Осужден пожизненно - Кларк Маркус (читаем книги онлайн txt) 📗
– Будем надеяться, что так, – сказал Норт. – Лично я ему не доверился бы.
– Ну, его-то нечего опасаться, – весело подхватил Берджес. – Если он начнет бунтовать, мы дадим ему пару горяченьких!
– Я считаю, что строгость необходима;– заявил Микин, – хотя порка – это, конечно, жесткое наказание.
– Наказание не слишком жесткое для ожесточенных людей, – ответил Берджес и засмеялся, довольный тем, что ему в первый раз в жизни удалось сказать что-то вроде каламбура.
Но в этот миг всеобщее внимание было привлечено странным поведением мистера Норта. Он встал и, не извинившись, распахнул окно, словно ему не хватало воздуха.
– Эй, Норт, в чем дело? – окликнул его Берджес.
– Ничего, – сказал Норт, с усилием взяв себя в руки. – Это спазм. Со мной иногда бывает.
– Выпейте бренди, – посоветовал комендант.
– Нет, нет, это пройдет. Я сказал – нет. Ну, если вы так настаиваете… – И, взяв предложенный ему стакан, плеснул туда неразбавленного бренди и одним глотком осушил огненный напиток.
Преподобный Микин в ужасе уставился на своего собрата. Он не привык видеть священников, которые носят черные воротнички, курят глиняные трубки, жуют табак и стаканами глушат чистый спирт.
– Ха! – выдохнул Норт, как-то дико озираясь. – Вот теперь мне лучше.
– Пойдемте-ка на веранду, – пригласил его Берджес, – там все-таки прохладнее.
Они вышли на веранду, откуда виднелись огни тюрьмы и слышался плеск прибоя. Преподобный Норт, казалось, вполне оправился на свежем воздухе, и оживленный разговор продолжался.
Из темноты к ним приблизилась низкорослая фигура с короткой сигарой во рту. Это был доктор Макливен; несчастный случай с констеблем в бухте Норфолк, потребовавший срочной врачебной помощи, помешал ему присутствовать на обеде.
– Ну, как там Форрест? – окликнул его Берджес. – Знакомьтесь – мистер Микин, мистер Макливен.
– Умер, – сказал Макливен. – Рад видеть вас, мистер Микин.
– Черт побери – еще один из моих надежнейших людей! – прорычал Берджес – Макливен, выпейте стаканчик вина.
Но Макливен очень устал и торопился домой.
– Мне тоже надо подумать об отдыхе, – сказал Микин. – Путешествие – хотя и очень приятное – утомило меня.
– Тогда пойдемте, – пригласил его Норт. – Нам с вами по пути, доктор.
– Неужели даже не пригубите бренди перед уходом? – удивился Берджес. – Ну, в таком случае я пошлю за вами утром, мистер Микин. Спокойной ночи, Макливен. Задержитесь на минутку, мне надо вам кое-что сказать.
И не успели священники дойти до середины крутой тропинки, ведущей от дома коменданта к коттеджам доктора и капеллана, как к ним присоединился Макливен.
– Завтра еще одна порка, – буркнул он. – И, должно быть, опять на рассвете.
– Кого же на этот раз он будет пороть?
– Да этого своего молодого дворецкого.
– Что? Керкленда? – вскричал Норт. – Да неужели он велел высечь Керкленда?!
– Да. За неповиновение, – сказал Макливен. – Пятьдесят плетей.
– Ну, это нужно отменить! – горячился встревоженный Норт. – Он этого не выдержит. Я говорю вам, Макливен, он умрет!
– Быть может, вы позволите мне об этом судить, – возразил Макливен, с достоинством распрямил свое тщедушное тело. – Дорогой мой сэр, – начал Норт, понимая необходимость примириться с врачом, – вы уже давно его не видели. Сегодня утром он пытался утопиться.
Микин несколько встревожился, но доктор Макливен успокоил его.
– Такого рода глупости надо пресекать, – сказал он. – Другим это будет уроком. Я удивляюсь, что Берджес не дал ему сто плетей.
– Керкленда посадили в «длинный барак», – сказал Норт. – Вы знаете, что это за местечко. Клянусь небом, меня ужаснули его страдания и позор.
– Ладно, завтра мы поместим его в лазарет на недельку, – сказал Макливен, – это его подбодрит.
– Если Берджес устроит ему порку, я сообщу об этом губернатору! – с горячностью воскликнул Норт. В этом «длинном бараке» черт знает что творится. Безобразие!
– Если парню есть на что жаловаться, пусть жалуется. Без доказательств мы не можем ничего предпринять.
– Вы говорите – жаловаться! Это значит рисковать своей жизнью. Кроме того, он не тот человек, чтобы жаловаться. Поручаетесь ли вы за его жизнь в случае жалобы? Он скорее покончит с собой, чем расскажет, какие постыдные вещи там происходят.
– Все это чистые домыслы, – заявил Макливен. – Мы не можем по одному подозрению выпороть всю камеру. Лично я ничем помочь не могу. Он сам накликал на себя беду, пусть сам и расплачивается.
– Я пойду сейчас к Берджесу, – сказал Норт. – Проходите в калитку, мистер Микин, ваша комната справа. Я скоро вернусь.
– Пожалуйста, не спешите, – вежливо ответил Микин. – Не забудьте, что вы идете просить о милосердии. Перед этим все прочие дела отступают. Значит, мой саквояж уже в комнате?
– Да, да. Позовите слугу, если вам что-нибудь понадобится. Он спит в задних комнатах. – И с этими словами Норт стал торопливо подниматься по тропинке.
– Чувствительный джентльмен, – сказал Микин доктору, когда шаги Норта затихли вдалеке.
Макливен озабоченно покачал головой.
– С ним что-то неладно, но я не пойму, что именно. У него иногда бывают странные приступы. Может быть, это рак желудка? Трудно что-нибудь сказать.
– Рак желудка? Боже мой, какой ужас! – сказал Микин. – Ах, доктор, у каждого из нас свой крест, не правда ли? Как чудесно пахнет трава! По-моему, это прекрасное место, я предвкушаю большое удовольствие от пребывания здесь. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, сэр. Надеюсь, что вы удобно устроитесь.
– Да, и будем надеяться, что бедный мистер Норт преуспеет в своей миссии милосердия, – сказал Микин, закрывая маленькую калитку. – Да поможет ему бог спасти несчастного Керкленда. Еще раз спокойной ночи!
Когда Норт, запыхавшись, вбежал в дом, капитан Берджес закрывал окно веранды.
– Капитан Берджес, я слышал от Макливена, что вы собираетесь высечь Керкленда.
– Ну и что, сэр? – осведомился Берджес.
– Я пришел просить вас не делать этого, сэр. Юноша и без того был тяжело наказан. Сегодня этот несчастный пытался покончить с собой.
– Вот за это мы его и выпорем. Я покажу своим арестантам, как покушаться на самоубийство!
– Но он не вынесет порки, сэр. Он слишком слаб!
– Это дело Макливена.
– Капитан Берджес, – запротестовал Норт, – уверяю вас, что он не заслужил наказания. Я видел его. Его душевное состояние внушает жалость.
– Послушайте, мистер Норт. Я не вмешиваюсь в то, что вы делаете с душами арестантов, не вмешивайтесь и вы в то, что делаю я с их телами.
– Капитан Берджес, вы не имеете права издеваться над моей миссией священника!
– Тогда не лезьте в мои дела, сэр.
– Вы настаиваете на том, чтобы этого парнишку высекли?
– Я отдал свой приказ, сэр.
– В таком случае, капитан Берджес, – крикнул Норт, и бледное лицо его налилось краской, – кровь этого человека падет на вашу голову! Я служитель божий, сэр, и я запрещаю вам совершать преступление.
– Сэр, вы мне дерзите! – взорвался Берджес. – Вы уволены с государственной службы. У вас здесь нет и не было никакой власти. И клянусь вам, что если вы будете вмешиваться в вопросы дисциплины, я закую вас в кандалы, и вы будете их носить до тех пор, пока вас не вывезут с этого острова! Это, конечно, было только угрозой со стороны коменданта. Норт отлично знал, что Берджес никогда не осмелится так поступить, но оскорбление обожгло его, как удар хлыста. Он сделал шаг к коменданту, словно желая схватить его за горло, но, вовремя удержавшись, остановился со стиснутыми кулаками. Глаза его горели, он весь словно ощетинился.
Они молча смотрели друг на друга, и Берджес первый опустил глаза.
– Вы жалкий богохульник, – сказал Норт, – и я говорю вам, что вы не выпорете этого мальчишку.
Берджес, побелев от ярости, позвонил в колокольчик, и на веранде появился слуга из арестантов.
– Покажи дорогу мистеру Норту, – сказал он, – а потом ступай в бараки и скажи Троуку, чтобы он всыпал завтра Керкленду сто плетей. Я покажу вам, кто здесь хозяин, мой любезный.
