БЛАТНОЙ - Демин Михаил (книги без сокращений .txt) 📗
«Если Саркисян окажется в его руках, - думал я, - он расколется мгновенно, в ту же минуту. К Абреку попасть страшней, чем к любым чекистам». На мгновение мне даже стало жалко этого торговца…
Незаметно я задремал. И очнулся, разбуженный стуком в дверь.
Торопливо - снедаемый любопытством и нетерпением - открыл я замок и вздрогнул: в дверях стоял Хасан! Он был не один. За спиною татарина теснилась его свита. Щуря узкие запухшие глаза, Хасан сказал с порога:
— Привет, Чума! Одевайся!
— В-в чем дело? - спросил я растерянно. - Что такое?
— Как - что такое? - удивился он. - Ты разве забыл вчерашний наш разговор? Ты ж меня зарезать грозился. При всех грозился… А потом сказал: «Если проиграюсь - душа с меня вон»… Было?
— Было, - пробормотал я.
— Ну вот я и пришел - по твою душу…
И, подавшись ко мне, он добавил тихо, медленно, с хрипотцой:
— Предлагаю тебе новую партию. Сыграем теперь в перышки… Перо на перо!
Он тихо сказал это, но за дверьми - среди его шестерок - возникло смутное движение, шепоток, легкий шорох. И, услышав его слова, я как-то сразу напрягся весь, подобрался внутренне.
Хасан произнес сейчас ритуальную фразу; он вызывал меня на дуэль! «Перо на перо» - в переводе с блатного означает: «нож на нож».
В принципе, воровская дуэль мало чем отличается от обычной, классической. Противники сходятся здесь, вооруженные холодным оружием (в данном случае - ножами), окруженные многочисленными секундантами. Так же, как и в классической ситуации, тут есть свои непреложные правила, свои запреты.
Строжайше запрещено, кстати, сдаваться, искать примирения, а также покидать поле боя. Схватка между урками ведется яростно, до конца. Она прекращается только с гибелью одного из противников. Только так - и никак иначе! Пожалуй, в этом и заключается различие между дуэлью блатной и обычной. В этом и еще в том, что секунданты, представители враждующих сторон, единодушно поддерживают затем победителя; выгораживают и оправдывают его перед властями.
При составлении милицейского протокола (в том случае, если труп не удается вовремя скрыть) секунданты выступают в качестве свидетелей… Победитель - кто бы он ни был! - объявляется правым, не повинным ни в чем; виноват всегда тот, кто умер! Именно он, по общему свидетельству очевидцев, явился истинным зачинщиком драки; грубиян и насильник, он первым совершил нападение и был убит, причем убит случайно, непреднамеренно, и конечно же, собственным своим ножом!
Понимая обычно, в чем суть, догадываясь о многом, милиция тем не менее ничего тут поделать не может; в уголовном кодексе РСФСР есть специальный параграф, особый пункт, связанный с понятием «необходимой самообороны». Параграф этот допускает любые защитные действия, вплоть до убийства, конечно, если такие действия оправданны. Здесь, безусловно, очень много зависит от показаний свидетелей. И вот почему так важны в блатной дуэли секунданты. Чем их больше, тем лучше для дела.
Хасан привел с собой целую свору… Однако это обилие людей не радовало меня, нет: ведь все они были его ставленниками, его прихлебателями. Я находился сейчас в чужом, враждебном мне окружении и мог столкнуться с любой подлостью, с любой неожиданностью.
— Одевайся! - коротко повторил Хасан. - Пойдем.
— Куда? - спросил я.
— Неважно, - пожал он жирными плечами, - ну, хотя бы на наш пруд! Там тихо, удобно. В крайнем случае - все концы в воду… - и пронзительно глянул на меня. - Согласен?
— А почему бы и нет, - усмехнулся я, стараясь говорить как можно небрежней, - место подходящее. Обожди-ка минутку!
Я отвернулся, расстегивая халат. И тут же опомнился, сообразил, что дамский этот халатик - единственное мое одеяние.
— Слушай, Хасан, - проговорил я озадаченно. - Я согласен с тобой пойти куда угодно. Но как это сделать? Вся моя одежда-то ведь у тебя… А новой я пока еще не обзавелся.
— Та-ак, - протянул Хасан, - так. Ну, что ж, - он наморщился, собрал складки на лбу. - Не можешь идти, давай здесь схлестнемся, пока твоей Марго нет… Не люблю, признаться, бабьих воплей.
«Ага, - тут же подумал я, - он, очевидно, не знает пока ничего. А то, что он явился именно сейчас, это просто совпадение. Но все же и здесь ему везет! Опять он, проклятый, в выигрышном положении! Все шансы - на его стороне…»
— Что ж, Хасан давай схлестнемся, - сказал я, - проверим последнюю талию… Но, полагаю, игра будет честная?
— А как же? - широко ухмыльнулся татарин. - Честность - мой девиз!
— Ну, если так, - сказал я, - верни мне финку. Ты ведь ее, помнишь, забрал вчера вместе с барахлом…
— Так у тебя что ж, другой нету? - спросил он медленно.
— Как видишь, - я развел руками.
С минуту он молчал, размышлял о чем-то, потом заглянул в коридор, махнул рукой:
— Заходи, ребята! - и грузно шагнул ко мне навстречу. Я отстранился невольно… Тогда Хасан сказал, затягивая слова, презрительно оттопырив нижнюю губу: - Не будь таким нервным.
Он нагнулся и вытянул из-за голенища ножик. Ледяным синеватым блеском вспыхнуло узкое лезвие. Вспыхнуло и погасло. Хасан подбросил нож и ловко поймал его. И потом еще раз. И снова шагнул, приблизился вплотную, держа финку в полусогнутой руке, целясь в живот мне колючим, отточенным жалом.
— Слушай, но это не по правилам, - быстро (быстрее, чем следовало бы!) заговорил я, чувствуя, как живот мой и спину обдает знобящим холодком. - Если уж играть, то на равных… Где мой нож?
— А разве это не твой? - поднял брови татарин.
— Нет.
— Извини, браток. А я уж было хотел это перышко отдать тебе…
Он явно резвился, баловался, наслаждаясь моей беззащитностью. Коренастый, широкоплечий, он стоял, прочно расставив ноги и поигрывая мерцающим лезвием. А вокруг, теснясь по стенам и заполняя комнату, настороженно помалкивала многочисленная его челядь: всевозможные шестерки, мелкая шпана…
Все они ждали конца. И конец этот был им ясен так же, как и мне самому. Я был приговорен, находился в безвыходном положений. Все сейчас зависело от Хасана… А он не спешил!
Хасан не спешил! Он слишком был уверен в себе. Прирожденный игрок, он издавна привык полагаться на фортуну. И она никогда не подводила его раньше.
