусто?
— Команда исчезла. Кабель был на месте, Ахмед не спал, но они все равно сбежали.
Дверь в столовую была чуть приоткрыта, Хаким со всей силы пнул ее, и она с грохотом врезалась в ограничитель. Двадцать два члена команды сидели у столиков с мрачными озабоченными лицами, как и несколько часов назад, когда их запирали.
— Что за стрельба? — спросил капитан Кван.
— Крыса! — прошипел Хаким, пронзил Азиза испепеляющим взглядом и за руку выволок из комнаты. Едва дверь закрылась, он влепил двадцатипятилетнему ветерану сразу две пощечины. — Идиот, до одури обкурился!
— Нет, Хаким, клянусь, мы все видели…
— Хватит! Узнаю, что куришь травку во время операции, — пристрелю на месте, понял?
Азиз опустил глаза и промолчал. Хаким схватил Азиза за подбородок, взгляды их встретились.
— Понял?
— Да, Хаким.
— Завяжи кабель и найди Малика с Ахмедом, пока они опять стрельбу не устроили!
Азиз побежал выполнять приказ; Хаким медлил. Он приложил ухо к двери, но через толстый слой металла слышимость была нулевая. Главарь пиратов осмотрелся: коридор пуст, ничего необычного. Откуда тогда взялось чувство, что за Хакимом наблюдают? По спине поползли ледяные мурашки. Хакима затрясло.
С этими кретинами и привидений начнешь бояться!
На две палубы ниже столовой, в части корабля, о существовании которой пираты даже не подозревали, Хуан Родригес Кабрильо скупо улыбнулся, увидев, как дрогнул сомалиец.
— Бу! — крикнул он изображению на огромном плоском экране, который занимал большую часть помещения, известного как командный центр.
Здесь, в низкой рубке, подсвеченной синеватым отблеском многочисленных мониторов, размещался сверхсовременный мозговой центр судна. Пол был покрыт специальным антистатическим покрытием из ребристой резины, а панели управления выкрашены в черный и дымчато-серый. По задумке обстановка напоминала мостик космического корабля «Энтерпрайз». Прямо перед главным экраном стояли два кресла — рулевого и оператора управления боевыми системами. По периметру рубки располагались места радиста и операторов сонара и управления аварийными системами.
В самом центре возвышалось так называемое кресло капитана Кирка. Отсюда Кабрильо отлично видел происходящее вокруг и с помощью встроенного в подлокотник компьютера управлял всем оснащением корабля.
— Не надо было этого делать, — заметил Макс Хэнли, президент корпорации, которую возглавлял Кабрильо. — А если бы пираты вернулись, когда потайная дверь была открыта?
— Макс, ты прямо как моя бабушка! Тогда мы отбили бы «Орегон» и перешли к плану «Б».
— И в чем он заключается?
— Придумаю — сообщу.
Хуан встал и потянулся. Он был высокий, плотный, с мужественным лицом, пронзительными голубыми глазами и выгоревшими добела волосами, которые стриг ежиком, — сказывались детство в Южной Калифорнии и бесконечные купания. Хуан разменял пятый десяток, но его шевелюра оставалась по-прежнему густой и жесткой.
У Кабрильо имелась особая аура, которую все мгновенно ощущали, но логически объяснить не могли. Лоском преуспевающего дельца и несгибаемого военного он не обладал, скорее, просто знал, чего хочет от жизни, и планомерно шел к цели. Еще Хуан бесконечно верил в себя, впрочем небезосновательно: он всегда добивался своего.
Макс Хэнли, обладатель румяной физиономии и полукруглого венчика рыжеватых кудряшек на лысеющей голове, уступал Кабрильо ростом. Максу перевалило за шестьдесят, и в свое время он дважды побывал во Вьетнаме. Хуан часто поддразнивал Хэнли: мол, почему бы не сбросить пару килограммов. Макс напоминал скалу и в прямом, и в переносном смысле.
Корпорация была детищем Кабрильо, но к столь серьезному успеху ее привела твердая рука Хэнли. Фактически именно Хэнли управлял многомиллионной компанией, а заодно выполнял роль главного инженера на «Орегоне». Если кто и любил корабль больше Хуана, то только Макс Хэнли.
По судну бродили семь вооруженных пиратов, двадцать два моряка якобы томились в плену, однако собравшихся в командном центре это не особенно пугало, а уж Кабрильо и вовсе не переживал.
Операцию спланировали до мельчайших деталей. Сложнее всего было, когда пираты поднимались на борт: никто не знал, как они планируют поступить с командой, поэтому снайперы, скрывавшиеся на носу, держали сомалийцев на мушке. Кроме того, всю палубную команду одели в тончайшие бронежилеты, которые разработали для НАТО в Германии.